— Да, верно. Эти приступы не постоянны. Однако время от времени на неё находит боязнь и паника. В эти моменты Мию лучше не трогать.

— Ясно… — сказала Милли. — Тогда передавайте ей привет. И пусть скорее поправляется: некоторые галереи Империи заинтересовались её работами. Однако для заключения контракта нужны переговоры лично с художником. В Сфере лучшая связь на Септимусе. Как выздоровеет — пусть приезжает. Всё организуем.

— Спасибо вам! — искренне поблагодарили Платинумы. — Новость, что её работы понравились, обязательно обрадует Мию. Но вот приступ… Никто не знает, как долго он продлится.

Милли перекинулась с четой Платинумов ещё парой фраз. Затем мэр женой отошли, оставив девушку.

Одиночество длилось недолго. Милли снова потревожили.

— Какие странные похороны, — раздался скрипучий голос справа.

Милли обернулась на звук. Перед ней стояла чуть сгорбленная, невысокого роста старушка с пышной копной седых волос, собранных на макушке. Дама была облачена в чёрное атласное длинное платье, что соответствовало статусу мероприятия. Увесистая нитка жемчуга на шее показалась чем-то знакомым. Женщина опиралась на изящную трость с одной стороны, с другой её поддерживал высокий юноша с тёмными волосами и странным отрешённым взглядом.

Милли понадобилось совсем немного времени, чтобы узнать старушку. Миссис Таун. Вдова бывшего мэра.

Несмотря на трость, дама держалась бойко. То и дело кивала проходившим мимо знакомым. Те отвечали ей взаимностью. И зачастую их поклон вдове был куда ниже, чем полагалось по этикету.

— И что же в них странного? — Милли всё-таки решила поддержать разговор, хоть ей не очень-то и хотелось.

— Полагаете, что я скажу, что неприлично оказывать подобное почтение любовнице? — старушка заискивающе посмотрела на девушку, — Это так. Однако главная странность не в этом. Зачем собирать такое количество знати у себя дома? Особенно когда слывешь нелюдимом? Здесь точно есть скрытый смысл. Крафт никогда не пошёл бы на такой шаг просто так.

— Вот как? А вариант отдать дань уважения любимому человеку совсем не рассматриваете?

Стоящая перед Миланьей дама казалась милой и приветливой. Благообразный вид, приятная улыбка, отточенные манеры, популярность среди гостей. Однако девушка помнила пугающую картину Мии и оставалась на чеку.

— Как можно любить своего раба? — искренне удивилась миссис Таун. — Вы говорите странные вещи, прям как ваша мама. Кстати, я уже говорила вам, что мы с Элис были подругами?

— Откуда вам известно, что мою мать зовут Элис?

— О, дорогая! Нам с вами многое нужно обсудить! — не ответила она на вопрос прямо, — Мне есть, что вам рассказать. Знаете что? Приезжайте ко мне в имение. Сейчас дам вам пропуск. Кевин, — обратилась старушка к своему помощнику, — Подай мой кошелёк.

Молодой человек послушно, словно робот, достал мини косметичку чёрного цвета из своего кармана и протянул хозяйке.

— Вы что, слуг исключительно с одинаковыми именами нанимаете? — обратилась Милли к старушке. — Прошлого вашего стража, которого я видела в торговом центре, тоже звали Кевин. Это я точно помню.

— Ах, дорогая, — дама раскрыла кошелёк и начала там копошиться, — зачем себя напрягать и запоминать имена рабов? Поверьте, куда удобнее, когда всех зовут одинаково. Они тогда и слушаются лучше. Ведь в головах у варваров так мало извилин! Вот, держи. С этим пропуском ты всегда желанный гость в моём доме.

Дама протянула Милли визитку чёрного цвета. На карточке посередине красовалась единственная надпись белой прописью: "Кассандра Таун". Миланья хотела было ещё что-то спросить, но старушка уже отошла и во всю болтала с другим гостем. Прерывать или встревать в диалог Милли не хотелось, и она просто отошла в сторону.

Поминальный фуршет длился недолго. Гости постепенно разошлись. И только после того, как последний приглашённый покинул большой дом, Милли вспомнила странную фразу старушки о варварах. Получается, её безмолвные стражи тоже этой национальности! Очень, очень странно. Ещё дама её маму, Элис, знает. Однозначно нужно рассказать всё Крафту. Очень уж непонятная эта мадам Таун.

