Та в тот момент стояла и наблюдала за варящимся кофе. Халатик все просвечивает, а девушка еще что-то под нос напевает и аура у нее радостная.

— Саша, ты о чем? — обернулась ко мне, заметила мой взгляд и погрозила пальцем: — Пока не выполнишь обещание, даже не думай о чем-то еще! — заявила и при этом отвела в сторону свою точеную ножку, а подол пополз вверх.

— Не провоцируй, — хмыкнул я.

Что мне собиралась ответить Островская не узнал, с шипением кофе стал убегать. Мгновенно запахло жжеными зернами, а Кати громко ругнулась и стала спасать напиток.

— Итак, во сколько оцениваешь свой труд? — спросила меня девушка, после того как мы с ней перекусили и выпили-таки по чашке кофе.

— Понятия не имею, — пожал плечами, прекрасно понимая, о чем она говорит. — Лечение уникально и бесценно, поэтому брать за это деньги неправильно.

— Лучше с голода пухнуть? — усмехнулась Островская. — Господин Воронов, позвольте уточнить, что мы не играем в доктора и больную, все происходит на самом деле. Ты тратишь свои силы, знания и умения, за это полагается вознаграждение.

— Аванс уже получил, — усмехнулся я. — Полностью рассчитаешься, когда все завершится. Если пожелаешь, то отделаешься поцелуем, предоплата оказалась высокой.

— Я тебя поняла, — задумчиво произнесла Кати, накручивая локон на палец.

— Все, пошли и завершим начатое, — встал я со своего места. — Этак скоро утро наступит!

— Ты спешишь? — уточнила дочь градоначальника. — У тебя с этой баронесской все-таки что-то серьезное?

Не понял! Мне почудилось или в ее голосе появилась ревность? Этого еще не хватало! Ну, пора тогда откланиваться, а то начнет претензии предъявлять, что жениху морду набил, ее совратил, при этом сам в кусты. Хотя, отец из хорошенькой головки дочурки быстро все дурные мысли выбьет. А уж когда Островская избавится от увечий, то и вовсе ей мужа вдумчиво выбирать начнет.

— Кати, ты не о том думаешь, — покачал я головой. — Мы даже друг друга плохо знаем, это и к госпоже Сухаревой относится. Пошли-ка в спальню, и не делай такое радостное лицо! Расходовать силы не собираюсь, займемся твоими старыми болячками.

— Фи, ты весь романти́к испортил, — кривляясь, отмахнулась Островская, но заметно повеселела. — Саш, ты только не обижайся, из наличных у меня рублей двести, остальные на счету…

— Опять за старое? — перебил я ее. — Брать деньги с любовницы — моветон! Этак превращусь в жигало.

— Прости, — потупилась та.

И вновь вскрываю застарелые раны, срезаю рубцы и держу под контролем заклятия некроманта и блокирую нити силы зверя. Почему они оказались в теле девушки? Кабан бил и непроизвольно использовал свой дар. Насколько знаю, животные с магией почти не отличаются от своих сородичей, а заклинания создавать не умеют. Только то, что заложила в них природа.

— Очень больно, — простонала Кати.

Из глаз девушки текут слезы, в ауре бордовые всполохи, начинается лихорадка и это мне не нравится. На себя взял ровно столько негативных проявлений, сколько не помешает врачеванию. Н-да, скажи кому в моем мире, что таким займусь, то каждый первый не поверил бы. Увы, но тут плохо с целителями, способными бороться с темной магией. Или это так повезло с тем некромантом, оказавшимся в чем-то уникальным? Согласен, его узлы в паутине наброшенного заклинания очень хитро выстроены. Потяни не за тот и сразу получится этакая удавка, которая захватит вмешавшееся заклинание и по ней рванет к тому, кто его направил. Случайно получилось проверить на практике. Рассчитывал подчинить сеть и стал развязывать основной узел. В итоге минут пять боролся, чтобы вырваться из-под контроля непонятного заклинания. Единственное, что понял, некромант как-то привязал девочку к земле.

— Терпи, осталось немного, — шепнул я, чувствуя, как наваливается усталость.

— Саша, мне кажется, что начинают холодеть руки и ноги, их не чувствую, — слабым голосом произносит моя пациентка.

Мы с девушкой все в ее крови, последней на этот раз оказалось намного больше, чем часом ранее. Почему-то не сработало заклинание восстановления сосудов, а еще пару раз пришлось перерезать Кати вены и быстро их сращивать. Увы, без этого не мог обойтись.

