Как она притягательна! Яру хотелось схватить её в объятия.

Марго смотрела настороженно, но не отрываясь. Словно ждала чего-то от него. Она кивнула Яру, поздоровавшись, Яр кивнул в ответ, но был настороже.

Он чувствовал, что стены, им воздвигнутые, вся его оборона держится на воле. А воле противостоит что-то настолько мощное, что вот-вот и прорвет стены. Это был чудесный день.

В нем не бурлила тьма, в нем не кричала вина. Светило солнце, светилась Марго, сын доверчиво держался за её руку, что было совсем уже удивительным, он никого не брал за руку, маленький звереныш.

Марго даже улыбнулась ему и вообще казалась приветливой.

Обстановку разрядил Марат. Он побежал к отцу и потянул его за руку:

— Пап, пойдем с нами купаться!

Яр даже немного растерялся, но вмешалась Марго:

— Пойдем, я сначала тебя немного поучу плавать, а папа, если захочет, к нам присоединится.

Она глянула на Яра, и ему показалось, что в ее глазах сверкнул лукавый огонек.

Она не зажималась, не смотрела недоуменно. Словно что-то в ней переключилось. Она была вся нараспашку, и это кружило голову.

Она улыбалась ему, прикусив нижнюю губу, и, черт возьми, он же не железный.

Марат радостно побежал к бассейну. Марго скинула парео и положила на соседний от Яра шезлонг.

То, что открылось Яру, превосходило все его ожидания. Марго в бикини была прекрасна. Он смотрел на ее изгибы, на ее пышную грудь, округлую попку и почувствовал напряжение в паху.

Она бросила на него взгляд, и Яр порадовался, что надел солнцезащитные очки. За ними было не видно, как он пожирает Марго глазами.

Что с ней? Что с ними?

Марго с Маратом вошли в воду. Яру было интересно, что сейчас произойдет. Он знал, что Марат боится воды. Его уже пытались научить плавать, но ничего кроме истерики от него добиться не могли.

Но с Марго Марат не только смело вошел в воду, но было видно, что все это его радует. Марго поддерживала его на поверхности, Марат, как лягушонок, греб ножками и ручками и при этом звонко смеялся.

Марго смеялась вместе с ним. Ее звонкий мелодичный смех убаюкивал душу Яра. Все как-то сразу обретало смысл. У самой жизни появлялся смысл.

Сейчас она казалась Яру не постоянной битвой с проблемами и препятствиями, не вечной борьбой с самим собой, а чем-то удивительным и спокойным.

Когда Марат уставал, он обнимал Марго за шею, и Яр не видел в нем никакого волчонка. Марат превратился в обычного шестилетнего мальчика, полного веселья, безмятежной радости и счастья.

Яр улыбался, глядя на эту картину. Он думал о том, что Марго стала бы идеальной матерью для Марата. Его сын еще в том возрасте, когда такое возможно. Но еще пара лет и уже никто не сможет для Марата встать на место матери.

Яру хотелось пойти к ним, но он опасался вызвать какую-нибудь неправильную реакцию у Марго. Слишком уж между ними все стало странным, он ничего не мог объяснить.

— Пап, ты идешь к нам? — услышал Яр голос сына.

Он глянул на Марго. Она открыто улыбалась, призывно махала, мол, не против, если Яр присоединится. Он оставил очки на шезлонге и пошёл к бассейну.

Марго даже не скрывала своего восхищения Яром, пока он шел к бассейну. А потом он нырнул.

Визг, хохот.

Он хватал Марата, сын учился нырять, они брызгались, Марго заливисто смеялась. Яр не мог вспомнить ни одного дня, похожего на этот.

Игра в воде с сыном превратилась еще и в игру с Марго. Ничего явного они позволить себе не могли, но случайные, или как бы случайные прикосновения говорили о многом.

В какой-то момент Марат поразил обоих. Он вдруг сказал:

— Здорово было бы, если бы вы поженились, и Марго стала моей мамой.

Он сказал это. Вслух. Яр не позволял даже шагнуть в ту сторону в своих мыслях. Даже в сторону отношений. Даже попытаться. Но Марат сказал, и вдруг это оформилось в непреодолимое запретное желание.

Марго тоже была ошарашена. Она как-то странно посмотрела на Яра, будто считывая его реакцию, но тут же разрядила обстановку. Она плеснула водой в лицо Марата, тот взвизгнул и ответил ей тем же. Марго шлепнула по воде, чтобы попало и в Яра и крикнула Марату:

— Залезай на меня, кажется, твой папа сейчас разозлится.