Позже, когда Милли удалось поймать дядюшку чтобы поговорить, при упоминании миссис Таун лорд состроил гримасу отвращения и закатил глаза.

— О! Это старая карга! Подмяла под себя всех и радуется. Строит из себя этакую бабулю — одуванчик. По факту же вредная сука, ради прибыли готовая жрать младенцев.

— Но откуда она знает мою маму?

— Было дело… — лорд чуть улыбнулся нахлынувшим воспоминаниям, — Когда твоя мама жила здесь и была моей женой…

— Она никогда не была вашей женой!

— Была! — гаркнул озлобленно Крафт, — Я тебе уже тысячу раз повторял, что была! И если ещё раз возразишь — придушу!

— Хорошо, хорошо, — Милли решила не спорить, иначе дядя ничего не расскажет. — Так что там дальше?

— Когда твоя мама жила со мной, она непонятно зачем строила глазки тогдашнему мэру: лорду Тауну. Да так строила, что совсем этого алкаша с ума свела. Он так влюбился, что аж похудел, даже кушать не мог. Пил, правда, в стандартном графике. Весь Септимус тогда судачил о новом увлечении мэра. Твоя мама, нужно сказать, ничего лишнего себе не позволяла. Дальше целования рук Тауна не допускала. Этакая неприступная крепость. Однако голову мэру вскружила сильно. Правда, я до сих пор не пойму: на кой ей сдался этот придурок Таун?

— Всё просто, — сразу смекнула Милли. — Мама же жила у вас в рабстве и мечтала о свободе. Тогдашний мэр — это лишь ещё одна возможность для побега. Уверена, мама просто прорабатывала все варианты, ничем не пренебрегала. Что касается жены мэра, — вернулась она к основной теме, — получается, миссис Таун ревновала мужа?

— Вроде нет, — пожал лорд плечами, — не ревновала. Таун частенько налево ходит. Даже не частенько, постоянно. Власти-то у него в то время было хоть отбавляй. Он всех правителей умудрялся в узде держать. Не то, что нынешний представитель короля… Платинум — размазня по сравнению с Тауном. Что же касается миссис Таун… Привыкла она к его изменам. Жила себе спокойно. Ей-то что? Неверный муж — эка невидаль!

— И все-таки она ревновала… — решила Милли. — Просто вида не подавала. Ни одна женщина не станет радоваться сопернице. Но это всё равно не объясняет, почему она знает имя мамы. Бабуля чётко назвала её — Элис. Не Элизабет. Откуда она это взяла?

— Слушай, мне не особо интересно возиться с миссис Таун и выяснять, что она знает или не знает. Есть вопросы поважнее.

Лорд явно хотел отделаться от невестки. Даже сделал попытку уйти, но Милли преградила дорогу.

— Послушайте Крафт, — опять начала девушка, — вы очень зря не воспринимаете мои опасения всерьёз. Ну сами посудите: у миссис Таун есть власть, она ранее знала мою маму и на Крафтов имеет зуб. У этой вдовы варвары в услужении! Она явно желает нам зла!

— Да нам весь Септимус желает зла! — вспылил лорд. — Чем выше ты стоишь, тем больше у тебя врагов. Это закон. А я на Септимусе самый сильный правитель. Естественно, меня ненавидят. Вполне возможно, эта мадам далеко не так проста, как кажется. Но, повторюсь, сейчас не до неё. Есть проблемы посерьёзнее.

— А что случилось? — не отставала от лорда девушка.

— Случилось то, чего я опасался. Три области, во главе с лордом Хаусом, планируют нападение на нашу территорию.

— Это точно? — забеспокоился Милли, — Мы ведь с Эдом долго работали, чтобы снять напряжение в высшем обществе. Воздействовали Травеллатором, подкладывали латта-бомбочки… Неужели всё зря?

— Не зря. Время вы выиграли. Да и общую ненависть сняли. Но ваши волны воздействуют временно. А главное, не решают реальные разногласия. Если Хаус и компания хотят хорошо жить за мой счёт, хотят мои земли и имущество, кто с этим что поделает? Им ещё и ума хватило объединиться… Хорошо ещё, кроме Хауса только две области вступили в сговор, не все пять. И это, кстати, заслуга экспериментов Эдика. Не все правители меня ненавидят. Однако все хотят хорошо жить. А значит, будем воевать.