Или же Фокс действовал по собственной инициативе, решив узнать побольше об оппозиции? Или, возможно, вообще с ними изначально? Почему нет?

Я с ним не разговаривал и даже не виделся после того знаменательного посещения поместья Мурузи. Как-то ни в столовой, ни в коридорах, ни на тренировке не пересекались. А в общежитии я появлялся только чтобы добраться до комнаты и поспать. Так что в свое время поставил галочку «Я молодец, правильно угадал, кто такой Фокс», и успокоился.

— Кто? Как ты… — Фокс запнулся, и резко посмотрел вверх. — Не твое соб… кошачье дело, Гепард! Пропусти и уйди с моей дороги! Я должен выиграть!

Точно, шары воздуха, транслирующие наш забег по лабиринту, висящие наверху. Наверняка они действовали со звуком, так что место для разговора по душам явно не то. Ну так мне и не особо надо.

— А что, камушек дорог как память, или денег нет? — понятия не имею, с чего такой наглый, но, видимо, с кем поведешься, от того и наберешься. А мне в этом мире встречались лишь наглые, заносчивые, самовлюбленные эгоисты. За редким исключением, конечно, вроде той же Лисички.

— И это тоже не твое дело! — Фокс сжал кулаки, делая шаг ближе ко мне. Лис напрягся, оценивая Пуша как противника. — Я не хочу тебе вредить. И более того, не хочу тратить время на бессмысленные разговоры! Уйди с дороги!

— Да пожалуйста, смотри, не убейся совсем уж, — хмыкнул я, пожимая плечами и демонстративно делая шаг к стене, предоставляя Фоксу бежать дальше.

Пойти вместе мы не смогли при всем желании. Наши дороги «вперед» были прямо противоположны друг другу, а проход «обратно» закрыт для каждого из нас. Так что в этом случае ни о какой командной работе речи быть не может. Не то, чтобы я этого хотел или кому-то доверял, но привычка просчитывать все варианты… Такая привычка!

Поэтому он не захотел причинить мне вреда, то и я вонзать кинжал ему в спину желания не имел. Да, мне стоит добраться до финиша первым, но устранять для этого своими руками противников тоже нет необходимости. Сомневаюсь, что здесь есть кто-то, кто может сравниться со мной в подготовке. Тем более, если речь идет про двадцатилетнего пацана. Или сколько ему? Двадцать пять? Значения, на самом деле, особого не имеет.

У него свой путь, у меня свой. И каждый должен идти так, как ему дОлжно.

— Успехов, Гепард, — шепнул мне Фокс, пробегая мимо.

— Успехов и тебе, — ответил я, и побежал в другую сторону.

Если здесь есть Фокс, значит, может быть кто-то еще, кроме тварей. И не стоит тратить время на разговоры.

А знает Император о действиях своего сына, не знает — прямо сейчас это тоже неважно. Что я могу сделать? А Император?

Поэтому вперед, вперед и еще раз вперед, используя экономный режим бега, потому что это марафон, а не спринт. И испытание закончится лишь в одном случае — когда кто-то коснется Камня. Ну, либо все умрут. Как вариант, кстати. Хотя я умирать не собирался, так что остается только первый способ завершения этой игры.

Поворот налево, поворот направо, развилка, снова направо… Я не думал ни о чем, концентрируясь на беге, дыхании и иногда на уничтожении тварей. Но это было настолько привычно для меня, что не касалось мыслей. Не боевой, а «транс преодоления расстояний», позволяющий не тратить лишние силы на бег, не отвлекаться раздумывание направлений… И не сойти с ума от однообразности картинки перед глазами. В Разломе это тоже важно.

