— Что он там говорил?

— Он так… — В глазах Нади светился блеск борьбы, но она сжала зубы и продолжила. — Он сказал, что ему нужен чистый мальчишка для своего некромантического ритуала. И предложил мне уйти и не мешать. А если решу остаться, то он пригрозил, что всех перебьет, прежде чем мой брат ему подпитку для его тёмного искусства предоставит. И насчет меня… он говорил, что изнасилует и убьет, прежде чем мою душу заточит в камень. Ну вот, типа, я вечно буду зависеть от него. Даже после смерти, буду его забавой и для мучений…

«Что за больной урод!»

Хоть я и не считал себя святым, но были вещи, которые я бы точно не делал. Только думать об этом заставляло мой волосы вставать дыбом.

Глядя на Надю, закрывшую лицо руками, я осторожно спросил:

— И… ты… бросила младшего брата?

Теперь я понимал, почему она называла меня братиком и так часто обнимала. Также ей нравилось, когда Тарла называла ее «сестрой.»

Надя в конце концов не сдержала эмоции, и слезы потекли по ее лицу. Даже часть ее пышных волос из-за слез прилипли к лицу. Ее лицо было словно отпечаток мучений и страданий.

— Блин, мы старались из последних сил… Но против него у нас не было шансов! Мой папа, мама, и брат просто мертвы! Люди, с которыми я всего несколько дней назад обедала и спала под одной крышей, просто исчезли. И нет, это не были даже трупы! Я видела в кошмарах окровавленный топор, который меня пугал во время побега. И… я оставила своего младшего брата, единственного родственника, который у меня остался. Я просто бросила малыша, который всегда следовал за мной с любовью! Ваааа!

Я, увидев Надю в таком плачевном состоянии, просто не мог остаться равнодушным. Но в тот момент мне удалось произнести только:

— Эх… Сестренка.

— Ты знаешь? — продолжила Надя, вытирая нос. — Все эти годы я утешала себя мыслью, что мы могли умереть оба, чтобы успокоить себя. Но я не могу забыть выражение лица брата, когда я убегала. Он ничего не сказал, просто смотрел на меня спокойно. Но в его глазах была ненависть, разочарование и гнев. Этот взгляд преследует меня каждую ночь.

Прошло пятнадцать лет, но я всегда помню его взгляд. Хоть я и выжила, я всегда буду ненавидеть себя за бегство. Если бы я могла вернуться, я бы осталась. Ты говорил, что я хороший человек, верно? Но ты ошибаешься. Я не хороший человек и не заслуживаю этого! Я всего лишь та, кто бросил своего младшего брата, оставив его умирать!

Если она продолжит так плакать, то разбудит Тарлу и Андрея, которые уснули в карете.

— Сестренка, сестренка! — кричал я, стараясь сдержать женщину, которая била себя по лицу. Я понимал, что у Нади психологический срыв. — Я помогу тебе, уверен за этим стоят культисты богов.

— Это верно. — Надя посмотрела на карету, в её глазах читалось сочувствие. — Демонические боги Тартара давали жизнь своим детям по разным причинам. Оставив потомка в Реальности Смертных, они могут возродиться в его теле.

Два демонических бога пытались провернуть это в прошлом, — продолжила она. — Один был Богом Убийств, а другой Богом Тирании. Первому не удалось; он был уничтожен собственным потомком, а его позицию божества заняли другие боги. Второму удалось, и он переродился в теле потомка. Но «Отец» отнял у бедняги его божественные силы и тело раньше, чем тот мог отреагировать.

Я вздохнул, после чего добавил:

— Если в этом мире есть Потомок Бога, то нас ждёт тяжёлое будущее.

Но я знал, что не все так просто. Чтобы воскреснуть, божество должно выполнить множество условий. Тела смертных неспособны выдержать божественные силы, даже если они потомки богов. А потому божеству требуется распределить свою силу между множеством потомков, каждого из которых затем называют Потомками Бога.

