— Не могу сказать, — только и пожал я плечами.

Скрывать базовые вещи, что и сподвигли меня узнать о процессах наследования, я не собирался — так или иначе вторжение в разум сумело бы их выявить. Полная защита вызвала бы подозрения и недоверие. А ложь раскрылась бы…

Потому я мог работать только с правдой. Но даже правду можно представить по-разному. Или банально не говорить о некоторых деталях — тонкие нюансы, вроде координат, спрятаны в глубинах разума и извлечь их станет крайне проблемно.

— Ты совсем обнаглел? — давление на разум усилилось. — Координаты!

— Они. Для вас. Бессмысленны, — тихо, вкрадчиво произнёс я и посмотрел в глаза собеседнику. — У вас нет юрисдикции на Кольце. И сил против Павла Аркур у вас нет… Не против того, что он создал. А если я сдам его данные, то думаете, он не узнает? Полагаете, только у Императорского рода Британии имеются таланты работать с разумом? Или что современные технологии не смогут подловить меня?

Пухлые щёки так и колыхались от рваного дыхания посла. А глаза блестели и несколько капилляров лопнули. Но Адриан молчал… Почти минуту. Прежде чем достаточно успокоился и наконец смог мыслить трезво.

— Мне ты сдал Аркура… Аркуру ты сдал меня… — Рувье криво усмехнулся. — Слуга двух господ. Неплохо. Неплохо… Говори, что ты задумал, прохвост.

— Ничего особенного… просто хочу дать всем то, что они просят, — я чуть расслабился. Посол, несмотря на все свои недостатки, был разумным человеком и умел понимать ситуацию. — Меня попросили узнать, как наследник рода может вернуть своё по праву. Вы же хотите встретиться с этим наследником… и разве самым лучшим вариантом не станет встретить его на своей территории, когда он прибудет в Британскую империю? Ему ведь нужно будет прибыть в Британскую империю?

— Безусловно… Вот только на финальном этапе, — посол задумчиво потёр переносицу и зловеще улыбнулся: — Есть негласный регламент разбирательств среди высоких родов. И если упростить все тонкие моменты, то для того, чтобы предъявить свои права в обход процедуры наследования на главенство рода… Пусть и мёртвого рода. Для этого нужно несколько вещей: первое и основе — пройти проверку ДНК и магической ауры. Второе: получить поддержку минимум трёх родов, знатность которых не ниже графского титула. И лишь после этого, как подтверждения состоятельности претензий, соискатель предстанет перед палатой лордов и самим императором, где во время заседания будет разбирательство по делу.

Первый пункт и в самом деле мелочь — брат и даже я без проблем его выполним. А вот второй момент уже сложнее. Есть ли у брата такие знатные знакомые? У меня самого такого рода партнёров лишь трое… или четверо, но точно не больше. И это должны быть не просто знакомые, а достаточно верные люди, готовые рискнуть своим репутацией и будущим. А риск будет весьма существенный — император Британии явно не спустит данным родам поддержку изгоев. Получается, не зря после падения рода вырезали все дружественные Аркур рода… Интересно, а можно ли российских аристократов привлечь к этому делу?

Мысли промелькнули и потухли, ибо посол ещё не закончил свою речь:

— Кроме того, наследник рода должен поторопиться. В права наследования можно вступить только в течение года. Если до этого срока он не явится, то все состояние семейства будет передано в казну Британской империи.

Вот тут я даже не удивлён… Хотя нет, всё же странно, что выдали целый год на возможность возвращения, а не растащили всё сразу. Но думаю, подобное не оценили бы другие рода — слишком опасный прецедент.

— Строгие правила… Но вы ведь поможете как минимум со вторым пунктом?

— Ты приведёшь его ко мне?

Вот тут спешить с ответом я не стал, решив оставить данный момент чуть в подвешенном состоянии. Я ещё не решил, как относиться к брату, что же говорить о возможном возвращении в Британию? В любом случае я найду способ получить выгоду.

