— Коньяк употреблял, чему-то радовался и почти графин опустошил. А насчет мужской состоятельности не знаю, он ругался, что встать не может, хотя вроде бы ходил, — развела она руками. — Просил меня что-то поднять и облизать, а гневался-то как, когда я не понимала, чего требует.

Святая простота! Как ей в этом мире выжить⁈ Еще и в гулящие девки собралась! Нет, а мадам-то куда смотрела, когда такую невинность под клиента подложить попыталась? И что мне теперь делать? В помощницы такую брать как-то мгновенно расхотелось, но и уйти просто так не могу, это все равно что пройти мимо, когда трое одного избивают или тот же котенок жалобно мяучит и в луже тонет. Ну, последнего бы вытащил, да продолжил путь, как и за одиночку вступился, не надеясь на благодарность. Но тут-то, если с баронессой, разойдемся в разные стороны, то ее участь окажется незавидной. Нет, не понимаю, как она дожила до такого возраста и не знает, что происходит между мужчиной и женщиной!

— А откуда дети берутся тебе известно? Сумеешь помочь роды принять, если потребуется? — задал вопросы.

— Меня не раз хотели обрюхатить, грозились в темном коридоре поймать, однажды отбиваться пришлось, благо Васька-плотник на ногах почти не стоял, — поделилась со мной девушка. — Александр Иванович, уж не считайте меня такой наивной дурочкой, прекрасно знаю, что и в каких позах между любовниками происходит. Как не забеременеть или избавиться от нежеланного плода. Да и женские фривольные романы почитывала.

— И не поняла, что значит не встает и как орудие требуется поднять? — сдерживая смешок, поинтересовался я.

Никогда не видел, как девушки с такой скоростью краснели. У моей собеседницы щечки аж запылали, рот поспешно ладошкой прикрыла, а глаза округлились.

— Так это он на жезл намекал⁈ — прошептала, а потом себя по лбу шлепнула: — Вот же я тупица!

— И что, сумела бы исполнить прихоть клиента? — поинтересовался я.

— Нет, ни за что! — покачала головой, еще не отойдя от шока. — В договоре были другие условия, и он его подписал.

— Тогда тебе какой-то гонорар все же причитался, — задумчиво потер я висок. — Этот Сергей Потапович…

— Потап Сергеевич, — поправила Натали.

— Без разницы, как импотента звали, — отмахнулся я. — Так вот, он однозначно хитрой мадам денег отдал, та его из своего заведения просто так бы не отпустила. А тебе не заплатила из-за того, что ты вряд ли бы вернулась, получи деньги. Правильно?

— Наверное, — неуверенно ответила моя собеседница.

— Ладно, что скажешь о моем предложении? Пока у меня один клиент намечается, если выгорит, то из этого городка уедем и попытаемся на новом месте начать заниматься делом.

— Попробовать можно, — задумчиво кивнула девушка и чуть слышно добавила: — Вряд ли хуже уже будет.

Гм, а вот это она зря. Удивительно, как в лапы бандитов не попала, те бы ее быстро с изнанкой мира познакомили. Получится ли из нас дуэт? Надеюсь, как и то, что таких вот Потапов Сергеевичей следует уму-разуму учить. А если не получается, то изымать у них нечестно заработанное. Конечно, это уже поставит на одну грань с гильдией воров, начни таким промышлять. Черт, на эти мысли наталкивает дар у сидящий рядом, точнее, как ее магию легче и прибыльнее использовать. Ну, для становления все методы хороши, если они не идут вразрез с совестью.

— Хорошо, — кивнул девушке, — тогда мы с сего момента с тобой работаем. Договорились?

— Согласна, — пожала Натали плечиками, а потом добавила: — Если только условия не изменятся, и вы не начнете приставать.

— А что, настолько противен? — не удержался я от подколки, а потом поспешно добавил: — Не переживай! Любовницу из тебя делать не собираюсь, во всяком случае в ближайшее время.

— Не пугайте, — понурилась девушка.

— Зато честен и скрывать о своих планах не хочу, — поднял руку и поманил подавальщика: — Любезный, счет пожалуйста!

Расплатился и приятно удивился, что обед встал совсем недорого! Всего-то семьдесят копеек заплатил, а рассчитывал на целковый.

