– Так люди и богатеют, – объяснил Салли. – Тратятся на крупное, а экономят на мелочах. Нанимают таких, как мы, чтобы мы сделали их жизнь краше.

Руб сделался чернее самой черной тучи глупости.

– И в итоге нам даже не платят, – буркнул он, вспомнив канаву, которую они с Салли выкопали возле дома Карла.

Руб и Салли перешли дорогу в середине квартала. Уилл испугался не зря, подумал Салли, глядя на отцовский дом с расстояния в пятьдесят ярдов. И правда того и гляди рухнет.

– Карл нам заплатит.

– Раньше не платил.

– Лишь раз. На этот раз заплатит. Он же нам заплатил за то, что мы перевезли те блоки, которые ты разбил, помнишь?

Гнев Руба тотчас сменился страхом, он даже шаг замедлил.

– Мы их вместе разбили, не я один.

– Я знаю, Руб. – Салли ухмыльнулся.

– Это ты угодил колесом в яму, не я.

– Верно.

– И не я грузил эти блоки.

– Не заводись, – сказал Салли.

Руб аж покраснел от страха.

– Я всего лишь хочу сказать, что Карл не такой уж плохой. Даже если бы он узнал, что ты разбил эти блоки, наверняка простил бы тебя, – заверил его Салли.

– Тсс, – прошипел Руб. – Он тут.

Карл Робак стоял на крыльце и смотрел на них. Едва они подошли к дому, как подъехал Питер. Выбрался из машины, стараясь не встречаться глазами с отцом, – похоже, Уилл в красках поведал Питеру о случившемся. Однако Питер направился следом за Рубом, вместе они вошли в калитку и двинулись к крыльцу. Карл Робак, глядя на них, лишь качал головой.

– Семейная фирма Салливанов, – усмехнулся он. – Мо, Ларри и Кёрли[44]. – Карл придержал перед ними сетчатую дверь. – Я так понимаю, никто из вас не имел дела с паркетом?

– Нет, но я как-то имел одну на паркете, – ответил Салли.

– И как оно? – поинтересовался Карл.

– Уже не помню.

– Такое ощущение, что здесь стоит вонь десяти поколений покойных Салливанов, – заметил Карл, когда они вошли в дом.

– Я ничего не чувствую. – Руб сосредоточенно сдвинул брови.

Остальные переглянулись.

– Ну вот не чувствую, и все тут, – сердито буркнул Руб.

Карл присел на корточки, провел пальцем по полу, покрытому густым слоем пыли. Дерево под пылью по-прежнему блестело.

– Как думаешь, сколько здесь квадратных футов?

– Наверху и внизу?

– Одну комнату наверху можно не считать, там течет потолок. Я правильно понимаю, ты понятия не имел, что в крыше дыра? – спросил Карл.

Правильно, кивнул Салли.

– А мебель?

– Какая мебель? – не понял Салли.

– Одна комната битком набита мебелью, шмук, – ответил Карл Робак. – Есть диван, и получше, чем тот кусок дерьма у тебя в гостиной. Есть кровать и комод. Ну и всякое прочее. Мебели столько, что я еле открыл дверь комнаты.

– Окей, – сказал Салли, смутно припоминая, что после смерти отца ему советовали распродать мебель, а он отказался этим заниматься – по крайней мере, до поры до времени – и нанял двух ребят, чтобы они отнесли всю мебель наверх в спальню. Сказал себе, что потом разберется, хотя знал, что не будет этого делать. Так и вышло.

Карл Робак покачал головой:

– Ты мог бы спасти этот дом. Ты мог бы его сдавать. Или продать и положить деньги себе в карман, и пускай домом занимается кто-то другой.

– Мне не нужны были деньги.

Карл повернулся к Питеру:

– Ему не нужны были деньги.

Питер пожал плечами. Он явно стыдился, что они с Салли родственники.

– Знаешь что, Руб? – спросил Карл.

Руб вздрогнул. Карл Робак редко его замечал.

– Что?

– Ты не самый глупый человек в Бате. Не слушай тех, кто тебя так называет.

– Ладно, – согласился Руб.

– Так что? – спросил Салли. – Берешь паркет или нет?

– Зависит от того, сколько ты задумал с меня содрать.

– Я скажу тебе вот что, – ответил Салли. – Паркет бери задаром. А за работу ты нам заплатишь.

– Я так понимаю, ты хочешь почасовую оплату.

