— Это гипноз, внушение. Извини за это, но по-другому с тобой никак. Сейчас ты спишь, когда проснёшься ты забудешь о том что я была у тебя. Забудешь о разговоре, но смысл сказанного останется с тобой навсегда. Ты лучшая, ты достойна большего. Сейчас тебе кажется что всё закончилось, но это не так. Сегодня ты вступаешь в новую жизнь. Пока трудную, но дальше… Дальше твоя жизнь станет другой. Пройдут годы и однажды ты встретишь того кого по-настоящему полюбишь. Ты отдашь ему всю себя и любовь твоя вернётся к тебе в троекратном размере. Встретишь ты его неожиданно, а когда встретишь сразу поймёшь что именно он твоё счастье. Будет много трудностей, горя, страха. Но в конце, тебя будет ждать настоящая награда. Живи. Понимаю, это сложно. Даже когда будет совсем невмоготу, когда ты пытаясь свести счёты с жизнью приставишь к виску пистолет, помни что счастье близко. Сейчас я положу на стол деньги, они твои, не спрашивай откуда они. Наведи чистоту в доме, приведи себя в порядок и живи. Тебя любят ученики, начальство ценит. Живи и жди. Я пойду, а ты как проснёшься забудешь обо мне. Но не о смысле нашего разговора. Таня, ты лучшая. А твой бывший… Он козёл и недостоин тебя. Не вспоминай о нём. Спи…
Телепортируюсь на крышу. Подхожу к краю и смотрю вниз.
— Разве это правильно? — сама себя спрашиваю. — Разве с людьми так можно? Нельзя… Но Кошка нужна мне. Она нужна для… Время почти вышло. Скоро всё закончится. Мне ещё многое надо сделать.
Телепорт в лабораторию. Становясь невидимой прохожу мимо Лазарева и Ломакина, подхожу к клубку щупалец и касаюсь его пальцами.
— На два года раньше, — улыбаясь киваю. — Ты поймёшь, потом.
Телепорт в другую лабораторию. Подхожу к сидящим за столом Ларисе и Машеньке. Опускаю руки им на головы.
— Вы опоздаете, на два часа. Ответы и помощь находятся в другом мире. В том куда нас так старательно притягивало. Когда нас не станет, отправляйтесь туда и ищите. Во всём слушайтесь Сталина, он знает что делать. Дочка, Лариса, не подведите. Вы наша последняя надежда. Меня здесь не было, мои слова которые покажутся вам вашими мыслями, откроются когда случится страшное.
Несколько прыжков и вот я стою в кабинете. Сталин не замечая моего присутствия пишет указы.
Закрываю глаза, глубоко вдыхаю…
— Покажись, — буквально командую. — Покажись, я знаю что ты можешь.
— Могу, — встаёт с пола сотканный из тьмы силуэт. — Но это сложно. Здравствуй, Серафина.
— Здравствуй, Тень. Итак, у меня всё готово…
— Как нехорошо получается, — заложив руки за спину бегает вперёд назад Тень. — Как же нехорошо. Серафина! Может быть я не вижу, такое бывает. Ты внимательно смотрела? Ты все варианты разобрала?
— Все… Увы, но рабочий только один.
— Эх, как же нехорошо. Может быть…
— Нет, — мотаю головой. — Ты не хуже меня знаешь, что вмешательство в эту линию приведёт к концу света.
— Ждём когда история достигнет ключевой точки. Но надеюсь что-нибудь изменится. А ты? Ты готова ждать? Готова спать тридцать лет?
— Готова. Но и ты…
— Обещаю тебе, — кивает Тень. Обещаю что всё будет в лучшем виде. Прогресс не остановится, а только разовьётся. Я буду направлять, советовать. Присмотрю за Ларисой и Машей. Но ты…
— Спать я не буду. Мой разум слишком сложен для этого. Пусть не напрямую, но я смогу влиять на побочные линии истории и судьбы других, до определённого момента не относящихся к этому делу людей. А ещё… Мне предстоит убрать с дороги Морозову и Горчакова. Они помешают.
