Марк мгновенно взглянул на него и представил себе отвратительную работу по рытью в печально известной свалке, заваленной гниющими трупами, кишащей паразитами и дикими собаками.

- Спасибо… Котта…

Двое мужчин некоторое время помолчали.

- Вашего отца, конечно, пытали. Я бы предположил, что они бросили его тело в главный коллектор, чтобы затем спустить  в Тибр.

Марк помолчал еще немного.

- Я собираюсь убить их всех. Каждый из тех, кто  сделал это с моей семьей, перед смертью должен посмотреть мне в глаза и понять, что они ничем не лучше диких зверей. И когда я убью этих  всех троих из  Ножей Императора, мне останется иметь дело только с одним.

Котта положил руку ему на плечо, медленно покачав головой.

- Помнишь, когда я говорил, чтобы вы никогда не отступали от боя, если это  опорочит вашу честь?  Сначала ударьте того, кто, угрожает вам любым гребаным способом, и продолжайте  мутузить его до тех пор, пока он не перестанет сопротивляться?

-  Да, и мой отец не раз говорил мне, примерно, то же самое, хотя и в более сглаженных выражениях.

Лицо ветерана стало смертельно серьезным.

- Только на этот раз забудьте  мои слова. У вас есть жена и ребенок, у вас есть друзья, которые уважают вас, и новая жизнь, которой можно наслаждаться. Забирайте  свой выигрыш и бегите с ним, Марк, и игнорируйте кровавый путь, ведущий к мести, или вы в конечном итоге потеряете все!  Есть вещи поважнее, о которых вы узнаете на собственном горьком опыте, если столкнетесь с этими людьми.

Он уставился на своего бывшего подоречного, и Марк беспомощно покачал головой.

- Я знаю! Пилиний слишком богат, Брут слишком хорошо защищен,  Дорсо живет в преторианской крепости,  а Мортиферум слишком быстр и ловок с мечом, даже если бы я даже смог до него добраться!  Но я должен попробовать!  Разве ты этого не понимаешь?

Котта мрачно кивнул, его плечи поникли в знак примирения с неизбежным.

-  Да. Даже слишком понимаю. Я просто хотел убедить вас от этого отказаться.

Шестая центурия первой когорты сидела возле своих казарм на позднем вечернем солнце, обмениваясь утомительными оскорблениями, смертельно уставшая после целого дня тренировок и выучки, когда Кадир, центурион, командующий Девятой центурией, вышел из-за угла в сопровождении дюжины солдат. Квинт, избранный смотрящим  центурии и ее командир в отсутствие Марка, вскочил на ноги и проревел, призывая своих людей сделать то же самое.

- Внимание! Всем встать, вы, черви навозные!

Кадир, единственный из офицеров когорты, родом с восточной окраины Империи, подождал, пока все солдаты поднимутся и встанут в строй, прежде чем заговорить.  Его голос с сильным акцентом был обманчиво мягким, когда он обратился к Квинту.

- Приветствую вас, смотрящий, и приношу свои извинения за то, что прервал ваш вечер.  Трибун поручила мне сформировать небольшое подразделение для выполнения особого задания, и среди ваших людей есть пара человек, которые, как сказал мне ваш центурион, обладают необходимыми навыками для этой работы.

- Слушаю, центурион! Какие навыки вам требуются?

Кадир слабо улыбнулся на громогласный ответ Квинта.

- Я думаю, что основным требованием было бы то, что солдаты, о которых идет речь, не должны испытывать абсолютно никаких угрызений совести, проявлять пренебрежение к авторитетам и быть готовыми делать что угодно, независимо от того, насколько это неприятно или действительно противоречит общепринятым стандартам добра и неправоты. Я, конечно, сказал центуриону Корву, что он мог бы выбрать любых девять человек из десяти в этой когорте, соответствующих его требованиям, но он ответил, что имеет в виду двух совершенно особенных людей.   И я не совсем понял. Я полагаю, у вас есть какое-то представление о том, кого он мог иметь в виду?

Квинт  кивнул.

- О да, центурион, я точно знаю, кого имел в виду молодой господин.  -  Он снова повысил голос, как на плацу.  - Шанга и Саратос, выйти из строя!

Эксцингус появился у главных ворот казармы через час после рассвета  и был лишь слегка встревожен, обнаружив, что Дубн и полдюжины его коренастых солдат забирают его с караульной проходной. Центурион безмолвно сопроводил его к зданию штаба, их путь пролегал мимо группы из двадцати или около того солдат, стоявших по стойке смирно, которые были несчастными объектами  длинного и изобретательного потока оскорблений, обрушившего на них разгневанным смотрителем, в то время как их центурион, мужчина восточной внешности, стоял в стороне со слабой улыбкой. Информатор почувствовал на себе их взгляды, каждый солдат, в данный момент, желал бы оказаться где угодно, только не под уколами языка этого оптиона. Крики затихли у него за спиной, когда он вошел в штаб, хотя звуки ругани все еще были слышны, пока он ждал, когда Скавр войдет в комнату.

Выйдя на улицу, Квинт подождал, пока дверь штаба плотно закроется, прежде чем сделать паузу, чтобы перевести дух, сжимая в кулаке окованную медью виноградную лозу с набалдашником, которая была одновременно символом его должности и средством наказания его людей.

- Итак, это был он ребята. Вы все хорошо рассмотрели этого человека, теперь запомните его лицо своими крошечными умишками, и я отправлю вас прочь, чтобы вы поиграли в осведомителей .  - Он бросил испепеляющий взгляд на их ряды.. -   Какие из вас информаторы? Я не доверил  бы никому из вас даже отличить трещину в заднице от морщины на ваших гребаных подбородках!  К обеду вы все вернетесь к своим занятиям. В любом случае ...

Покачав головой с явным отвращением, он глубоко вздохнул и вернулся к режиму своей работы на плацу.

- Стоять смирно, обезьяны!  Направо ... поворот!  Быстро ... шагом марш! Налево, налево, налево, направо, налево! Я сказал, налево!  Ты, толстая задница! Иди, блядь, в ногу, или я пощекочу твою гребаную задницу  концом вот этой  гребаной палки!

Внутри штаб-квартиры Экцингус вопросительно поднял бровь, глядя на Дубна, который отпустил своих людей и теперь,  по-прежнему, молча, чего-то  ждал, в углу комнаты.

- Итак, центурион, вы намерены продолжать эту попытку запугивать  меня до конца дня?

Массивно сложенный британец с отвращением покачал головой.