- Корв ....  -   Он поправился. - Аквила  Что тебе еще нужно от меня, убив моего чемпиона?

- В вашем лудусе есть, рабыня по имени Калистра, к которой неравнодушен мой брат. Он не хочет оставлять ее здесь на потеху ваших гладиаторов….

Фламма кивнул.

- Назови ее выкуп моим первым взносом за мое согласие принять участие в Играх,  если хочешь.

Юлиан посмотрел на Саннитуса, который пожал плечами, его озадаченность таким поворотом событий была очевидна по замешательству в выражении  его лица.

- Она не  такая уж большая потеря для нас.

Прокуратор покачал головой, затем закрыл глаза и махнул рукой, явно сдаваясь.

- Приведите рабыню.

Воцарилась неловкая тишина, и в это время Гораций прошел по песку к тому месту, где Марк уронил один из своих мечей. Наклонившись, он поднял оружие и на мгновение постоял, глядя на мертвого гладиатора, прежде чем отвернуться с непонятным выражением лица. Когда он возвращался обратно по Арене, Дубн на мгновение поймал его взгляд, нахмурившись от неожиданного проявления ненависти, брошенного на его товарища. Открыв рот, чтобы что-то сказать, он понял, что взгляд Горация был сфокусирован на затылке Марка, когда лезвие меча медленно поднялось в его руке. Прежде чем Марк успел среагировать, Гораций стоял уже за спиной  своего бывшего собрата по оружию, обвив рукой его шею, и приставив острие меча к его подбородку, готового воткнуться ему в челюсть.

- Какого хрена…? -  Фламма отреагировал первым, подняв свой меч, чтобы ударить бывшего центуриона, но Гораций увернулся, увлекая за собой свою беспомощную жертву. - Я вырву твою печень!

Напавший на  Марка ухмыльнулся через плечо своей жертвы, надавив острием меча в горло римлянину, пока кожа вокруг него не побелела.

- Всему свое время. Сначала мне нужно свести счеты с этим ублюдком!

Внимание Марка привлекло крохотное движение слева от Дубна, почти незаметное движение ближайшего к нему гвардейца.  Он поймал на себе взгляд мужчины и нахмурился, когда понял, что солдат слабо улыбается, когда он отодвигается от своих товарищей. Фламма поднял свой меч, ясно прикидывая, сможет ли он убить противника Марка, не приговаривая к смерти и своего ученика.

- И какой он будет у тебя по счету, Гораций?

Гораций зарычал на вопрос Клеандра.

- Думаю, вы считаете лучше, распорядитель! Это же вы заказали убийство Легата Перенниса, сына преторианского префекта!

Пожилой мужчина кивнул.

- Фактически, это император приказал казнить твоего командующего, но да, это я отдаю подробные приказы. Какое-то разочарование вызывает то, что тебе удалось добраться до Рима, несмотря на то, что я приказал тебя выследить и убить.

Гораций коротко рассмеялся.

- Ваши люди искали военного, а не обсыпанного дерьмом сельского фермера. Я украл лошадь и рискнул вернуться,  проехав большей часть пути ночью, а затем, когда я был достаточно близко к Риму, я обменял ее на поездку в город с фермером, доставляющим свой урожай. Просто еще один толстый ублюдок, который привез в Рим еще одного деревенщину, по крайней мере, это видели дежурные у ворот.

Преторианец слева от Дубна сделал еще один медленный скользящий шаг, его движение было едва различимо, и он незаметно для окружающих перехватил копье поудобнее для броска. Клеандр покачал головой, махнув рукой Марку.

- А теперь ты собираешься убить этого человека без видимой причины?

- Я слышал, что вы сказали! Именно этот человек приговорил моего легата к смерти!

Гораций ощетинился, хмуро глядя на распорядителя, а в это время еще одним медленным, незаметным движением преторианец рядом с Дубном двинул вперед ногу в ботинке, расслабляясь и напрягая мышцы плеча, готовясь бросить копье. Солдат крепче сжал горло беспомощного Марка, его хмурый вид заставил всех  мужчин сделать шаг.  Дубн шагнул вперед, скрестив свои мясистые руки.

- Прежде чем убить моего брата, узнай две вещи. Твой легат был не первым из сыновей Перенниса, погибшим от наших рук. Его старший брат тоже был гребаным предателем, он предал целый легион в Британии, и мы заставили его заплатить за это. Я лично разрубил ему позвоночник топором и раздавил ногой ему голову, пока вырывал свой топор. Я оставил его подергиваться и истекать кровью, поэтому я сомневаюсь, что его смерть была быстрой. И когда ты убьешь моего брата, я сделаю то же самое с тобой, только на этот раз я сделаю это просто своими гребаными руками!

В тот момент, когда Гораций повернулся, чтобы ответить здоровяку британцу, Клеандр энергично кивнул преторианцу, и солдат  внезапно, сделав быстрый шаг вперед, метнул свое копье в Горация с безжалостной точностью. Длинное железное древко оружия моментально пронзило шею легионера. Этот  удар отбросил его от Марка с внезапной силой инерции. Задыхаясь и обливаясь хлеставшей кровью, Гораций рухнул на пол под тяжестью копья с тяжелой раной.

Римлянин повернулся, чтобы взглянуть  на своего спасителя, в то время когда преторианец с удовлетворенным видом смотрел на умирающего,  и сразу узнавая его, несмотря на прикрытое шлемом лицо.

- Да, это тот самый ретиарий, который  вчера так быстро расправился с Главком. - Клеандр выступил вперед и встал рядом с ним, глядя на подергивающееся тело Горация. -  Когда я вижу, демонстрацию высочайших навыков, я быстро нанимаю таких людей себе на службу.

Он бесстрастно бросил взгляд  на умирающего.

- Кажется, ирония наскочила на иронию. Центурион Аквила пытается отомстить последнему из Ножей Императора  и обнаруживает, что убил не того брата. А, единственный оставшийся в живых человек, которому наплевать на судьбу семьи Переннисов, направил свой меч на человека, который понес точно такую же утрату и даже не был тем, кто убил его благодетеля, легата. И как следствие этого акта глупости он в конечном итоге получаешь  копье в шею, и заканчивает свое существование в дренажной дыре жизни.  Это просто говорит о том, что жажда мести может заставить человека испить горькое зелье, не так ли?

На следующее утро Морбан и его парикмахеры открылись сразу на рассвете, как обычно, и если у некоторых из них были немного затуманенные глаза, это никак не повлияло на обычно быстро выстраивающуюся очередь мужчин, решивших воспользоваться их постоянной скидкой.  Морбан вышел, чтобы обратиться к ним, печально качая головой.

- Извините, господа, но сегодня мы не будем работать в знак уважения к Фламме Великому, который сегодня днем сражается на Арене!

На мгновение мужчины, стоявшие в очереди, предположили, что он шутит, но когда дородный солдат остался стоять на месте, скрестив руки на груди и явно не собираясь двигаться, поднялся гневный шум протеста. Морбан подождал чекунду, затем демонстративно откашлялся, прежде чем выкрикнуть свои следующие слова во весь голос.