— Сражайся со мной! — закричал Баст, паника вспыхнула в его голубых глазах, когда он шагнул вперед. Тут же два меча скрестились перед его шеей в знак предупреждения, но он все равно шел дальше, и по его коже потекли тонкие струйки крови. — Если ты причинишь ей боль, клянусь…

— Чем ты клянешься? — Закери рассмеялся. — Ты бессилен, детектив.

Мера не знала, почему и как, но знакомое шипение охватило ее тело. Грубая сила, которую не чувствовала с того дня, как убила свою мать, бурлила под ее кожей, вцепившись в вены. Волосы у нее на затылке встали дыбом.

«Покажи им силу своей песни…»

— Отпусти меня, гребаный мудак, — приказала Мера.

Магия Закери разбилась о цунами — её магию. Его сердце внезапно замерло. Её жуть начала тихо и беззвучно распространяться в его крови. Он еще не заметил этого, его внимание больше сосредоточено, чтобы удерживать Меру.

Его руки задрожали, и он опустил их. Нахмурившись, неохотно отступил в сторону. — Как ты это делаешь?

— Тихо.

Мера почувствовала, как кровь побежала по его венам, как сжались его челюсти, как вздымались и опадали легкие. Весь он запечатлен в мире жути, весь он был открытой картой перед ней.

Сопротивляясь ее магии, Закери попытался пробормотать приказ убить ее, но его рот сжался сам собой, не дав ему сказать ни слова.

Головорезы вокруг Меры и Баста заморгали, как будто не до конца понимая, что происходит. Тем не менее они поняли молчаливый приказ.

— За Летний двор! — закричали они, размахивая оружием.

Время, казалось, замедлилось, когда двое сидхе рядом с ее напарником подняли мечи, лезвия рассекли воздух у его шеи.

В нежном, теплом взгляде Баста читалось извинение. Он мягко улыбнулся, без слов говоря, что она ему небезразлична и чтобы она отвернулась. Он не хотел, чтобы Мера видела его смерть.

Мера почувствовала себя пойманной в ловушку между реальностью и кошмаром, когда жуть вырвалась из нее прямо на двух фейри.

«Еще, — прошептало оно, — я хочу еще».

Ее магия шла все дальше и глубже, погружаясь в сущность каждого из двадцати воинов-сидхе. Она проникала в их внутренности, контролировала воду в слезных протоках и завладевала их плотью, подчиняя ее себе.

Мера с облегчением выдохнула, когда палачи Баста остановились на полпути.

Они уставились друг на друга, не понимая, что произошло. Их магия боролась с ее контролем, но Мера была гигантом, а они всего лишь муравьями.

Жуть внутри Меры пугала даже ее сирену, но это так же дало свободу.

Закери уставился на нее, его лицо было почти таким же красным, как волосы Лисандры. — Мерзость, — выдавил он сквозь стиснутые зубы.

Удивительно, что он мог говорить.

Он боролся с ее силой и проворчал: — Акритана.

Сирена.

Однако констатация очевидного ему не помогла бы. Мера оглядела комнату, которая теперь принадлежала ей.

Каждый сидхе сопротивлялся ее контролю, пытаясь бороться с жутью. Но это бессмысленно. Эти фейри могли быть могущественными, но сила Меры больше их, больше всего на свете, включая ее саму.

«Что-то не так», — предупредил ее собственный голос откуда-то издалека внутри нее.

Мера пошевелила пальцами, и кровь фейри вскипела. Возможно, они еще не родились, когда шла великая война, но наверняка слышали рассказы о целых армиях, взрывающихся симфонией плоти и костей.

Танец сирен.

Их тела раздулись, боль от разорванных вен и плоти сводила их с ума. Мера знала, потому что жуть показал ей все. Они кричали, а некоторые даже обмочились.

Лисандра забилась в дальний левый угол и в ужасе смотрела, как ее кожа вздулась, а глаза чуть не вылезли из орбит.

«Она невиновна», — приглушенный голос Меры пробивался сквозь транс.

«Мне все равно».

Кроме Баста, она разорвала бы каждого фейри изнутри и искупалась бы в их крови. Она могла это сделать.

Но раздражающий голос заговорил снова, но на этот раз не шептал. Он визжал, постоянно выкрикивая одно слово в ее голове.

