— Ладно, Тимур, я пойду, — усмехается Мурат.

— Что случилось, детка? — устраиваю кошку на коленях и глажу по вздыбленной шерсти.

— Я спросила, когда ты освободишься, а она говорит, что не обязана отчитываться перед простым дизайнером. Я говорю, что я твоя жена, а она ухмыляется и спрашивает: «Чем докажешь?».

— Я поговорю с Дианой, — тяжело вздыхаю.

— Она портит мне нервы, а мне… — Заира резко замолкает и испуганно смотрит на меня.

— Что тебе, детка? — подталкиваю ее продолжить.

— Мне все это не нравится.

Похоже, кошка решительно настроена выдавить со своей территории Диану. Подозреваю, ей бесполезно объяснять, что я больше не притронусь к помощнице. Проблема в том, что рысь реально хорошая ассистентка. Она работает у меня три года и сильно облегчает рабочий процесс.

Пересаживаю Заиру на кресло и вызываю Диану.

— Извинись перед моей женой, — холодно требую я.

Рысь недобро сверкает глазами, расправляет плечи и бросает:

— Прошу прощения за свою нетактичность. Впредь буду держать язык за зубами.

Стерва. Сдаваться явно не собирается. Лучше бы реально любовника завела.

— Если инцидент повторится, будешь уволена, — сверлим друг друга глазами, — можешь идти.

Перевожу взгляд на кошку. Вытянулась как стрела, поджала губы, ни капли торжества на лице. Усмехаюсь. Похоже, крошку полумеры не устраивают.

Маленькая кровожадная ведьмочка.

Сгребаю ее в охапку и мягко массирую напряженные мышцы.

— Я завтра не смогу с тобой пообедать, сходишь с Наташей? — отвлекаю кошку от происшествия с Дианой.

— А можно с девочками? — заглядывает мне в глаза Заира.

— С девочками можно, — разрешаю я.

Настроение крошки резко улучшается.

— Я на самом деле пришла спросить, зачем нужен этот бойкот, — смущенно вспоминает кошка.

— Не забивай свою голову неженскими мыслями, — шепчу я и накрываю губы Заиры своими.

Заира

Мой трудовой день проходит как во сне. Я создаю дизайн бойкота для разных носителей, перемежая работу страстным сексом. И от первого действа, и тем более от второго в крови носятся табуны эндорфинов. Порой кажется, что наш медовый месяц продолжается. Я так счастлива, что пеку все макеты, как горячие пирожки. К концу рабочего дня у меня все готово в нескольких вариантах. Какой-нибудь обязательно утвердят.

Сегодня ночь Малики, поэтому вечер приходится коротать в одиночестве. Выхожу в сад и долго гуляю по слабоосвещённым дорожкам. Дышу воздухом. Возмещаю своему ребенку долгий день в офисе.

Засыпаю, как только голова касается подушки.

Утром все повторяется как в дне сурка. Тимур будит меня рано утром и везет в пустой офис. Время до начала рабочего дня принадлежит только нам двоим.

Я лежу у него на груди и шепчу ему в губы:

— Ты только мой.

И я не жду никакого ответа. Я говорю, потому что так сейчас чувствую.

Тимур улыбается и хочет что-то сказать. Не хочу ничего слышать о том, что мужчина принадлежит Аллаху, а не женщине. Закрываю своей ладонью его рот и заталкиваю его слова назад.

Перед обедом к нам забегает директор нового супермаркета Кирилл. Интересуется у Натальи по поводу акции.

— Кирилл, прости, мы сейчас заняты бойкотом. Все сдвигается, — охлаждает его цапля.

— Понятно, — недовольно бросает мужчина. Он поворачивается к Оле и кидает на нее жадный взгляд. Просто пожирает глазами.

Девушка невозмутимо подходит к моему столу и предлагает отправиться на обед.

Девочки с нами не идут. Мы с Олей сделали свою часть работы. Все изображения и тексты готовы. А у них сегодня аврал.

Заходим в офисную столовую. Набираем еду в зоне раздачи. Занимаем столик у окна. Оля отходит к бару и приносит кофе с Бейлисом. Отпивает немного и смакует.

— Не понимаю, как мусульмане живут без спиртного. Должны же быть какие-то радости в жизни. Чем вы его заменяете?

