Я знаю, что это такое.

Своеобразная схватка за личные границы; сражение за независимость; выбор. У нас с Лизой такие схватки тоже были. Редко, но были. В основном, когда мне не нравилось ее общение с каким-то мужиком.

Да-да, я хорошо помню, что голосил про свою самооценку, но даже на солнце есть пятна, и я не без греха. Было. Когда она училась на третьем курсе, мне сильно не нравился ее одногруппник, который по моему скромному мнению пытался подкатить к ней и яйца, и свой тонкий член. Лиза все отмахивалась, но однажды у нас состоялся похожий разговор — мы также стояли, молча глазами друг друга долбили, но в итоге она сдалась.

Потому что увидела, что для меня это важно. Ей было важно сохранить погоду в доме; женщины всегда чувствуют, когда ей грозит коллапс. Она отступила. Знаете, только сейчас я понимаю, что она во многом отступала, и мне становится стыдно.

Я ей тоже во многом уступал, но, видимо, недостаточно, раз сейчас чувствую острый укол совести? Только не успеваю об этом как следует подумать. Катя тяжело вздыхает и закатывает глаза.

Сдалась.

— Паша — это Лизин брат по отцу, ты доволен?!

Доволен.

Я вижу, что Сай расслабляется, хоть и продолжает держать мину. Холодный весь из себя, важный. Интересно, я также нелепо выглядел в такие моменты? Наверное, да.

— Это мы еще вчера поняли.

— Вы его видели? — удивленно переводит взгляд на меня, потом на Али.

Тот усмехается.

— И не только его. О чем тебе говорит имя Андрей Долгоруков?

— Так зовут папу Лизы.

Я это, как и упоминал, уже понял, но все равно слышать подтверждение максимально странно.

Какого черта?!

Пищит кофемашина. Катя снова нас осматривает, ей явно некомфортно от тишины и нас в принципе, поэтому она решает выиграть дистанцию. Отходит с чашкой в руках, наполняет ее, и, стоя спиной, как бы невзначай говорит.

— Странно, что вы его видели…

— Почему?

— Он не живет в России уже лет десять.

Поворачивается, я киваю.

— Он сообщил, пока они с Лизой орались.

Катя устало усмехается и кивает пару раз.

— А в этом уже нет ничего странного.

— Что между ними произошло? — спрашиваю и ловлю ее взгляд с укором.

После того как стало известно какой я мудак, наши отношения с Катей едва ли можно назвать теплыми. Она постоянно смотрит на меня с явным гневом, и несмотря на то, что в их дом мне дорога все еще открыта (по понятным причинам), мне здесь не особо рады. Она не рада. Избегает…

И я понимаю. Наверно, случись также, только наоборот, я бы и сам не гнушался подобным поведением.

Но мне сейчас не до этих разборок.

Упираю руки в их светлый островок посередине кухни, щурюсь.

— Уже нет смысла скрывать, Катерина. Вчера все стало известно, но я хочу понять.

— Зачем?

— Катя, не увиливай! — влезает Сай, зыркнув на жену, — Это простой вопрос. Что между ними случилось?!

Снова медлит. Теперь, очевидно, она не хочет выдавать подругу. Судя по всему, дело глубоко личное, а по ее мнению я больше не имею права знать ничего личного о Лизе.

Только вот она крупно заблуждается. Я все равно узнаю, так или иначе, и это ей, очевидно, тоже известно.

Поэтому она не давит. Соглашается.

Кивает слегка, потом жмет плечами.

— Когда он уехал из России, Лиза восприняла это, как личное оскорбление.

— Это мы тоже уже поняли.

— Тогда о чем мне еще рассказывать?! — щетинится на меня, — Лиза очень любила Пашу, но потом он уехал, и она посчитала это предательством. Это ее триггер. Думаю, что где-то в глубине души она все понимает, но упрямство не дает ей признать — не было другого выхода.

— Почему?

— Потому что Паше было тесно в России — это объективно. Он — гений.

Сай громко фыркает, что Катю улыбает. Мягко на этот раз.

— Это не комплимент, Сай, а факт. Паша действительно гений. У него очень высокий уровень IQ. Все, что касается точных наук — его кредо. На уровне...блин, не знаю, международного класса? Он шарит в математике, физике, с техникой на "ты". Собрать может что угодно, если захочет. Или изобрести. Он поступил в наш местный университет, а даже не готовился! Но чего он мог добиться здесь?! В нашем то городке?!

