- Ты уж определись, - хмыкнул Темногорский, забирая серёжку, - либо она тебя бесит, либо ты её защищаешь.
- Она меня бесит, но я её защищаю. Яркая девушка, легко отслеживать. Тем более, у нас ведущие роли.
Мы помолчали.
- Ладно, - подвёл черту директор, - будем разбираться.
* * *
- Сена! - маменька сбежала с лестницы, едва я появилась в гостиной. - Девочка моя, ты в порядке?! Феликс принёс нам дурные вести! Якобы в театре убили девушку! Елизар отправился на твои поиски, но вернулся с пустыми руками... Господи, как я переволновалась! - она поцеловала меня в лоб и крепко обняла. Признаться, я расстерялась от такой бурной встречи. В гостиной яблоку было негде упасть. Старший князь, Елизар, Феликс на софе, прилично выпивший, дядюшка, Аглая. Даже Беляна и Серафим выглядывали из коридора!..
Маменька почуяла бы мою смерть, но неизвестность тоже её измотала. Мне стало совестно.
- Где ты была, Сена? - Елизар. Вновь ледяной тон и бездна подозрений. Возможно, у него просто хорошая интуиция, которую я раздразнила своими тайнами. Возможно. Но в этот миг я чётко осознала одну вещь.
Мне не хочется его отогревать.
- В полицейском отделе, - ответила чистую правду. Дядюшка схватился за сердце, а князь Снежан хулигански присвистнул. - Я искала Юлиану в театре, но потерялась и постучалась в гримёрную. Дверь открылась, и я... я увидела девушку на полу.
Подождите-ка! А кто позвал полицию, упырь подери?! С этой чехардой я совсем забыла о триумфальном появлении Сосновского! Однако...
Маменька сжала мою ладонь. Загадочный недоброжелатель, труп в театре, кулачные драки на рынке - кажется, я иду по стопам бурной матушкиной молодости!..
- Видимо, актрису уже обнаружили и послали за полицейскими. Господин Сосновский сходу записал меня в убийцы, застав рядом с убитой...
- Сосновский?! - хором выпалили мама и князь Снежан. Феликс перестал пить и посмотрел на них с недоумением.
- Как был дубом, так и остался! - топнула ногой маменька. Князь Снежан снисходительно улыбнулся:
- Он не глуп, но поспешен, - и уже мне, - надеюсь, всё разрешилось быстро? Тебе не докучали? Если нужно, я разберусь.
- Боже Великий, дорогая Сенушка! - подлетевший дядя заключил меня в объятия. - Какие ужасы ты рассказываешь, какие испытания для тонкой девичьей натуры! Я немедленно напишу на него кляузу! Задержать дворянку, не разобравшись, немыслимо!
- Да уж, - внёс свою лепту Феликс, - посчитать девицу за душегуба, ума палата. Братец, ты должен вмешаться!
- Я вмешаюсь, - хмуро подтвердил Елизар.
Мысленно (и мстительно) оскалившись, я покачала головой:
- В этом нет нужды. За меня вступился господин Темногорский. Как выяснилось, он настоящий герой, имеет награды и все следователи его боятся!
На моё восхищённое придыхание обратили внимания все. Ну, почему нет?.. Я же молодая и впечатлительная провинциалка, а Темногорский похож на гнусного разбивателя сердец. То есть, точно мой вариант!
Но ласковый укол для Елизара испортил Феликс, пьяно рассмеявшись:
- Юлиана говорила, что Темногорский непрочь приударить за Сеной. Мол, она его зацепила! Та ещё штучка, ваша племянница, граф! Два завидных холостяка Руссы!
Немая сцена. Но к счастью, вопросы были больше к Феликсу, чем ко мне.
- Директор театра - завидный жених?.. - не удержался дядюшка. - Князь Феликс, вы перебрали!
- Он перебрал, но не ошибся, - медленно, растягивая слова, произнёс Елизар, - Темногорский - выдуманная фамилия. На деле Алексей - внук старого князя Темновского, бывшего главы тайной канцелярии. С его родителями тёмная история вышла, но то, что он наследник Темновских - правда. Только приударить за Сеной... у Темногорского не тот характер, чтобы бегать за девицами.
Его слова задели... Нет, меня не расстроило равнодушие Елизара. В принципе, он верно высказал сомнения. Я ничем не могу привлечь столичного князя, героя войны и внука главы тайной канцелярии.
