– И правильно сделал, что отказался, как выяснилось, – заявил он. – Если бы половина компании была моей и я видел, что Карл ее разоряет, мне пришлось бы пристрелить этого сукина сына. И сесть в тюрьму. А так я хожу на свободе и на Карла плевал.

– Вот именно, ходишь, – ухватилась Рут. – Тебе нужна машина.

– У мотеля стоит “эль камино”, – напомнил ей Салли.

– Превосходно, – сказала Рут. – У тебя самого была бы служебная машина, а так тебе надо ее заимствовать.

– Уж лучше заимствовать, – искренне ответил Салли и пояснил, что утром ему выписали штраф. – Квитанцию я положил в бардачок. Будет Карлу приятный сюрприз.

– И как это называется? – Рут недоверчиво покачала головой. Удивительно, как быстро Салли удалось ее разозлить. – Чтобы другие оплачивали твои штрафы!

– В случае с Карлом Робаком это называется справедливостью, – ухмыльнулся Салли.

Рут сердито встала и принялась одеваться. Как она и боялась, серьезного разговора с Салли ее хорошее настроение не перенесло.

– Я Джейни так и скажу.

Салли удивился:

– Разве мы говорили о Джейни?

– Я – да.

Салли вздохнул, свесил ноги с кровати, поискал трусы – они валялись где-то под одеялом.

– Значит, я, как обычно, прослушал.

– А ты всегда пропускаешь мимо ушей, когда я говорю об ответственности. – Рут раздраженно застегнула лифчик.

Салли вскинул руки:

– Я всего лишь пытаюсь понять, чего ты добиваешься, Рут. Только что мы говорили о штрафах, и вдруг оказывается, что мы говорили о Джейни. Ты хочешь, чтобы я ей чем-то помог? Или этого хочет она? Объясни мне.

– Ты мог бы и подумать о ней, Салли, – гневно отрезала Рут.

Может, конечно, ей не всегда удается ясно выразить мысль, но Рут подозревала, что если этот мужчина не видит связи, которая ей самой кажется очевидной, значит, проблема в нем. Она подозревала, что он просто не желает ничего видеть и вынуждает ее вечно все ему объяснять, чтобы потянуть время. Наверное, надеется, что она не сумеет облечь чувства в слова, и эта ее неудача позволит ему ничего не предпринимать. Заставить Салли взглянуть на вещи ее глазами все равно что попытаться засунуть кота в мешок: лапа будет торчать.

– Ты мог бы хоть побеспокоиться за нее. Это нормально, если, конечно, люди небезразличны друг другу. – Салли стоял спиной к Рут, но отек на его колене она видела даже сзади. – Поэтому я беспокоюсь за тебя, пусть мне от этого никакого толку.

Салли надел трусы и обернулся к Рут.

– Я не просил тебя беспокоиться обо мне, – сказал он. – Мне было бы даже легче, если бы ты обо мне не беспокоилась.

Рут, сдерживая слезы, закончила одеваться; Салли никак не мог найти майку.

– То есть ты твердо намерен остаться один?

– Пожалуй, так будет лучше, – сказал Салли.

Рут обернулась от двери:

– Тебе следовало бы простить отца. А мне следовало бы догадаться, что означает тот факт, что ты его не простил.

Рут ушла, Салли удивленно уставился на дверь. Отец опять ухитрился пробраться в их разговор. Ох и ловок сукин сын, даже после смерти.

– Опять ты. – Салли уселся на табурет рядом с Рубом, тот потягивал пиво.

– Где ты был? – спросил Руб. – Я пришел к Карлу, а тебя нет.

– Наверное, я уже ушел, – ответил Салли.

– Куда?

– Не твое дело, – отрезал Салли. – По закону я не обязан проводить с тобою весь день.

Руб пожал плечами.

– Или обязан? – продолжал Салли.

– Ты вот злишься, когда я тебе нужен, а меня нет, – напомнил ему Руб.

Это была правда.

– Ну ты же здесь.

– Для нас нашлась работа?

– Карла не было на месте.

– Здесь он, в карты играет. – Руб кивнул на большой обеденный зал, который Малыш закрывал в мертвый сезон.

– Тогда понятно, – сказал Салли.

К ним подошла Бёрди.

– Как только ты уто́пал, тебе позвонили, – сообщила она Салли.

– Майлз Андерсон?

– Майлз Андерсон. Просил перезвонить ему “при первом удобном случае”. – Бёрди передразнила выговор Майлза Андерсона. – Вот его номер.