— Например, уехать в Москву?

— Чтобы "что"?! Здесь везде кумовство! Нужны связи, знакомства, контакты, а своими силами выйти хотя бы на подобие уровня, нужны годы!

— У их отца, судя по всему, были связи!

— Он ими и воспользовался, чтобы протолкнуть Пашу в Европу на какую-то крутую стажировку, потом его взяли в Гугл, а потом он основал свою компанию.

— Компанию?

— Я точно не знаю, не спрашивала, а Лиза не рассказывала. Мне известно только то, что он в своей области крутой специалист. Очень крутой.

— А что с ребенком?

Катя снова замирает, но потом неожиданно взрывается праведным гневом.

— Господи! Они там что, всю свою биографию рассказали?!

Не могу сдержать тихого смеха. Все-таки защищает…как трогательно.

— Да, был и ребенок! От Паши забеременела одна девчонка, ну и…

— Он сбежал.

Закатывает глаза и отводит их в сторону, потом бурчит под нос.

— Все равно я считаю, что это не основная причина. Все дело было в перспективе и амбициях.

— Трогательно.

— Слушайте, Лиза сама такая же! Она бы все равно поступила в этот свой универ, даже без твоей помощи, Адам! Это бы случилось все равно! Она никогда не отказалась бы от мечты, и поняла бы Пашу, если бы не...

— Помощь их отца.

Кивает.

— У нее фамилия была Миронова.

— Это фамилия ее мамы. Она сменила ее в четырнадцать.

Жмет плечами. И насмехается, зараза! Ей доставляет почти физическое наслаждение тот факт, что я ни сном, ни духом. Меня же это злит, конечно, но больше я не понимаю…почему же ты молчала, девочка? Понятно, что ты его ненавидишь настолько, что даже фамилию сменила и попыталась стереть все, но... Разве я бы тебя не понял? Я бы все принял и понял, каким бы расклад ни был, и это удручает.

Что она мне не доверилась.

Ха! А сам то?

Дважды "ха"! Однако, я ловлю внезапное прозрение. Действительно, а сам то? У тебя нос в пуху поболее будет, но разве она бы не поняла? Я начинаю в этом сомневаться…

— Наверно, он приехал, чтобы еще раз попытаться наладить их отношения. Он пытается до сих пор... — задумчиво тянет Катя, но потом вдруг хмурится, — А почему вы заговорили про дядю Андрея?

— Нет! Я больше не могу молчать! — взрывается Али, — «Дядя Андрей» вы слышали?!

Катя непонимающе хлопает глазами.

— Да ты хоть знаешь, кто ее отец?!

— Я знаю, что он игрок, поэтому их семья и распалась. Он ушел из-за этого, по крайней мере, так говорила мама, когда он пытался ее забрать. Она ни в какую. Паша остался с ней.

— То есть с вами?

— То есть с нами! Может, хватит?!

Сай снова фыркает, а Катя уже не сдерживает смешка и подходит к нему ближе. Ручку кладет на его, слегка сжимает, сказать что-то хочет? Но не успевает. Ее телефон внезапно звонит, а на экране неизвестный номер.

Она растеряна. Зато Сай реагирует молниеносно, хватает трубку и тянет за ползунок.

— Да?

Изначально рявкнув, его настроение заметно катится еще ниже. Я сразу замечаю, как скулы заостряются, взгляд леденеет, потом вспыхивает, когда опускается на супругу. Через мгновение губы искажает ухмылка, а еще через одну он с притворным, сахарным тоном кивает.

— Конечно, можно…

Катя хмурится сильнее, чем до этого мгновения. Трубка ложиться на островок. Громкая связь. И тихий смех…

— Герда, твой муж такой грубый со всеми? Или это из-за меня?

В комнате повисает почти физически ощутимое напряжение, и, спорю на что угодно, у каждого в голове один и тот же вопрос: она тоже соврала? Они общались? Или же…

— Откуда у тебя мой номер?! — вскрикивает Катя, расширив глаза от ужаса.

Понятно. Беспокоится, что мы и ее в чем-то заподозрим. Точнее, не мы. Сай. Она этого явно не хочет…