– Почему бы и нет?

Карл фыркнул.

– Если я соглашусь платить вам троим за час, паркет обойдется мне недешево. Вы его до мая снимать будете.

– То есть ты предлагаешь мне оценить работу, которую я никогда прежде не делал, так, что ли? – уточнил Салли. – По-твоему, это справедливо?

Ко всеобщему удивлению, Питер, до этой минуты разглядывавший плинтусы, подал голос.

– Тысяча долларов, – сказал он.

Трое мужчин повернулись к нему.

– Втроем управимся где-нибудь за неделю, – продолжал Питер. – День-другой на то, чтобы снять паркет. Дощечки ломаются, так что даже если мы будем работать аккуратно, каждая четвертая, скорее всего, расколется. По бокам фаски, их вставляют в пазы, и не всегда можно вынуть паркетину, не сломав. Положить их заново вряд ли получится быстро. Дня три, не меньше. Потом еще циклевать, покрывать лаком. Правда, новый паркет все равно обошелся бы вам дороже тысячи.

– А сопутствующий ущерб? – напомнил Карл. – Непредвиденные убытки из-за того, что кое-кому хватило ума пустить к себе в дом Дона Салливана с ломом. – Карл устало покачал головой. – Он закончить не успеет, а мой дом уже будет выглядеть как этот.

– Тысяча сто, – сказал Салли.

– Что? – удивился Карл.

– Это оскорбление стоило тебе сотню долларов, – пояснил Салли. – И я возьму шестьсот долларов задатка, раз уж имею дело с тобой.

– Я еще пожалею об этом. – Карл полез в карман брюк. – Даже уже жалею.

Он отсчитал шесть сотен из толстой пачки купюр.

– Ты прав, – признал Салли. – Я действительно самый глупый человек в Бате. Будь у меня хоть капля ума, я огрел бы тебя по башке этим ломом, забрал бы деньги, спрятал твой труп под полом, и тебя даже никто не хватился бы.

– Ты первый и хватился бы, милый мой, – уверенно заявил Карл Робак и ущипнул Салли за щеку.

Чтобы отметить, пошли пообедать в “Лошадь”.

Обычно в полдень здесь толпились бизнесмены с Главной и все столики были заняты. В конце барной стойки пустовали три табурета, Салли указал на них Рубу и Питеру. Клайв-младший с женщиной, которую Салли видел впервые, как раз освободили столик возле окна. Заметив Салли, Клайв-младший помрачнел и взглянул на свою спутницу едва ли не с ужасом (как показалось Салли).

– Пойду-ка поговорю с этим козлом, – сказал Карл, когда Салли, Питер и Руб направились к стойке.

– С кем? С Банком?

– То, что я слышал, мне охренеть как не понравилось, – пояснил Карл. – Эта чертова сделка вот-вот сорвется. Я чую.

– С луна-парком?

– Ну и поц, – сказал Карл, не спуская глаз с Клайва-младшего. – Я бы на его месте сперва подложил под этого техасского босса бабу, потом напоил бы его, а потом посадил в самолет, еще чернила на договоре не высохли бы. А этот придурок весь в своего старика. Правильный дальше некуда. А на этой лахудре он собрался жениться, представляете?

– Он выглядит немногим лучше, – заметил Салли. – Иди уже. Как поедим, мы пришлем тебе чек.

– В этом весь ты, – сказал Карл Робак.

– Двигайся. – Салли указал Рубу на соседний табурет.

Двигаться Рубу явно не хотелось.

– Почему?

– Чтобы я сидел с краю.

– Почему?

– Чтобы, когда ты повернешься, не задел меня по колену, как ты любишь.

Руб пересел.

– Почему ты вечно мной командуешь? – спросил он, устроившись на среднем табурете.

Салли подвинул табурет, который освободил Руб, и встал рядом с ним.

– Что? Ты хочешь, чтобы я командовал Питером, так, что ли?

Руб пожал плечами, смущаясь, что спровоцировал ссору.

– Ну? – не унимался Салли.

– Я просто не понимаю…

Салли поднял руку, и Руб замолчал.

– Я всего лишь хочу знать, что нужно сделать, чтобы ты был доволен. Я отдам Питеру приказ, если это доставит тебе удовольствие. И он выполнит этот приказ, если ему хватит ума.

Руб снова пожал плечами, но предложение Салли ему явно понравилось.

– Готов? – спросил Салли. – Слушаешь?