— Я тебя согрею, но чуточку позже, — прошептал, а сам тяну предпоследнюю нить, оставшуюся от кабана.

Именно эти обрывочные заклинания боролись с сетью некроманта и старались вскрыть раны. Их попытки были обречены на провал, как и воздействие целителей на зарубцевавшиеся шрамы.

— Буду ждать, — произнесла Кати и у нее глаза закрылись.

— Не спать! — гаркнул я. — Терпеть! Ты же не допустишь того, что никто не увидит тебя без изъяна? Ведь отец сам себя не простил, что с тобой случилось, поэтому и дозволят эпатировать окружение. Учти, если уйдешь за грань, то отыщу и розгами уму-разуму научу. Неделю сидеть не сможешь. Поверь, найду способ, чтобы ни один целитель твою аппетитную попку не вылечил.

— Нахал, — буркнула девушка, возвращаясь в сознание. — У меня нет даже сил говорить и, кажется, каждое закрытие век приносит боль.

— Последняя нить, держись, вот-вот закончу, — подбодрил подругу, а сам мысленно ухватился за искрящуюся темно-серую магию зверя.

Все, удалил все негативные заклинания, срезал рубцы и как мог, объяснил источнику молодой женщины, как действовать. Осталось дело за малым — заклинание восстановления. Одну ладонь положил на живот подруги, вторую на спину и стал выпускать в организм Кати свою целительскую силу. Из моего источника потек небольшой ручеек, он стал превращаться в бурную реку, сил почти не осталось. Действую уже как в бреду, такое ощущение, что сам на грани. Этак себя и выжечь легко! Да только необходимо довести до конца.

— Удалось? — недоверчиво сам себя спросил, когда девушку накачал магией под завязку.

Вроде бы все нормально, за исключением ярких лучей солнца, бьющих через стекло в окно. Попытался встать, но не сумел, зато от двери послышался горестной вздох, а потом служанка бросилась бежать и орать:

— Убили! Люди добрые, мою госпожу ненаглядную убили!!

Опровергнуть ее обвинения нет сил, Кати тоже не в состоянии ничего вымолвить. Мои глаза пронзила вспышка боли, веки закрылись, и я стал заваливаться на грудь дочери градоначальника. Сколько находился без сознания? Сейчас не определить, да еще антимагические наручники на руках, а те за спиной. В комнате тесно, стражники и полиция. Два офицера между собой спорят, кому достанется убийца. При этом они красноречиво в мою сторону посмотрели, да так, что захотелось залезть под диван и оттуда не показываться. Ну, утрирую, никогда ничего не боялся и не собираюсь. Немного приду в себя и все объясню. Сейчас больше всего волнует Кати. Все же завершилось удачно! Она не ушла за грань, это точно помню. Или кто-то ей помог, когда я лишился сил? Наверняка у нее имелись недоброжелатели, но вряд ли кто-нибудь решился на такой шаг. Дверь в комнату с грохотом распахнулась.

— Что здесь? Доченька! — к постели Островской рванул господин в строгом костюме, пошитым из баснословно дорогих материалов. — Прости, не уберег, — проскрежетал хриплым голосом, остановившись в метре от кровати.

Ну, соглашусь, Кати принять за мертвую раз плюнуть. Вся в крови, аура незаметна. Никому невдомек, что магия перестраивает организм, подчиняясь моему приказу и эмоции отключила. И тем не менее, с молодой женщиной все отлично даже без диагностики вижу. Странно, что никто этого из присутствующих не понимает. Кстати, а как я об этом с такой уверенностью говорю? Причина в том, что мы еще не разорвали магический контакт. Если честно, то это моя недоработка. Оправдывает лишь то, что источник на нуле, а магические браслеты за спиной сковали руки.

— Что он с ней сделал? — процедил градоначальник ни к кому не обращаясь.

— Вы сами все видите, — раздался чей-то голос сбоку.

Попытка возмутиться и повернуть голову ни к чему не привела. Тело не подчиняется! Меня ко всему прочему еще и обездвижили, а магическая защита ничего с этим поделать не смогла и даже не разбудила, на это у нее не осталось сил. Уж не вычерпал ли себя до дна? Перегореть вряд ли мог, но приятного мало. Как и то, что господин Островский выхватил из кармана наган и ко мне обернулся. Пальнет или рука дрогнет? Последнее очень сомнительно.