Марат забрался Марго на спину, и она поплыла с ним, делая вид, что они спасаются от Яра.

Яр наигранно зарычал и поплыл за ними, прикидываясь, что не может догнать. Марат визжал от восторга. Яр и Марго подыгрывали ему. Когда Яр их все-таки настиг, он схватил обоих — одной рукой он прижимал к себе сына, другой Марго.

Марат болтал ногами, Марго тоже делала вид, что вырывается. В какой-то момент все затихли на мгновение и, если бы кто-то увидел их со стороны, могло показаться, что это самая счастливая семья на свете.

После того, как все вылезли из бассейна и обсохли на шезлонгах, Марго с Яром отвели Марата в его каюту и сдали на руки помощнице Марго — Наталье. Она должна была накормить Марата и отправить на послеобеденный сон.

Когда дверь каюты Марата закрылась, и Марго с Яром остались наедине, Яр подошел к Марго и произнес то, что не намеревался говорить, вырвалось само.

Когда дверь каюты Марата закрылась, и Марго с Яром остались наедине, Яр подошел к Марго и произнес то, что не намеревался говорить, вырвалось само:

— Ты простишь меня?

Он сделал к ней шаг, она отступила на шаг назад и прижалась спиной к двери в каюту.

— Я? — смутилась Марго. — За что, я не знаю.

— Ты такая красивая, Марго, — Яр потянул за парео и снял его с нее. Яр смутно отдавал себе отчет в том, что делает. Это было сильнее его. Она ему нужна. Иначе зачем жить. Иначе зачем завтра просыпаться. Если он не сможет узнать Марго ближе. Еще ближе.

— Что ты делаешь?

Марго сказала это с придыханием, а не возмущением. И Яр, конечно, уловил эту интонацию. И его мозг отключился.

Он толкнул дверь, Марго сделала шаг в каюту. Яр вошел за ней и закрыл дверь.

— Яр…

Он услышал, как у нее сбилось дыхание.

Яр подошел к ней вплотную и слегка прижал к стене.

***

Он прижал меня к стене и склонился надо мной. Я смотрела в его глаза, все мои защитные стены в тот же момент рухнули, я была совершенно беззащитна. Он мог читать в моих глазах любовь, потому что я уже не могла ее прятать, уминать в себя. Я больше не хотела ничего прятать и не прятала.

В тот вечер, когда он стал яростным, пугающим, а я его успокоила, я знала, что не во мне дело. И я, может, это нагло и самодовольно, но я могла бы спасти его от самого себя.

Он нужен мне. А я ему. Я тоже ему нужна, вот что я поняла.

От этого мне хотелось расплакаться. Какая же я снова дурочка. Ну ладно, пусть, пусть он использует меня. Я получу одну ночь его объятий, его ненасытного взгляда, его поцелуев, я запомню моего скифа на всю жизнь, эту ночь с ним. Пусть так.

— Марго, — шепнул он и поцеловал меня.

Это было пронзительно нежно, будто он губами трогал мою душу. Я застонала. И Яр стал жадным. Он раздвинул губами мои, проник языком. Я закрыла глаза и потянулась ему навстречу.

Яр взял мое лицо в свои большие ладони и принялся целовать меня, будто не мог мной насытиться. Я отдавалась его поцелуям, впитывала в себя каждую секунду этого сладостного томления. Он шептал мне в губы:

— Марго, цветочек луговой, — и я теряла остатки разума. Яр, зверь мой, мой завоеватель — скиф, я твоя, вся твоя. Но вслух не говорила, не хотела портить момент, пугать его желание.

Руки Яра заскользили вдоль моего тела, требовательные, горячие, изучающие. Мое тело, словно прирученное каждой клеточкой, поддавалось ему. Он дотронулся до груди, его дыхание сбилось, он оторвался от поцелуев и посмотрел мне в глаза.

Он смотрел в глаза, прищурив свои, закусив губу, и гладил меня по талии, груди, я обмирала под его властным взглядом хозяина. Он знал, что я его, я могла и не говорить. Мое тело все ему сказало.

Я выгибалась под его руками, лишь бы продлить момент, когда его ладонь скользит по телу. Только слышала, как тяжелеет дыхание Яра, будто он вот-вот сорвется, кинется на меня.