— И куда теперь? — выйдя из трактира, спросила девушка.

— В ломбард! — потер я ладоши. — Уверен, ты принесешь мне удачу, но для начала зайдем в какую-нибудь подворотню.

— Это еще зачем? — напряглась Натали.

— Синяки с тебя сведу и ребра подлечу, — хмыкнул я. — Не дело помощнице врачевателя сверкать фингалами и ссадинами. Кстати, а ты о чем подумала?

— Да так, ни о чем, — поспешно ответила та и отвела взгляд, при этом в очередной раз покраснев.

Примерно через час мы вошли в ломбард, где владелец лавки выкупал у пожилого господина с тростью набор серебряных вилок и ножей. Судя по всему, еще один разорившийся аристократ распродает имущество, чтобы как-то свести концы с концами. Н-да, что-то в империи не так, если наряду с пышными приемами, балами с фейерверками граждане испытывают проблемы. Ну, у каждого есть собственные причины. Откуда мне знать, почему этот сухощавый старик до такой жизни дошел. Вполне возможно, он вложился не в то дело или в карты проигрался. А Моисей от боли и изжоги страдает, надеюсь, договоримся и друг другу поможем.

События глазами Марии Вертлугиной.

Когда за молодым человеком закрылась дверь в номер девушки, а отец так его и не отблагодарил, не остановил и даже не сделал попытки пригласить на обед, Мария возмутилась:

— Папан, так нельзя! Александр меня спас, тебя, а ты с ним пообщаться не захотел!

— Дочь! Напомнить, за каким занятием тебя застал в обществе этого господина⁈ — нахмурился зельевар. — Он тебе не пара, и ты об этом знаешь!

— Господи, да о чем ты⁈ На меня вчера кто-то воздействовал магией и заставил отправиться к черту на рога за лекарством, чтобы купировать твой приступ! В подворотне бандиты напали, господин Воронов меня спас, а сам получил ранение. Ты только не волнуйся, но он меня приютил, так как добраться из рабочего квартала в такое время никак не могла!

— Да что ты там забыла-то⁈ — рассерженно выдохнул зельевар.

— Сердечное зелье, для тебя, — беря себя в руки, произнесла Мария. — И, да, успокойся и не психуй, между мной и Александром ничего не было. А вот почему ты так спокойно воспринял мое отсутствие?

— Так ты же записку написала, чтобы не тревожился, — удивленно произнес Вертлугин.

Мария наморщила лоб, но не смогла вспомнить, чтобы оставляла послание для отца. В тот момент она считала, что он при смерти и молилась только бы успеть.

— Я ничего не писала, — отрицательно покачала головой девушка.

— Да? Думаешь твой почерк не знаю? — возмутился Валерий Семенович и вытащил из кармана сюртука смятый лист. — Вот, полюбуйся, — протянул он записку дочери.

Мария взяла якобы свое послание и на первый взгляд усомнилась в своей памяти. Почерк и подпись очень похожи на ее, но некоторые детали все же указывают на подделку. О чем она и заявила, а потом и продемонстрировала, как выводит некоторые буквы. Разницу отец признал, и они задались вопросом, кому это все потребовалось. Увы, предположений так и не сумели выдвинуть. Но недруг оказался близко и это тревожит.

— Что он со мной сделал? — немного погодя, когда они успокоились, поинтересовался у дочери отец и потер левую сторону груди.

— Болит? — насторожилась Мария.

— Да, но не внутри, а от пореза и это другая боль, а дышится легко и ни разу слабости не почувствовал, — признал Вертлугин.

— Такого никогда не видела, хотя и энную часть пропустила, в обморок шлепнулась, — потупилась девушка.

— Гм, действительно, насчет этого молодого человека немного погорячился. Но ты ведь знаешь, где его найти, нанесем визит вежливости и во всем разберемся. Я добро помню, и никто не скажет, что не расплачиваюсь по счетам.

— Думаю, господин Воронов нам бы пригодился, — осторожно заметила девушка. — Он в непростом финансовом положении и работу ищет.

— Которой у нас пока нет, — буркнул зельевар. — Ну-с, посмотрим, какое распоряжение поступило от императора. Тебе же любопытно о нем узнать? — он с хитринкой посмотрел на дочь, думая, что их призывают ко двору, чему она обрадуется.