Увещевания подействовали. Арпегиус сморщился, но все же жестом принял вызов. Над портативом мгновенно появилось голографическое окно, где виднелось пышущее злобой лицо сестры. Еще немного, и она, как дракон, начнет выпускать дым из ноздрей.

«Три… Два… Раз…» — отсчитал про себя Мортен, исчезая из поля зрения камеры. Старшей из детей Цильфер попадаться на глаза в гневе – себе же дороже.

— ТЫ ОБЪЯСНИТЬ НИЧЕГО НЕ ХОЧЕШЬ??? — если бы Арпег не скрутил заблаговременно звук на минимум, то в лаборатории неминуемо полопались бы колбы. Первый залп был дан, после чего Латина слегка сбавила децибелы, но не тон. — Мне родители всю сеть повесили своими звонками! Какого хрена вы там устроили? Какого хрена ни до одного из вас не достучаться? Какого хрена вас ищет Альфа, сбиваясь с ног и требуя выдачи???

Арпег обернулся на Мортена в поисках поддержки и нахождения внятных объяснений, однако по лицу Штерна стало понятно, что он тут бессилен и лишь судорожно ищет сугроб, чтобы по старой привычке в него закопаться и затаиться до весны.

— Тебя ждали дома еще неделю назад! А ты… ТЫ! Ты просто свалил куда-то без ответа и привета, выключив связь к чертовой матери! — Латина, так-то, была воспитанной девочкой, как и положено в светском обществе, однако, судя по количеству ругани и посылу, случилось что-то поистине из рядя вон. — У вас обоих уже по судимости! Вы вообще чем думали? Где Мортен?! Покажи мне этого дебила великовозрастного! Куда вы девку свою мелкую дели? Мне весь мозг съели с вопросами, кто она, что я о ней знаю, и где вы ее выкопали!

Арпег пока не прерывал тираду сестры, давая ей шанс выпустить пар. Все еще была вероятность, что она звонит чисто покричать и после бросит трубку, избавив от необходимости давать объяснения. Однако Латина не собиралась пока отступать, лишь настойчивее требуя показать ей Мортена, который был старшим в компании, а значит, нес за всех ответственность, по ее логике. Да и корабль он себе выпрашивал с похожими формулировками.

Испытывая мстительное удовлетворение, Арпегиус перевел камеру на Штерна, которому оставалось только создавать видимость невероятной занятости. Хотя с куда большим удовольствием он бы сжался в точку и развернулся уже на комплексной плоскости, когда угроза минует. Из воплей Латины пока ничего хорошего не вырисовывалось. Все еще был шанс, конечно, что весь этот переполох связан с тем, что Алиса натворила бед, но сбежала, а теперь Альфовцы рвут и мечут.

Мортен приложил все усилия, чтобы выглядеть невозмутимым и сохранить вид «ну что вы тут устроили?». Латина гораздо быстрее успокаивалась, когда собеседник не поддерживал ее истерику.

— И тебе добрый день, — шумно выдохнул парень, якобы отрываясь от работы, — Что за крики? Что случилось?

— Ты совсем охренел? Что вы там устроили? Ты должен был отвечать за этих балбесов! — Латина продолжала бесноваться, — Где вас носит?

— Начнем с того, что балбесы уже совершеннолетние. А мы на Торусе. Приучаю твоего брата к делу, как видишь, опыты ставим, — Мортен абсолютно невозмутимо поднял какую-то колбочку, в которой он до этого, кажется, что-то мыл, и поболтал жидкость, мол, смотри, работаем.

Химические опыты в сознании Латины были деянием богоугодным, так что она чуточку успокоилась, но все же продолжила.

— Хорошо, вы на Торусе. А девка эта ваша где? — тон ее был до крайности недоверчивым. Мортен и полиграф вокруг пальца обведет, глазом не моргнув, так что оставалось пытаться поймать его на несостыковках.

— А я знаю, что ли? Она восстановила доступ к счетам, получила компенсацию за вещи, а затем помахала нам ручкой. А за братом твоим я приглядываю, как и обещал, — парень продолжал расставлять свои позиции на доске. Дело пованивало ракетным топливом, а значит настала пора прикрывать тылы, — Так что с ней случилось? Нам она ничего не писала уже несколько дней, — безэмоционально поинтересовался Штерн.

