Из-за тканей показался Август. Он тут же глянул на Елисея. В нём проглядывалась радость и одновременно грусть и тяжесть. Он всё не отводил взгляда от Елисея и едва не споткнулся о коробки.

— Да вали ты отсюда! — прикрикнул на него громила. — А тебя Султан ждёт. — Он ткнул пальцем в Елисея.

— Кто? Су…

— Резче! Заваливай. — Он подтолкнул его к свисающим тканям, напоминающим высоченную палатку.

Елисей зашёл. В нос ударил сильный запах перегара, а в глаза — тёплый свет множества ламп и свеч.

— Садись, чувствуй себя как дома, — сказал лысый, облачённый в чёрный плащ мужчина. — Меня Султаном кличут. А ты кто, откуда? И зачем пожаловал на наши территории?

Султан сидел в удобном красном кресле. Перед ним стоял стол, на котором было несколько рюмок и бутылок алкоголя. Рядом стояла тарелочка с салом и хлебом. Под ногами расстилался живописный ковёр.

— Елисей. Я с города, с Неограда.

— Охо-хо-хох, так ты горожанин. — Султан разлил водку по рюмкам. — Угощайся. И садись.

— Нет, благодарю, я не пью.

— Зря, — сказал он и вылил обе рюмки в рот. — Ну и как там у вас, в городе? — спросил он, будто выпил обычной воды.

— А вы не знаете?

— Не, браток, мы люди не городские, да и не местные — новостями не владеем.

Елисею не нравилось, как складывался их разговор, да и сам собеседник. Султан… Нет, здесь точно что-то не так.

— В городе всё плохо. Людей эвакуировали. Военные везде.

— Вояки?

— Ну да, а что?

— Да так, забудь.

Елисею не нравилось, что происходило. В голову пришла элементарная мысль: «Нужно уходить».

— Я, наверное, пойду. — Он привстал с кресла.

— Стой!

Нечто в Елисеи подчинилось, и он сел обратно.

— Ты не ответил на вопрос. Какого хрена ты у нас забыл?

Елисей не знал, что ответить. Пот градом скатывался у него по лбу. Ещё все эти лампы и свечи словно нагоняли температуру.

— Ну, узнать о том, что произошло, — наконец ответил он. — Выискать хоть какую-нибудь информацию.

— Ха, информация ему нужна. Врёшь! По глазам вижу. Мы — люди особенные, смекаешь? Не все наши методы любят, но им же от этого хуже. Так до тебя допёрло? Чего ты от нас хотел? Информацию?! — Он разразился смехом. — Я похож на того, кто может предоставить тебе инфу? А ты как за неё платить собирался? Или думал, я тебе её так, на золотом блюдечке принесу? — Он вновь заржал.

Елисей наконец понял, кого на самом деле не смог убить Август — людей. А потом он сказал: «Я стал храбрее»... Он сдал Елисея! Почти то же, что и убил.

— Я всё же пойду.

— Никуда ты, чёрт поганый, не пойдёшь.

В палатку ввалились крупные, широкоплечие мужики. Они тёрли кулаки о ладони, словно им не терпелось кому-то врезать.

— Заприте, — велел Султан и залпом опустошил бутылку водки.

Бугаи схватили Елисея и свернули ему руки за спину, да так сильно, что он едва не клевал носом пол.

Елисей хотел сказать что-то Султану, заключить сделку, но на ум ничего не приходило, да и не было у него ничего, что можно было предложить.

Громилы поволокли Елисея. Куда — он посмотреть особо не мог. Перед собой он видел лишь бетонный пол.

Через минуту хватку на нём чуть ослабили. Елисею удалось, заметить, как один из них убирал большой засов на двери и открывал её.

В следующий миг его головой вперёд швырнули в комнату и заперли за ним массивную дверь.

Елисей не без труда приподнялся на четвереньки. Руки немного побаливали.

В углу кто-то прокряхтел. Елисей тут же глянул туда. Там полусидел, опёршись на стену, мужчина лет тридцати. Однако шрамы и запёкшаяся кровь на лице сильно его старили. Волосы, торчащие кверху, блестели под светом единственной лампы.

Елисей встал на ноги и, пошатываясь, огляделся. Всюду змеились трубы, проходили сквозь стены и входили в огромный металлический красный ящик с множеством рычажков и вентилей. Посреди ящика располагался чёрный экран.