Салли взял у Бёрди бумажку и сунул в карман.

– Разве ты ему не перезвонишь? – спросил Руб.

– Не сейчас, – ответил Салли, хотя понимал, что именно это следовало бы сделать. В этом беда глупых полос. Вроде и знаешь, что надо сделать, а заставить себя не можешь.

– Почему?

– Потому что сейчас мне неудобно, – ответил Салли, озадачив Руба, тот полагал, что если ты ничем не занят, то куда уж удобнее. – Потому что я прождал этого засранца битый час, пусть теперь он меня подождет. Потому что сейчас мне больше хочется сыграть в покер. А тебе?

Руб печально уставился на недопитое пиво.

– Бутси отобрала у меня все деньги, – признался он. – Зря я вообще пошел мимо ее магазина.

– И откуда она узнаёт, когда я тебе плачу? – изумился Салли.

– Да вот как-то угадывает, – сказал Руб, его тоже это удивляло. – Причем врать бесполезно.

– Я думал, ты сегодня работаешь, – произнес Карл Робак, подняв глаза и увидев Салли.

За круглым столом под люстрой сидело четверо игроков. Салли знал всех. Они могли позволить себе проиграть, и это хорошо – конечно, если ему удастся их обыграть.

– Я тоже так думал. – Салли выдвинул себе стул. – Ну да черт с ним. Здесь явно выгоднее.

– Я не был бы в этом так уверен, – сказал один из мужчин. – Этот сукин сын выигрывает каждую вторую раздачу.

Все посмотрели на Карла Робака – судя по выражению его лица, выигрывать он не стыдился.

– Мистер Счастливчик[34], – сказал один из мужчин.

Салли достал деньги, чтобы его приняли в игру.

– Его секрет в том, что он мухлюет, – сказал Салли. – К счастью, я знаю все его фокусы, то есть сегодня он больше мухлевать не будет.

Карл обменял Салли несколько фишек.

– А ведь мог бы сейчас крыть крышу на Бельведер.

Салли кивнул:

– Это очень на тебя похоже – послать одноногого на крышу. Я упаду, расшибу башку, и тебе не придется отдавать мне долг.

– Как хочешь. – Карл раздал карты. – Даже с одной ногой тебе было бы безопаснее на крыше, чем здесь.

– Можно мне тоже сыграть? – спросил Руб.

Он по-прежнему стоял в дверях зала, глядя на единственный свободный стул. У таких, как эти, лучше спросить.

– Нет, – ответил Карл.

– Не-а, – подтвердили остальные.

Руб потупился.

– Разумеется, можно, Руб, – продолжал Карл. – Господи Иисусе. Неужели ты не понимаешь, что мы тебя дразним.

Руб и правда не понимал. Иногда эти самые люди не брали его в игру, от него-де воняет. Руб не знал, как определить, что сейчас над ним не шутят, ведь чаще всего шутили.

– Ты не сдал мне, – заметил Руб, усаживаясь рядом с Салли.

– Когда я раздавал, ты еще не играл, – пояснил Карл.

– Я стоял вон там. – Руб указал на пустоту в дверях.

– И как бы я тебе сдал, если ты стоял вон там? – И, чтобы доказать свою правоту, Карл запустил карту к двери: – Вот так прикажешь тебе сдавать?

– Пересдача, – сказал кто-то.

– У меня была пара семерок, – раздраженно буркнул один из мужчин. – Ты специально запорол раздачу.

Карл открыл свои карты: пара десяток.

– Мистер Счастливчик, – сказал тот, кто уже называл так Карла, и засвистел мотивчик из сериала.

Руб принес карту, которую отшвырнул Карл, и сел за стол. Карл перетасовал карты. Салли сдвинул колоду. Карл раздал, снова пропустив Руба.

– А мне? – спросил Руб.

– Извини, – ответил Карл. – Ты хотел поиграть?

Все со стоном бросили карты.

– Решайся, – сказал Карл. – Будешь играть или нет?

– Еще немного, и я тебе голову оторву, – пригрозил Салли.

Карл перетасовал карты, снова раздал.

– А я тебе говорил, надо было крыть крышу. Некоторые сами не знают, что для них лучше.

Сидящий слева от Руба сделал ставку. Руб, игрок на диво хороший, увеличил ее.

– А тебе ни разу не приходило в голову, что ты и сам такой же? – спросил Салли Карла и поставил столько же, сколько Руб.