Моя жизнь обрела смысл и некое равновесие. Благодаря ему. Эшер Скотт был моим спасителем, и мое сердце было в его руках отныне и навсегда. В этой жизни, и не только, я буду принадлежать ему. Всегда.

— Я люблю тебя, Эшер Скотт.

Я люблю тебя, чертов психопат.

Засыпая, я прижалась к Эшеру, думая об одном: чтобы он быстрее ко мне вернулся.

Следующий день, 20:00

Эшер проснулся часа три назад. Боль еще не прошла, но он был жив. Его семья все еще заседала на собрании. По словам Бена, они препирались всю ночь. Шон был отстранен и отправлен под надзор во вторую лондонскую семейную резиденцию. Семья никак не могла придумать наказание за то, что он сделал с Эшером.

Но на данный момент раненого ничто не беспокоило. Кроме меня и его подарка в благодарность за то, что я ни на мгновение не покидала его.

— Тебе нравится?

Я кивнула, любуясь блокнотом — тем самым, который когда-то подарила Эшеру и который вернулся ко мне. И теперь там были лишь его слова, мысли и страхи по поводу наших отношений. И меня.

Он доверил мне эти страницы, на которых излил свое сердце, ранимое и испуганное. Я читала фразы, отражавшие все перипетии наших отношений. С первой встречи и до расставания. И наконец, до воссоединения. Целые страницы описывали взлеты и падения года, каждое мгновение: нашу первую ночь в Лондоне, кошмарный вечер с Уильямом, обсуждение «Юных титанов», Аризону, Лас-Вегас, Австралию.

«Я безумно влюблен в нее. Черт, она просто мое наваждение!»

«Почему она не понимает, что я хочу только ее, что это, блин, не игра?»

«Я недостоин ее, но хочу перемениться, чтобы стать достойным. И я сделаю для этого все».

«Я никогда никого не хотел так, как хочу ее. Меня пугает это чувство, что я ей принадлежу. Но впервые этот страх подпитывается только событиями из прошлого. Но не ею самой».

«Думаю, Робу ты бы очень понравилась, мой ангел. Я почти уверен, что он полюбил бы тебя даже больше, чем я».

К глазам подступили слезы. Я никогда не думала, что смогу так легко прочитать мысли Эшера. Он сделал выбор — предстать передо мной совершенно нагим, и я им восхищалась.

«Последняя страница дневника, в котором я слишком много писал о тебе, Коллинз. Я благодарю тебя за твой подарок. И на этой последней странице я хочу сказать тебе только три слова: я люблю тебя.

Я буду любить тебя вечно, Элла Коллинз».

— Скажи что-нибудь.

— Это… Это чудесно, Эшер, — прошептала я, поднимая к нему голову.

Он вздохнул, успокоенный моим ответом. Прислонился затылком к стене и закрыл глаза. И я прижалась к его губам, внезапно перекрыв ему дыхание.

Он сделал мне самый прекрасный подарок. Он полностью открылся мне.

— Я люблю тебя, Элла…

По телу прошла дрожь, и я снова поцеловала его. Я тоже любила его. Беззаветно.

Мама… теперь ты можешь покоиться с миром. Есть человек, который позаботится обо мне.

Нас прервал осторожный стук в дверь.

— Войдите.

Появились три головы — Кайла, Бена и Киары. Элли держалась чуть позади.

— Я сейчас не в том состоянии, чтобы выносить ваши…

— Эшер Скотт…

— Мы должны сообщить тебе новость… — воскликнул Кайл, заходя в комнату.

Три мушкетера выстроились перед нами, заложив руки за спину и улыбаясь до ушей. Я, кажется, догадалась, о чем пойдет речь, и сердце забилось как бешеное.

— Начиная с завтрашнего дня тебе придется подписывать миллиард бумаг, потому что с полуночи…

— …ты будешь единственным управляющим обоими семейными предприятиями Скоттов! — взволнованно объявила Киара. — У тебя все получилось, Эшик!

Горло сдавило от всплеска эмоций. Кайл с радостным воплем прыгнул на кровать, Киара за ним, а Бен подскочил к Эшеру и стиснул его в объятиях. Эшер заворчал от боли, но улыбнулся — и такой улыбки я никогда у него не видела. Он наконец получил то, что хотел. Впервые семья поступила с ним справедливо.