— Где мы? — спросил Елисей.

Мужчина ответил не сразу, слова давались ему нелегко.

— В котельной, наверное… Но какой в этом смысл? Всё равно нам… — Он закашлялся.

Они долго просидели в тишине. Елисей разглядывал каракули, нацарапанные кем-то на белой стене. Среди них виднелись люди с оружием в руках, солнце с лучами, питомцы, дома — явно детские рисунки. Но было среди всего и что-то, оставленное взрослыми: молитвы, послания к Вышнему, последние слова, обращения, оскорбления, проклятия, пентаграммы и ужасные, пугающие рисунки. Сколько людей пересекали порог этой комнаты? С начала глобальной катастрофы прошла всего неделя.

— Много здесь побывало? — спросил Елисей.

Мужчина кивнул.

— Что с ними стало?

— Разве не ясно? Убили. — Он прокашлялся и сплюнул кровь. — Они с тюрьм посбегали. Они убийцы и грабители. Чего ты от них ожидал?

Он наконец поднял на Елисея голубые глаза и сказал:

— Ну рассказывай… как ты к ним угодил?

Елисей рассказал. Скрывать ему было нечего. Впереди, как ему объяснили, его ожидал ужасный исход, от которого невозможно уйти. Под конец рассказа его голос сильно осел. Ему становилось всё труднее спокойно говорить о сестре, которая была неведомо где и с которой неизвестно что творилось.

— А моих сразу убили… на месте… — Он замолк и спустя время продолжил: — Меня оставили, решили, якобы я могу быть полезным. Но пока я им особо не пригодился. Не знаю, зачем меня держать. Давно бы пулю в лоб загнали… Тебя как звать-то?

— Елисей.

— А я Егор. Друзья звали Горкой. — Он слабо улыбнулся, но затем последовал глубокий вздох. — Жаль, больше с ними не повидаюсь. Даже не знаю, живы ли они…

Дверь неожиданно заскрипела и, пронзительно скрипя, отворилась. Вот она, Смерть — чёрная тень среди белого света.

— Елисей, вы здесь? — послышался знакомый голос.

— Август?

Елисей вскочил. Этот голос разбудил в нём всю имевшуюся злость. Он подбежал к бедному человечку и почти схватил того, но Август успел отступить назад. Он был до того худой, что его не было за что хватать. Он словно просочился сквозь пальцы.

— Убийца! — прокричал Елисей.

— Прошу вас, тише, тише. Я хочу спасти вас, — прошептал он.

Елисей ошарашено попятился назад.

— Идёмте, иначе будет поздно, — пропищал Август.

Егор приподнялся, почуяв ветерок свободы.

— Он пойдёт с нами, — сказал Елисей.

— Хорошо, надеюсь, двое спасённых вместо одного заточённого очистят мои грехи. Вот, держите оружие, оно вам может пригодиться. — Он протянул Елисею «Варяг».

Егор похромал к дверям. Елисей, запихав пистолет за пояс, кинулся ему на помощь, но тот вскинул руку.

— Нет, не надо, я сам. Вы лучше стойте на чеку.

Он значительно кивнул Августу в знак благодарности.

— За мной, — сказал Август и повёл их, трясясь от страха. — Нам нужно проскочить между всеми этими бандюками. Потом будет дверь, она заперта, но у меня есть ключ. Пройдём вдоль здания, и мы у машины. Её вроде не трогали. Пока.

— Ты с нами? — не понял Елисей.

— Я знаю, что поступил скверно. Очень скверно. Но если вы подкинете меня до ближайшей деревушки, я буду молиться за вас до конца своих дней.

Елисей, конечно, был человеком нерелигиозным, но решил взять Августа с собой. Бросать его среди уголовников, на верную смерть, он считал поступком нечеловечным. Он бы так никогда не поступил, ни при каких условиях, и неважно, как бы поступили с ним.

Они миновали технические помещения, из некоторых доносились выкрики, стоны и ругательства. Впереди, в глубине коридора, слышалась парочка хриплых голосов.

— Мэн, жизнью клянусь, верну я тебе долг. Но не могу я! Не могу без соли. Я верну! Дай только пару грамм.

— Да ты за…

К ним присоединился третий.

— Что вы тут разорались? Опять нож поделить не можете?

— Какой нож… А, да! — опомнился тот, кто не успел договорить. — Семейная ценность, как-никак. — И чуть побагровел.