Пушатопоркусампа бежал рядом, и тоже не отвлекал от тишины «в эфире». Может, не думал, может, и не о чем поговорить — не знаю, но значения это не имело. Сейчас ничего не имело значения, кроме банальных физических действий: шаг, еще шаг, прыжок над адской гончей, разворот, удар в хребет, прыжок, и снова шаг, шаг, шаг…

И в Разломе нет времени. Нет звуков. И ты можешь бежать, пока не умрешь от истощения. Поэтому сохраняю дыхание и силы, и снова бегу, бегу, бегу…

Главное — не думать. Не хвалиться, что попадаются слабые противники. Не считать, что ты лучше остальных. Реально оценивать свои силы, но не делать это ежеминутно. Я в Разломе, на своем месте, но без экипировки, обмундирования и из оружия только кинжал. Какой бы ни была моя подготовка и выносливость, но физическое тело имеет свои ограничения и потребности. И скоро мне придется заняться их удовлетворением, потому что я не хочу в какой-то момент тупо упасть без сил или потерять сознание от обезвоживания. Хочется верить в то, что устроитель боев подумал над этим, ведь изначально это некое шоу, представление со зрителями. И зрителям может не понравится вид истощенного артиста, который так забегался без особого результата, что дальше, какие бы твари его не окружали, он не встанет с места. Ну, мне бы не понравилось.

Хочется верить, что так же думал и Волконский, и со своим злодейским разумом что-то придумал. Насколько можно предусмотреть ситуацию в Разломе, конечно.

И через триста восемьдесят шесть шагов я услышал «глас небес». И постепенно остановился, аккуратно и методично восстанавливая дыхание. После такого бега категорически запрещено просто взять и падать — потом не встанешь.

— Участники! Если вы хотите восстановить силы, вам требуется еда, вода или помощь лекаря, то собирайте вот такие символы, — и передо мной возникла проекция зеленого символа Жизни. Ради интереса попробовал ее схватить, но рука прошла сквозь. Значит, действительно только пример. Но я встречал игры с подвохом, в которых все, что угодно, имело второе дно. И по правилам такой игры, этот символ мог стать первым в коллекции участников, если кто-то додумался его схватить первым.

— Наличие одного символа даст возможность запросить воды. Трех — еды. Если участник соберет пять символов, ему на помощь незамедлительно придет квалифицированный лекарь, способный залечить любые раны и повреждения. Будьте внимательны! Удачи!

И голос пропал, а в конце коридора я заметил мелькнувшую зеленую вспышку. Пушистик первым подбежал к ней, и позволил увидеть лежащую на полу зеленую монетку с символом Жизни. И вот мне интересно, мне куда ее класть прикажете? Не браслет, не кулон, а монетка, для которой как минимум нужны карманы или что-то подобное.

Тяжело вздохнув, я вложил ее в кроссовок сбоку от стопы. Я могу об этом пожалеть, так как обувь не должна натирать, но в спортивных штанах, как и в футболке, не предусмотрено карманов. По крайней мере, в моих. Может, кому-то повезло больше.

Подпрыгнув на месте пару раз, убеждаясь, что монетка пока что не мешается и не выпадет от активных движений, я отправился дальше по лабиринту. Пить пока не хотел, как и есть, лекарь не нужен — стоит пособирать монетки про запас. И в конце концов, организатор так и не сказал, как их использовать в случае необходимости. Поэтому буду разбираться по мере необходимости.

Если оценивать ее с точки зрения эстета, то она была прекрасна. Высотой в два моих роста, ярко-красного цвета с желтыми всполохами на крыльях и задних лапах, ее чешуя сверкала в неверном сиянии освещения Разлома.

Такие белоснежные зубы, и два передних, конусовидных и выдающихся вперед, с которых капает яд мутными зелеными каплями, прожигая камень пола.

Распахнутые крылья в угрожающей стойке, придающие величия всей позе, и изящно изогнутая длинная шея. Действительно, очень красиво, что по частям тела, что в целом.

Если бы не одно но — это гребанная виверна посреди круглого зала Разлома. И перед ней я, со своим кинжалом, что для этой твари как зубочистка — слишком плотная чешуя, высокая скорость и бонусом хвост с жалом, в два раза длиннее того самого кинжала.

— Мда… А тебя-то как занесло сюда? — поинтересовался я у собеседницы, прикидывая варианты дальнейшего боя. Что он будет — и так ясно, отступать некуда. А вот в чью пользу — еще вопрос.

Снова на полусогнутых, сохраняя энергию для внезапного прыжка, я пошел вдоль стены, вынуждая виверну поворачиваться за мной следом. Чуть обогнув тварь, я обнаружил, что из круглого зала ведут два коридора, четко друг напротив друга. Один, узкий и привычный — из которого я пришел. И вернуться в него, разумеется, нельзя.