— Дядя Роб гордился бы тобой, засранец! — вскричал Кайл, обхватив его за плечи.

— Он наверняка сейчас смолит свой лучший косяк: его говнюк-сынок будет рулить обеими ветвями!

Я засмеялась, глядя на их ошеломленные счастливые физиономии. Эшер обнял меня.

— Я так рада за тебя, — прошептала я.

Он приложил губы к моему лбу и выдохнул:

— Я победил, Элла. Я наконец-то победил.

По просьбе Эшера ребята вышли, и мы остались наедине. Нас обоих потряхивало от эйфории. Жизнь вышла на новый виток. Одна страница перевернута, другая вот-вот откроется. Теперь уже речь пойдет не только о сети.

Он обнял меня, и на сердце стало тепло. Я наслаждалась мгновением счастья. Счастья, к которому мы всегда стремились. И теперь до него было рукой подать.

Мне не терпелось увидеть, что еще приготовила нам жизнь. Ему и мне. Нам вместе.

Мы больше не были хозяином и невольницей. Мы были Эшером и Эллой, главными действующими лицами собственной истории.

— И все? Конец истории? — с улыбкой спросила я.

— Мы с тобой положительные герои, мой ангел, — ответил Эшер. — Мы достойны хорошего конца.

Он был прав.

— Я люблю тебя, — произнес он, сжимая меня в объятиях, — невольница.

— Эшер! — вскричала я, пытаясь высвободиться из его рук.

Расхохотавшись, он только крепче прижал меня к себе и прошептал:

— Я люблю тебя… мой ангел.

Эпилог

Восемь лет.

С того дня прошло восемь лет. Со дня, который ознаменовал начало их дальнейшей жизни.

— Мама!

— Эшер! — вскричала Элла, сердито глядя на него. — Оставь ее в покое.

— Займись чем-нибудь еще, Айви, хватит смотреть «Юных титанов», — проворчал он, грозя дочери пальцем. — Не будь как твоя мать…

Пятилетняя Айви Скотт была первым ребенком Эшера и Элли. Темные кудри… и стальной взгляд, как у отца.

Элла сжала кулаки, но не успела она возразить, как входная дверь распахнулась и дом заполнили детские крики.

— Ненавижу сидеть с детьми! — пробухтела Киара, кивая на двух бегущих мальчиков. — Ваши гены просто ЧУДОВИЩНЫ! Почему они такие непоседы?

— Тетя Киара, посмотри! — закричала Айви, указывая на экран телевизора.

— Папа! Мы с Киарой смотрели собачек! — воскликнул один из мальчиков. — Давай возьмем собаку?

— Нет, — ни секунды не раздумывая, отозвался Эшер. — Хватит с нас и Тата.

— Моя мама не хочет заводить животных, — шепнул второй мальчик первому.

Дверь опять открылась, на этот раз впустив Бена и Изабеллу. Второй мальчик устремился к родителям. Это был Элиот Дженкинс, трех с половиной лет, первенец Бена и Беллы.

Компания собралась в гостиной. За восемь лет все повзрослели, все прошли большой путь. Что-то изменилось, что-то… ничуть.

— Мы летим в Австралию на следующей неделе, — объявил Эшер.

— Очень надеюсь, что вы нарветесь-таки на змей, о которых я говорил в прошлый раз, чтобы ты больше не умничал, — буркнул Бен, складывая игрушки сына. — Я бы в жизни не потащил туда Беллу и Элиота.

— Айви и Алекс прекрасно себя там чувствуют, — заметил Эшер, глядя на своих детей. — И Элла тоже.

Алекс Роберт Скотт, трех с половиной лет, был их вторым ребенком. Алекс и Элиот так же хорошо ладили друг с другом, как Бен с Эшером, что было неудивительно.

— Элла особый случай, — возразил Бен, закатывая глаза. — Где Элли?

— Сказала, что скоро будет. Она ждет Тео, он пошел в кино с друзьями, — сказала Киара.

Тео было почти четырнадцать, и их отношения с Эшером значительно улучшились… Пришло время для этого.

Эшер почувствовал настоятельную потребность убраться подальше от детских воплей. Надо курнуть. Срочно нужна сигаретка. Он бросил взгляд на Бена, мгновенно уловившего послание, и оба кузена вышли в сад. Там Эшер вдохнул никотин, практически никогда не покидавший его тело.