— Наверное сексом, — неуверенно пожимаю плечом.

Оля давится своим кофе.

— Это ваши мужчины им заменяют, — хихикает девушка, — а женщинам какая радость?

— Секс — взаимная радость. Муж должен возбудить страсть в супруге перед близостью. Ислам приветствует любовные игры и прелюдию.

— Серьезно? — Оля смотрит на меня с недоверием, — религия вторгается в интимную жизнь человека?

— Ислам — практическая религия, — ковыряю в салате вилкой.

— Забавно, — улыбается Оля, — но не могу осуждать. Любовные игры лучше, чем викторианское «раздвинь ноги и думай об Англии».

— Прости? — вздергиваю бровь, — не поняла, о чем ты.

— Ну, то ли королева Виктория, то ли кто-то из ее свиты что-то такое говорили о половой жизни. Раз секс неизбежное зло в целях продолжения рода человеческого, то нужно его перетерпеть во имя великой цели, — смеется Оля.

— Нет, — решительно качаю головой, — так нельзя зачинать ребенка. В Сунне пророка говорится, что нужно играть с супругой, шутить, целовать, пока в ее глазах не вспыхнет желание. Тогда ребенок будет здоровый, сильный и красивый.

— Этот пункт можно поприветствовать, — соглашается девушка, — но положение о многоженстве ваших мужчин я понять не могу.

Опускаю глаза в миску. Можно подумать, что мне оно нравится.

— В довольстве мужчины довольство Аллаха. Нужно признавать потребности своего мужа. Все имамы утверждают, что мужчинам мало одной женщины, — механически озвучиваю аргументацию в защиту многоженства.

— Я бы не смогла терпеть измену, — категорично заявляет Оля.

— Христианство нетерпимо к плотским радостям за пределами моногамии, мусульманкам рекомендуется смирять гордыню и терпеть, — чувствую, как накатывает приступ тошноты и сдавленно прошу, — давай сменим тему.

— Ты побледнела, — заволновалась коллега, — тебе плохо?

Протягиваю руку к чаю с лимоном и делаю пару глотков. Становится легче.

— Нет, все нормально. Здесь просто душновато.

— Заира, привет! Ты забавная в этой косынке — к нашему столу подходит улыбающийся Максим Андропов, — к вам можно подсесть?

Теряюсь от его вопроса. Очевидно, что с Максом никто не провел разъяснительную беседу о правилах общения с женой владельца. И я точно не хочу быть человеком, который будет эту беседу проводить.

— Мы скоро уходим, — бросаю я.

— Я быстро, — Андропов идет в зону раздачи, и я с облегчением смотрю на очередь, в конец которой он становится.

— Ты знаешь Максима? — удивляется Оля.

— Мы учились в одном колледже, — поясняю я.

— Мы тоже, правда я раньше закончила — девушка изумленно выгибает бровь, — оказывается, у нас много общего. Знаешь, я была в ОЛДЖа влюблена, когда училась. Макс говорит, что он еще работает.

Вспоминаю преподавателя спецкурса по слепой печати на клавиатуре. ОЛДЖ — кличка, образованная из сочетания букв начальной позиции правой руки. Смазливый паренек, но мне никогда не нравился. Я всегда любила брутальных мужчин, похожих на Тимура.

— ОЛДЖ женился, — сообщаю я.

— Макс сказал, — хмурится Оля.

— На тебя Кирилл глаз положил, — вспоминаю я сцену в кабинете.

— С чего ты взяла? — неподдельно удивляется девушка, и я смотрю на нее с искренним недоумением.

— Видно же! — с тревогой слежу за Андроповым, который приближается к кассе. Перевожу взгляд на недоеденное Олино пирожное.

— Мне не видно, — пожимает плечом коллега и отправляет последнюю ложку в рот.

Облегченно вздыхаю и успеваю вытащить Олю из столовой до того момента, как Максим успевает к нам присоединиться.

Вечером в машине накатывает невыносимая сонливость и я вырубаюсь на плече у Тимура.

Перед ужином меня ловит в коридоре Малика. Она затаскивает меня в библиотеку и взволнованно спрашивает:

— Диана — это та самая секретарша Тимура?

— Да, — подтверждаю я.

— Она сегодня в обед приезжала к Аиде. Мне кажется, они готовят какой-то заговор.

Тимур