– Поехали, – кидает он мне. – Хотя нет, пошли-ка к вашему классному, еще ему пару слов скажу.

– Как все прошло? – интересуюсь я по дороге до кабинета Артема Владимировича. Отец спокойно отвечает:

– К тебе претензий больше нет. А насчет твоего одноклассника сейчас хочу переговорить с вашим Артемом.

И, помолчав, добавляет:

– Но это не означает, что ты можешь продолжать устраивать драки на уроке. Старайся все же держать себя в руках хотя бы до перемены. А еще лучше до конца учебного дня…

– Я постараюсь, – искренне говорю я.

Через пятнадцать минут я уже везу отца по направлению клиники. А когда еще через полчаса торопливо забегаю домой, чтобы что-нибудь перекусить и мчать на тренировку, мне звонит Рита. Голос у нее очень встревоженный.

– Ты где? – спрашивает она вместо приветствия.

– Дома, – отвечаю я, почти не жуя заглатывая вчерашнюю холодную котлету и бросая щедрый кусок Мякишу, который, разумеется, с несчастным видом трется рядом.

– Ты в порядке?

– Я? Конечно. А почему ты спрашиваешь? – запоздало удивляюсь я. Рита нервно отвечает:

– Потому что Лео сказал мне, что на литературе ты подрался с Раевским, который врезал тебе по ребрам. И потому что я тебе звонила несколько раз и писала, а ты не брал трубку и не отвечал на сообщения…

Я отнимаю телефон от уха и смотрю на экран. Так и есть – на дисплее высвечиваются значки пропущенных вызовов и неотвеченных смс. И вдруг сердце мое наполняется теплом. Моя малышка, она переживала за меня. Поганец Лео, заставил мою девочку волноваться! Я уже думать забыл про ребра…

– Орешек, все хорошо, – с нежностью говорю я в трубку. – Прости, я, видимо, не слышал звонков. И с ребрами у меня все в порядке, не волнуйся, не так уж и сильно он мне врезал. Ему сильнее досталось…

– Его я видела, – отмахивается Рита, – но с тобой точно все в порядке?

– Абсолютно, – серьезно говорю я. – Я скоро приду в школу. Ты там?

– Да, в фойе, как и всегда. Ты расскажешь мне, что случилось?

– Приду и расскажу, – обещаю я. – Жди меня.

Возле школьного крыльца я снова вижу денди. Он курит в компании ещё троих парней, среди которых я узнаю Олега Стрижевского из параллельного класса. У него есть сестра-близняшка, и она дружит с Марикой.

Денди, видимо, чувствует на себе мой взгляд, потому что поворачивается, и мы встречаемся глазами. Тут же он отворачивается и сплевывает. Я хмыкаю и взбегаю по ступенькам, но не успеваю войти, как слышу требовательное:

– Камаев, стой.

Я поворачиваюсь. Денди стоит за моей спиной и сканирует меня глазами. Его взгляд тяжёлый и злой, и я с удовольствием возвращаю ему его.

– Чего тебе?

– Это ты мне скажи, чего тебе нужно от Риты? – выплевывает он, зло прищурившись.

Я склоняю голову к плечу и с интересом оглядываю его. Он, конечно, следит за собой. Весь такой модный, холеный, на подбородке ни волосочка. Уверен в себе. Да только я тоже уверен.

– А ты ей кто, чтобы я перед тобой отчитывался? – лениво спрашиваю я. В синих глазах денди мелькает плохо сдерживаемый гнев. Ощущение, что ему хочется меня ударить, и он контролирует себя из последних сил. Он ниже меня ростом и меньше в плечах, так что не думаю, что действительно рискнет со мной связываться. А если и попробует, что ж. Одной дракой больше, одной меньше…

– Не лезь к Рите, ты меня понял? – тихо, но с угрозой говорит он. – Найди себе кого-нибудь другого для своих игр.

– С чего ты взял, что я собираюсь с ней играть? – с любопытством спрашиваю я. Он презрительно кривит губы:

– С того, что ты только так и относишься к девчонкам – как к игрушкам. Рита не такая, как другие.

– Согласен, – серьёзно говорю я. – Не такая. Чувак, я не обязан с тобой откровенничать, но все же скажу. Она мне нравится, и она моя. Я прекрасно понимаю, что и ты на неё запал. Только ты для неё друг детства, не больше. Тот, с кем она играла в песочнице. Тебе ничего не светит, извини.

Он открывает было рот, но я не даю ему вставить ни слова.

– Рита действительно особенная девушка. И она уже сделала свой выбор. Этот выбор – не ты. Так что лучше по-хорошему свали с дороги, окей? И перестань ей написывать, меня это бесит.

