«Да, уж, — подумала я, — зверюгам просить несвойственно, только приказывать».

Яр открыл дверь, и мы вошли в дом.

— Хозяева дома?! — гаркнул Яр.

На его голос из комнаты вышел папа, а из кухни выглянул один из тех гадов, что был у нас с Любой.

Я тут же подбежала к отцу, и папа крепко прижал меня к себе. Я вдохнула знакомый, родной папин запах. Как же давно я не была дома.

— Дочь! Ну что же такое происходит, — начал отец, поглядывая на Яра. — Я пытался позвонить в полицию, но они отобрали телефон.

— Пап, все будет хорошо, — попыталась я его успокоить, но тут раздался чужой голос.

— Появилась-таки, — оба коллектора вышли из кухни.

Я заметила, что на кухне остался еще кто-то, но кто — не разглядела. Из комнаты появилась мама, и я подскочила к ней. Мамины глаза были полны слез и беспокойства. Она шепнула мне:

— Ой, дочка, какие неприятности случились. Ты бы нам сказала раньше, мы бы помогли.

— Действительно, — вставил коллектор, — раньше было бы лучше. Но можно и так.

— Со мной говорить будете, — перебил его Яр и встал между коллекторами, мной и родителями.

— А ты кто такой, чтобы с тобой разговаривать? — нагло спросил тот из коллекторов, что был помордастее.

Вел он себя как-то слишком нагло. Даже для коллектора. Я думала, что если уж они работают как-то официально, тогда должны и придерживаться официального тона. Я все еще боялась, что они не одни. На кухне кто-то прятался. Как мне предупредить Яра об этом. Тревога нарастала. Вообще сказывалось напряжение последних дней. Я так устала от происходящих событий, мне хотелось встать посреди комнаты и закричать. А еще зажмуриться, и чтобы все и всё исчезло. Мама, почувствовав мое состояние, погладила меня по руке и обняла покрепче.

Яр прищурил глаза.

— А кто спрашивает? — ответил Яр. — Нужно выбирать тон, когда разговариваете с незнакомыми людьми, мало ли, что может случиться.

Эти слова немного осадили наглецов. В Яре было нечто непоколебимое, опасное, и любой, даже идиот, на уровне инстинктом чувствовал это.

— Пускай деньги возвращает, — бросил мордатый в мою сторону.

— О какой сумме идет речь?

Когда Яр услышал сумму, он усмехнулся и сказал:

— Всего-то. Но тут такое дело, она вам ничего не должна, и денег не будет. И еще, я вам советую прямо сейчас быстро бежать отсюда и громко кричать. А если я еще раз вас увижу, или вообще как-то проявитесь, накажу.

— Да ты охренел?! — мордатый весь подобрался. — Угрожаешь?

Второй коллектор все это время молчал, но не оттого, что испугался или что-то такое. Он держал руку за пазухой.

Я испугалась, что у него там нож. Но поверить в то, что сейчас может случиться поножовщина, я не могла. Все-таки это не какой-то криминальный боевик. Эти гады работают на официальную контору, что на них вообще управы, что ли, нет?

— Ты тупой, что ли? — рявкнул Яр так, что вздрогнули все, включая меня, родителей и коллекторов. Даже тот, кто был на кухне, выглянул.

И кто бы это был мог быть?

Игорь!

Что здесь делает Игорь, мне было совершенно непонятно. «Может, его с собой притащили коллекторы? Или он сам сюда приперся, как раз в тот момент, когда и коллекторы приехали? Но зачем? Он там один сидит, это что, все, кто за их спиной?» — не могла я сообразить. Но сейчас было недосуг разбираться.

Игорь оценил обстановку, увидел меня, Яра, скривился, а затем поспешил скрыться обратно на кухне.

Яр сделал шаг навстречу коллектору и рявкнул еще раз:

— Я спрашиваю, ты тупой? Конечно, угрожаю.

— Проблем захотел? — то ли спросил, то ли констатировал мордатый.

— Это ты мне, что ли, проблемы устроишь?

Обстановка накалялась. Яр словно дергал за ниточки этих двоих, провоцируя на действия. Он их подначивал. И они заводились. Будто вот эти глупые реплики, которыми они обменивались, имели какое-то особое значение, были своего рода паролем. Казалось, воздух раскалился. Вот-вот и рванет. Я было дернулась к Яру, только протянула руку к нему. Чтобы что? В очередной раз остановить, не дать сорваться? Папа не дал мне дотронуться до Яра, шепнув сквозь зубы:

— Ты в мужские дела не лезь. Не мешай мужику разобраться с бандитами.