Чем могущественнее бог, тем больше требуется ему детей для распределения своей силы. После того как бог умирает, божественная сила, оставленная им, начинает стягиваться, принуждая Потомков Бога сражаться между собой. В итоге выживает лишь несколько детей, но каждый из них становится гораздо могущественнее.

Могущественные дети — это лишь часть процесса воскрешения. Важнее сила веры. Все божественные силы существуют лишь потому, что у них есть верующие, посвятившие себя богам. Сам акт поклонения богам и даёт им силы, а потому в воскрешении именно вера важнее всего.

Потомки Бога содержат в себе силу своих божественных отцов или матерей. Но они не становятся объектами поклонения, а потому не становятся могущественнее. Душа божества, тем временем, переселяется вместе с его силами, иными словами: душа переселяется в тело одного из детей. Затем божество может использовать силу веры для объединения осколков своей души, умерщвляя таким образом тело своего ребёнка. Так завершается процесс воскрешения.

Тем не менее я подвел итоги:

— Бог Убийства провалился, потому что его жрецы предали его и прекратили поклонение. Богу Тирании удалось воскреснуть, потому что вера в него была сильна, даже когда он исчез на время воскрешения.

Теперь Надя понимала ситуацию. Она поднял голову и спросила:

— Алекс, это означает, что Богу Страха не удастся воскреснуть? Ведь кто-то же специально сдирает кожу с бедолаг попавших в их руки. Что это как не акт устрашения.

Разумеется я понимал, чьих рук это дело. Под роль Бога Страха, о котором говорила Надя, подходил лишь один. И это был Амон. Больше ни у кого не хватит сил для воскрешения через смертное тело.

Я на самом деле не знал точно, но поспешил успокоить Надю:

— Никто не в силах предсказать будущее, но я не позволю Богу Страха распространить хаос. Вскоре его последователи понесут тяжёлый удар. А если количество его верующих упадёт, то и шансы на воскрешение у него будут малы. Если верующих будет недостаточно, то даже если будет ребёнок, подходящий по всем условиям, он не сможет воскреснуть.

Моя ладонь побелела от того, с какой силой я сжимал рукоять своего меча. Я посмотрел Наде в глаза и без колебаний воскликнул:

— Я убью его! Я полностью уничтожу бога! Если я не найду его в Плане Смертных, то отправлюсь за ним в Тартар! Никому не тронуть тебя, даже богу!

Взгляд Нади смягчился. Нежным голосом она сказала:

— Это будет сражением не просто силы, но веры и воли! Тебе нужны союзники.

Надя протянула свою белую руку, и я пожал её руку ещё раз. Нас объединяло нечто большее, чем просто дружба. У нас была общая цель.

Дикая местность была гораздо более мирной, чем в прошлом. Многие монстры сбежали из этого региона, и теперь не посмеют лезть сюда ещё долгое время. Тем не менее, гоблины и проча мелочь всё ещё встречались, то тут, то там. Таких монстров называли «сорняками», потому как полностью от них не избавиться, но периодически пропалывать не слишком трудно.

Гномы, благодаря врождённым талантам, лучше в скрытности, чем я. Босиком их шаги фактически не издают звуков. Хотя Андрей лишь вырос среди гномов, но полностью перенял их привычки. Я бы сказал, что он даже сам огномился и стал вести себя как настоящий гном.

Гномы всегда славились своими сдержанными характерами. Они уважают божеств, даже самых маленьких, сторожащих какой-нибудь водоём или реку. Ещё они ценят хорошую еду и многие любопытные гномы хотят попробовать всё, что готовят в мире, ставя перед собой цель «пройти весь мир». Они легко заполучают чужое доверие, а если встречают плохих людей, то могут легко сбежать благодаря своим навыкам первоклассных разбойников.

В мире людей не так много гномов, только в крупных городах. Традиционно большинство из них живут под землей. Их население держится на уровне миллиона, и населяют они одну территорию уже тысячи лет.

Они любопытные существа, совсем не желающие войны. Если другие виды им не мешают, гномы остаются существами, занимающимися своими собственными делами, такими как: выращивание табака, потребление изысканных блюд, и вечеринки.