Не дожидаясь, пока он ответит, я обхожу его и исчезаю за школьными дверями, спиной чувствуя его взгляд. Кажется, у меня появился еще один личный враг, но мне плевать.

Рита, как и говорила, ждет меня в фойе – на любимом подоконнике с книжкой в руках. Едва завидев меня, она роняет книжку и бросается ко мне. В ореховых глазах плещется тревога, когда она хватает меня за предплечья и беспокойно спрашивает:

– С тобой точно все в порядке? Нигде не болит?

Я не могу сдержать дурацкую улыбку, которая против моей воли расползается по лицу. Она волнуется обо мне, и это так чертовски приятно, что не передать словами. На секунду мне даже хочется, чтобы у меня что-нибудь болело, – тогда, наверное, Рита бы ухаживала за мной…

– Я здоров как бык, – заверяю я ее, успокаивающе поглаживая по запястью, – хочешь, покажу, что все ребра целы?

И в подтверждение своих слов тут же задираю джемпер, обнажая живот. Рита сразу краснеет:

– Все-все, я тебе верю! Не устраивай стриптиз на публике, пожалуйста.

– Тут никого нет, кроме нас, – насмешливо говорю я. Фойе действительно пусто – в половину четвертого в школе уже почти нет учеников. Однако джемпер опускаю.

Мы возвращаемся к подоконнику, на котором Рита сидела, и я подбираю упавшую книжку.

– «Гарри Поттер»? В который уже раз?

– Каждый раз как в первый, – серьезно отвечает она и требует: – Рассказывай уже наконец, что между вами произошло!

Я и не собираюсь делать из этого тайну. Рассказываю все честно – и про утреннюю стычку, и про драку, а потом прямо спрашиваю:

– Орешек, скажи мне честно, у вас с Раевским есть какое-то общее прошлое? Он цепляет меня, потому что мы давно друг друга терпеть не можем, но, возможно, у него есть какие-то счеты и к тебе? Если есть, я должен знать.

Рита отвечает сразу же:

– Если ты имеешь в виду, было ли между нами что-нибудь, то нет, никогда. Но Раевский – ближайший друг Марики…

Марика! Черт, как я мог про нее забыть! Ее нет в школе на этой неделе – я знаю это от Риты, – и, видимо, поэтому она выпала из поля моего зрения. Что, если Раевский прохаживается по Рите именно по наводке Марики?

– Ты думаешь, Марика его подговорила?

Рита пожимает плечами:

– Эту мысль нельзя отрицать, ведь правда? Но вообще я хотела сказать, что Марк был со мной в том лагере после моего пятого класса. Когда Марика стала меня травить…

– Он был свидетелем того, что там произошло? – догадываюсь я. Рита кивает:

– Вроде того. Мы сначала с ним вроде как подружились, но потом никакой дружбы не вышло. А в школе он все рассказал Марике и их дружкам. Но вообще конкретно между нами с ним никакой вражды никогда не было, явной антипатии тоже. Так что или он действительно по просьбе Марики тебя подзуживает, либо просто потому, что у вас плохие отношения, а я по удачному стечению обстоятельств под руку подвернулась. Ну или все сразу.

Скорее всего, малышка права.

– Хорошо, что ты ему врезал, – сердито добавляет Рита. – У него вся морда синяя, под глазом фингал.

Я не чувствую ни капли сожаления. Поделом уроду.

– Но все-таки, Стасик, пожалуйста, не ввязывайся больше в драки, – просительно заглядывает она мне в лицо. – Я не хочу, чтобы ты пострадал.

Я не выдерживаю и крепко обнимаю ее.

– Как бы мне ни было приятно, что ты волнуешься за меня, не надо, – говорю я, уткнувшись лицом в ее макушку. – Я могу за себя постоять. К тому же ладно бы он в мой адрес что-то сказал, но он оскорбил тебя, а этого я никому не прощу.

Неожиданно она обеими руками обнимает меня в ответ, и несколько минут мы просто стоим у подоконника, тесно прижавшись друг к другу. Мне кажется, что все звуки, запахи и вообще мир вокруг перестают существовать – я слышу только биение собственного сердца, гулко отдающееся у меня в ушах, и вижу лишь Ритину макушку, в которую упираюсь губами. Это первый раз, когда мы обнимаемся так долго и так крепко, и я бы все отдал, чтобы эти объятия продолжались как можно дольше. Однако вечно ничего не существует – и Рита первой расцепляет руки и отстраняется от меня. Глаза ее подозрительно блестят.