— Что-что! Она убила кого-то на Такте! Из истерики родителей я поняла, что ее арестовали и теперь ищут уже Арпега, чтобы определить его к этому причастность. А его и так чудом отмазали в прошлый раз! Если что, я вам этого не говорила. Там секретность какая-то, — девушка, кажется, чуточку остыла.

— А ко мне они какие-то претензии имеют? — осторожно поинтересовался Штерн.

— Сдался ты им, — фыркнула Латина, — из того, что мне известно, подозревают только Арпега, поскольку они вместе с Алисой на Инседиуме работали.

Это было сложно заметить, однако поза Мортена стала несколько более расслабленной. Значит, у него пока есть шансы выйти сухим из всей этой истории.

— Я правильно понимаю, что вы утверждаете, что ничего противозаконного не совершали, сидели тихо в углу и никакого отношения к этому бардаку не имеете? — строго поинтересовалась Латина, очевидно, перешедшая от истерики к делу. Дождавшись уверенного кивка Штерна, она продолжила: — Хорошо. Тогда я передам это родителям. Будьте готовы пообщаться со следователями. И возвращайтесь уже, наконец, обратно! Меньше проблем будет! Я вам корабль не подарила! — Вслед за этим девушка потребовала показать в кадре уже своего непутевого братца. — Родители очень сильно недовольны тем, что ты устроил. Я постаралась тебя обелить, как сумела, но не думаю, что это сильно поможет. Постарайся вернуться домой как можно скорее и не добавить себе проблем по дороге. Очень советую прислушаться. — Тон Латины был способен заморозить Торус целиком еще раз и давал понять, что дома грядут грандиозные разборки. После этого она, даже не попрощавшись, завершила вызов.

В лаборатории повисла звенящая тишина. Мортен и Арпег сидели, напряженно глядя друг на друга. Телепатическая чуйка подсказывала Штерну, что его напарник собрался отнюдь не домой, и это ему совершенно не нравилось.

— Только не говори мне, что ты собир… — начал было Мортен, но Арпегиус его перебил.

— На Такт. Иначе я разобью крейсер Латины и скажу, что это твоих рук дело. — твердо заявил он.

Штерн с осуждением уставился на Арпега, одним взглядом красноречиво показывая все, что он думает о нем.

Алисе было сложно сказать, сколько времени она еще провела в участке. После допроса ее заперли в изоляторе, но снаружи постоянно была охрана, а камера отлично просматривалась. Иными словами, контроль не ослабляли ни на минуту. По ощущениям, Лиддел проторчала взаперти около суток, с каждым часом все больше погружаясь в уныние. Чем дольше она тут сидит – тем быстрее тают ее и без того призрачные шансы на «долго и счастливо». Мало того, что у девушки отобрали тот кусок минерала, так еще с каждым часом он терял свои свойства. Девушке удалось поспать, но исключительно благодаря призрачным надеждам хотя бы во сне увидеть Вондерленд, стараясь не думать, что, вполне вероятно, в последний раз. Неизвестность пугала. Алиса вновь ощущала себя маленькой, бесполезной девочкой, чье лучшее предназначение – лежать в углу, словно сдувшийся шарик. И полная кошмаров ночь, которая не принесла облегчения, только усугубила состояние.

Если поначалу в голове у нее еще были отголоски каких-то мыслей о побеге, то к тому моменту, как Алису вывели из изолятора, она была полностью подавлена. Никому не потребовалось на нее давить или запугивать, прекрасно справилась сама. Она не сопротивлялась, когда ее толкали по коридору, просто тупо глядела в пол, игнорируя происходящее вокруг. Ком тревоги в груди парализовывал тело, мешая двигаться и думать.

— Все готово? — знакомый, до тошноты уже противный, голос вырвал девушку из ее кататонии. Бойцы общались между собой, но у одного из них в руках был железный чемоданчик вроде тех, в которых в родном мире Алисы перевозили деньги или ценности. — И девку, и все ее вещи надо передать на борт, не дай бог, не досчитаются чего.

— Особенно мелкой этой, — хмыкнул боец с чемоданчиком, — закатится куда, поди, и не заметишь.