— Пока что я хочу закончить с Расстригиным. И для этого я хотел бы вас попросить всё же придержать свой пыл… — Рувье вновь начал хмуриться и я поспешил заметить: — Лишь на несколько дней. На время моей поездки. После я хочу взглянуть на реакцию Расстригина на выполнение мной договора… и есть шансы, что к этому времени у меня уже будет план для окончательной расправы над ним.

Тянуть я точно не намерен. Проблемы Романовых меня торопят, да и Суворова, получив копию контракта от Когтя, рвётся помочь императорскому семейству.

— У тебя действительно есть наводка? Может, чем-то помочь? — ярость посла быстро переправилась на привычную цель.

— Наводка зыбкая… Но другой нет, — вынужден был признаться я. — И проверить нужно всё тихо.

Как там было в новостной вырезке, что я успел найти во время взлома серверов: «Аномальные леса Тобольска»? Тобольск… интересно, побывал ли там во время своей тайной поездки по весям России император? Скоро выясним. Тобольск, жди меня…

Что может быть хуже предательства? Учителя в замке на скале всегда учили меня никому не доверять, чтобы я не попал в ловушку привязанности. Лишь род и чётко составленный контракт поддержат. Остальные всегда могут ударить в спину.

Но, как оказалось, есть нечто более страшное, чем предательство. Преданность. Полная и безоговорочная преданность. Она меня пугает куда сильнее.

Предательство — миг боли и если выжил, немного времени на принятие случившегося, пока боль сходит на нет. Но когда кто-то тебе искренно предан и следует за тобой, то как бы ты ему ни доверял, тем не менее душу всегда терзают тревога и страх.

Каждую минуту. Каждый день. И каждый час. Постоянно. Это не прекращающаяся пытка…

В поездку в Тобольск я хотел отправиться один — всё требовалось сделать тихо, как я и говорил Адриану Рувье. У меня даже имелся план отступления из Питера на нескольких флаерах, а также прикрытие в Северной столице, что отвлечёт людей от моего отсутствия: один из синтов должен был принять мой облик и периодически мелькать среди толпы. Никаких переговоров или новых контрактов, лишь визуальное присутствие — достаточно для нескольких дней отсутствия.

Вот только я предполагал одно, а мои союзники решили всё совершенно иначе.

— Что вы так беспокоитесь, господин Тёмный? Разве вам не нужна помощь? — Роман Некифоров беззаботно развалился на кресле флаера, наслаждаясь мелькающими за окном видами. Как будто так и должно было быть.

Я лишь тяжело вздохнул. Этот разговор в разных вариациях и с разной интенсивностью длился уже не первый час с самого отлёта из Петербурга. И порядком меня утомил… Роман брал меня измором и при этом вполне успешно.

Надо было его выгонять, как только он появился в ночном клубе… Но я этого не сделал, а после того как парень узнал, что я отправляюсь в путь, стало поздно. Даже если бы я его не взял с собой, то он отправился бы самостоятельно. А если бы я попытался скрыться от него, то поиски могли бы раскрыть весь план отступления.

Теперь же за окном мельтешили частные деревянные домики пригорода Тобольска. Старые халупы на фоне лесов и полей, которые одинаково органично смотрятся как в шестнадцатом веке, так и в двадцать втором. А до самого города остались считаные минуты лёта.

— Помощь мне, безусловно, требуется, — признал я с тяжёлым сердцем. — Но я могу и сам справиться. А вот тебе бы стоило сосредоточить силы на тренировках. Через три дня первое сентября, а после начнутся испытания и бои начала года. И Безруков тебя там ждёт не дождётся.

— Помощь нужна… но вы не хотите говорить — в чём, — полностью проигнорировал мою попытку перевести тему парень. — Почему? Или вы мне не доверяете?

— Доверяю… Но в некоторые свои дела не хочу посвящать. Это слишком опасно и незнание может тебя защитить, — не выдержал я наконец и признался. А переведя дух продолжил: — Поэтому прошу, возвращайся.

— И пропустить, как вы найдёте способ уничтожить Расстригина? Ну уж нет?

— Как… — я даже поперхнулся.