Но почему мне стало горько от этого осознания?.. Тьфу, Сена! Счастье ж не в Темногорских, а в успешной постановке и деньгах для ссуды!..
- Ик! - вдруг громко выдал Феликс. - А не следователь Сосновский вёл дело графини Сириновой?.. Ты не помнишь, Ель? Ну, про воровку и архив!
- Какой к Чернобогу архив, Феликс?! Ты чего несёшь?! - князь Снежан не кричал, но в его голосе звучала неприкрытая угроза. Бедная маменька аж пошатнулась, и князь без возражений усадил её в кресло.
- Мы с Фэлом и Сеной ездили в архив, пытались понять, какое дело связывает тебя с графиней, - нехотя сообщил Елизар, - и выяснили, что двадцать лет назад ты обвинил Елизавету Ивову в воровстве. Согласись, многозначительно. Друг Фэла посоветовал нам Сосновского - мол, он тоже занимался Ивовой.
- Князь, что себе позволяют ваши сыновья?! Это возмутительно! Лизабет!
- Я же запретил!..
- Успокойся, отец. Мы догадались, что имело место дурная история!..
Я смотрела на маменьку, слушая мужчин лишь фоном. Она прижала ладони к груди, и вид у неё был потерянный. Мы встретились взглядами и...
- Я говорила с Сосновским, - призналась, не желая ничего таить, - ты очень сильная, мама. Я бы не пережила тех испытаний, которые выпали на твою долю. И я всё равно тебя люблю.
Секунда, другая, третья... она всхлипнула совсем как девочка, сжимая обивку кресла до побелевших пальцев. Князь Снежан немедленно послал за каплями, но маменька отмахнулась.
- Полно, я не нежная барышня! Лучше кофе! Сена... Наверное, мне стоит объяснится с тобой и мальчиками. Представляю, что наболтал Сосновский, впрочем... я действительно воровка. Это была благодарность человеку, который подарил мне вторую жизнь.
- Лизабет!.. - охнул дядя.
- Прости, Павел. Моя мама из рода светочей. Дар нашего рода давно разбавился и угас, но память осталась. Мой отец работал в церкви на окраине Руссы, и прихожане его любили. Все считали, что светоч именно он, и по столице поползли слухи о его светлом даре. Это навлекло на нас беду. Некий барон Ветровский, язычник, посчитал, что должен указать "светочу" на его место. Вместе с дружками он запытал отца до смерти, а маму убил как свидетельницу. Меня же... - она запнулась и скривилась. - Ветровский забрал меня в свой дом. Для утех. Я ему понравилась. Пока императрица не спохватилась, десять лет было возрастом согласия. Несмотря на людские жалобы, Ветровский убедил полицейских в моём "согласии". Мне тогда исполнилось одиннадцать.
- Вы же были ребёнком, - недоверчиво пробормотал Елизар. Мама только фыркнула.
- Представьте себе, это его не остановило. Смазливая девочка, за которую некому постоять - вы, язычники, такое любите!
- Лиза, - осадил её князь Снежан, - Ветровский - убийца и отморозок. Елизар не имеет к нему отношения.
Она сконила голову, принимая его правоту.
- В общем, однажды Ветровский не убрал трость, и я смогла ударить его со спины. Это было смертельно, но я никогда не раскаивалась. Уже позже друзья с улицы поведали мне, что в доме Ветровского была языческая защита. Я же ничего не заметила. Я бродяжничала, спала в пустом доме и ночью выносила еду из лавок, где тоже стояла защита. Естественно, воровскому главе донесли о моих талантах. Он нашёл меня, выслушал и взял под опеку. Воровской глава неожиданно стал для меня новым родителем. У него язычники убили дочь, он показывал мне карточки... мы были похожи. Я жила как аристократка, в тепле и достатке. Задания в богатых языческих дворцах - мелочь, которой я могла ему оплатить. Сноровка позволяла влезть в окно, а с остальным справлялся мой дар. Конечно, это привлекло особые отделы, даже тайную канцелярию. В восемнадцать глава устроил меня в аптеку к старому другу и запретил ходить "на дело". Но Сосновский и Снежан всё равно выследили меня. Сделали подсадной заказ, вынуждая влезть в особняк к Верданскому. Однако случился непредвиденный фактор.
- Какой? - не утерпел Феликс. Мы слушали мамину историю, затаив дыхание.