— Согласна, кивает Тень. Но убирай аккуратно. Они наши друзья, я не хочу чтобы они пострадали. Сделай это красиво. Удачи.
— И тебе, Тень. Мы всё сваливаем на вас. Я пойду.
— Серафина, я буду скучать.
— Я тоже.
Собрав все силы, из Свердловска телепортируюсь в Лазаревск. Первым делом нахожу Горчакова, делаю ему установку. Перемещаюсь к Морозовой и делаю ей точно такую же. Нахожу Никифорова, вкладываю в его разум пока закрытый пакет информации. Точно такой же получает Савин.
Перемещаюсь на почту. Создаю в руках десять писем, с почти одинаковым содержанием, но разными адресами и закидываю их в почтовый ящик. Вздыхаю, концентрируюсь на Владе и перемещаюсь к нему.
Влад дома, лежит на диване и читает газету. Как будто чувствует. Обычно его не уложишь…
Подхожу к нему, забираю газету, ложусь рядом и обнимаю.
— Так, что случилось? — обнимая меня спрашивает Влад.
— Просто вспоминаю как мы в первый раз встретились. На помойке. Я умирая тянула к тебе руки, а ты неуклюже пытался меня успокоить. А потом…
— А теперь мы вместе. И этим всё сказано. Мы прошли концлагерь, войну, много бед. У нас впереди великое будущее. Свой дом где-нибудь в лесу на берегу озера, много детей, счастье. Всё это будет. Серафина?
— Да… Я знаю… Послушай, Влад… Я хочу сказать. Я люблю тебя… Да, ты знаешь. Но я люблю. Нет в мире таких величин чтобы даже приблизительно сравнить. Я…
— И я тебя, — ничего не подозревая улыбается Влад. — А что ты…
— А у меня дела. Я ненадолго. К вечеру вернусь. Обещаю что надену твою любимую безразмерную пижаму.
— Кхем… Ну тогда я жду. Не задерживайся.
Улыбаясь шагаю назад и перемещаюсь куда-то в горы. Ложусь на камни, сворачиваюсь, от отвращения к себе и безысходности начинаю выть. Вскакиваю, от злости крушу камни и обрушиваю несколько вершин. Сравниваю участок километр на километр с землёй. Падаю на щебень…
— Почему? Почему всё так? Зачем? Неужели люди просто не могут жить в мире? Зачем они всё время пытаются уничтожить себя? Зачем?
Ответа нет. Поэтому встаю и покачиваясь иду вперёд.
— Ну нет, — мотая головой криво улыбаюсь. — Ничего не закончится. Скоро, всё только начнётся. Да, я себя уже ненавижу. Да мне невероятно больно от того что я сама скоро сделаю. Но нет, я не остановлюсь. И надеяться что пока есть время появятся новые варианты будущего не перестану. Хоть и знаю что их не будет.
Глава 31
Некоторое время спустя. Лазаревск. Влад.
Только всё успокаивается после чисток, как гром среди ясного неба звучит новость о том, что у нас под боком, творятся странные дела.
Один из захваченных Белых Братьев, вычисленных совершенно случайно, под пытками колется и рассказывает что в месте где не так давно был Идельштайн происходят странные события. Если точнее, то там стоит церковь, проводятся кровавые ритуалы, приносятся жертвы каким-то мрачным богам.
Ситуация вызывает вопросы. Со слов захваченного, уже как минимум двести человек жестоким образом зарезаны в стенах церкви. Под землёй идёт строительство бункера. Жертвы, материалы и рабочие, прибывают по средствам передвижных порталов. Порталы описываются как сросшиеся в кольцо люди. Их в кольце два десятка, тела срослись, головы… Белый Хренобрат описывает порталы как нечто настолько жуткое, что потом спать страшно.