— Ты ополоумел, батяня, кто тут бандит, а? — взъярился мордатый и сплюнул на пол.

Мать ахнула.

Отец вышел из-за плеча Яра с недобрым:

— Ах ты, поганец.

Яр был молниеносным. Пару шагов вперед. Резкий апперкот, клацнувшие зубы и рухнувший на мол мордатый были результатом.

Второй коллектор тут же вытащил руку из-за пазухи. Я увидела наставленный на Яра пистолет.

И онемела от ужаса. Всё сразу как-то замедлилось. Я видела происходящее словно в замедленной съемке.

Яр глянул на пистолет и тут же шагнул к коллектору. Я уцепилась за его рукав. Мама за меня. Яр подобрался будто перед прыжком. У коллектора с пистолетом расширились от ужаса глаза. Пистолет прыгал в его руке.

— Я выстрелю! — истерично заорал тот.

Яр дернулся к нему. Бахнуло! В ушах зазвенело.

— Яр! — крикнула я и, ополоумев от страха, бросилась к нему.

От выстрела Яр только дернул плечом. Тут же схватил руку с пистолетом и, кажется, я слышала, как хрустнула кисть стрелявшего.

— Надо было боевой брать, а не травматический, — сказал Яр и обезоружил коллектора.

— Яр, — я подскочила к нему и, не отдавая себе отчета в том, что делаю, стала ощупывать его грудь, будто пыталась обнаружить, где в моем зверюге застряла пуля.

— Все хорошо, Марго, рубашку только попортил, — Яр обнял меня и поцеловал в макушку.

— Боже, Яр, я так испугалась!

— Ну да, неприятно было, — улыбнулся он.

Яр выволок коллекторов во двор. Из кухни было высунулся Игорь, но Яр глянул на него и произнес тоном, не терпящим возражений:

— А ты сиди пока, не дергайся. С тобой отдельный разговор будет.

Видимо, Яр узнал в Игоре того нервного, которого ему один раз уже приходилось успокаивать, и уже сообразил, что здесь к чему.

— Сейчас вы отсюда свалите, — сказал Яр, когда коллекторы забились в машину, — но не надейтесь, что все произошедшее здесь и закончится. Вами и вашей конторой я займусь в самое ближайшее время.

Коллекторы ничего не сказали, мордатый поспешно завел двигатель, и они были счастливы поскорее отсюда убраться.

Я наконец немного пришла в себя. Вся эта стрельба, драка, все не укладывалась у меня в голове. В ушах еще звенело от выстрела. Сердце никак не успокаивалось. Только я немного переводила дыхание, тут же проскакивала мысль: «А что, если бы пистолет был не травматическим?»

Я могла потерять его! Вот так вот запросто! «Что не так с этим миром? — думала я, — все мы ходим по краю, получается, даже когда уверены, что сегодня самый счастливый день на свете. Может, именно в этот самый счастливый день еще с утра смерть решила прибрать нас к рукам».

Но вот он жив здоров, мой зверюга. Смотрит на меня своими черными глазами, но темноты в них больше нет. Я только сейчас об этом подумала. Несмотря на то, что ситуация была в разы опаснее, чем это было на теплоходе, когда Яр сначала разбирался с Савельевым, затем с Глебом. Я не видела в нем той «теплоходной» темной ярости.

Он контролировал себя. Каждое движение было выверено, видно было, что он отдает себе отчет во всем. Взгляд его был ясным. Яр хоть и был жесток и неумолим, но чувствовалось, что это была необходимая жестокость. Именно такая, что соответствует ситуации и уровню опасности.

Что изменилось в моем Яре. Даже его взгляд, хоть и остался таким же суровым и пронзительным, стал светлее, будто вместо внутренней темноты в его душе, там теперь горит огонь.

— Пойдем, нужно закончить уже все, чтобы как-то подытожить эту нелепую ситуацию, — сказал Яр, и мы пошли обратно в дом.

Яр сразу отправился на кухню, но его остановил мой отец:

— Простите, большое спасибо за помощь, но вы хорошо себя чувствуете? — спросил папа.