«Мать! Мать! Мать!»

Мера ахнула и отступила назад. Она уставилась на свои руки, все еще охваченная этой грубой, невероятной силой. Металлический привкус крови распространился по ее языку, роскошный и соблазнительный.

«Освободи меня, — прошептал ее собственный голос. — Освободи себя».

Никогда. Больше никогда.

Баст уставился на распухших сидхе, пока они медленно сдувались. — Котенок? — прохрипел он, поворачиваясь к ней.

Мера смотрела на фейри вокруг, включая Закери. Она создала сад из плачущих, писающих, перепуганных статуй из плоти. Ее жуть все еще крепко удерживала их на месте, но они, казалось, больше не испытывали боли.

«Они донесут на нас, — предупредила ее сирена. — Убей их».

Они заслужили это, особенно Закери, но Лисандра — нет. Летняя королева, может, и стерва, но ни в чем не виновата. И Мера чуть не убила ее.

Хлопнув обеими руками по лицу, она, наконец, взяла под контроль свои мысли. Посейдон в канаве, она почти…

Вот и помогла невинным.

Эти фейри видели ее истинную природу, то, на что она способна. Сейчас стоял выбор: либо их жизнь, либо ее. Но массовое убийство шло вразрез со всем, за что Мера боролась как детектив, со всем, чему ее научила Рут.

Защищать и служить.

Когда сражалась со своей матерью, Мера тоже защищала и служила. Ее народу. Всей Атлантиде. Возможно, это было ее целью с самого начала. Тем не менее если бы она убила этих фейри, она стала бы монстром.

Мера скорее умрет, чем даст Ариэлле из рода Штормовой Бури повод гордиться собой.

— Тебе лучше не сообщать обо мне, напарник, — хрипло прошептала она, опустив руки по бокам. — Их показаний будет достаточно.

Спотыкаясь, Баст направился к ней, темно-красная струйка крови стекала из разбитой губы. Половина его лица окрашена кровью, другая распухла и стала фиолетовой. Он повернулся к ней спиной, и Мера поняла намек.

Подняв руку, она указала на наручники. По ее безмолвному приказу слезы хлынули из тел каждого фейри, особенно Закери. Они кричали от боли, но ей было все равно. Не после того, что они сделали с Бастом.

Их слезинки сконцентрировались в крошечной массе соленой воды, плавая перед ней, затем превратились в струйку, которая потекла в замки на наручниках Баста.

Мера успокоила воду.

Молекулы, из которых состояла жидкость, гудели медленнее, пока вода не превратилась в лед. Он легко сломал замок, и наручники разбились, упав на мраморный пол.

— Ты использовала магию, чтобы сломать наручники, — произнес Баст с некоторым благоговением. — Это невозможно.

Это возможно, но Мера не могла объяснить, как это сделала. Она понятия не имела, как провернула все это сегодня.

Баст шагнул вперед, прижался лбом к ее и осторожно обнял Меру за талию. — Я понял, что ты акритана в тот момент, когда ты применила жуть к той ведьме, котенок. Я не дурак.

— Почему ты не сообщил обо мне? — Она уставилась на него.

На его губах появилась мягкая улыбка, и он коснулся кончика ее носа своим. — Я твой напарник. Разве не для этого они нужны?

— Не совсем. — Она сдержала крик, который так и рвался изнутри. — Спасибо тебе, Баст. Ты подарил мне несколько дней.

Мера прожила бы недолго. Полиция пустила бы ей железную пулю в голову, как только добралась бы сюда, но она благодарна за то, что они вместе закончили ее последнее дело.

— Тебе нужно бежать, — тихо произнес он.

Мера серьезно обдумывала это. Но потом… — Мне некуда идти. Если вернусь в океан, то умру. Я не хочу жить в бегах, постоянно оглядываясь через плечо, пока тебе, Рут или Джулс не придется убить меня.

Сирена или нет, но Мера не могла убежать от следящего заклинания ведьмы, обоняния оборотня или слуха вампира. Рано или поздно ее найдут.

— Я не буду заставлять людей в моем участке делать это. И тебя тоже. — Ее сердце сжалось, и она глубоко вздохнула. — Пообещаешь мне кое-что?

Его полные боли глаза посмотрели на нее, как будто он видел Меру впервые. — Что угодно.