прислушиваясь к чему-то, и тихо зарычала. Пол первым заметил ее беспокойство. И тут его внимание привлекли странные тени. Он с ужасом смотрел, как тени, меняя форму, приближаются. Почти одновременно Пол почувствовал совершенно незнакомый запах, который раньше всех учуяла собака.

Донеслись непонятные шаркающие шаги, с полки упала книга. Почти в ту же секунду Саатчи оказалась рядом с Полом, сжалась в комок и тоже стала всматриваться в темноту. В этот момент ее губы что-то беззвучно шептали. Она казалась напуганной, как маленький ребенок, оставшийся один в темной комнате.

Пол постарался отогнать от себя мысль, что в этой мертвой зоне есть кто-то живой и что этот «кто-то» следит за ними.

Напряжение достигло предела, когда Феникс сделал прыжок вперед, разбросав передними лапами баррикаду. Саатчи вскрикнула и бросилась следом за ним, но запнулась и упала. Пол схватил ее и крепко прижал к земле. Саатчи вырывалась, но Пол не отпускал. Иначе было нельзя: он не мог лишиться еще одной участницы операции. Какое-то время они слышали рычание собаки, но после тупого удара оно прекратилось. С улицы раздались непонятные звуки, будто кто-то неуклюжий уходил прочь. Потом все стихло, но Феникс не возвращался.

Пол отпустил Саатчи, и она побежала к выходу. Споткнувшись обо что-то тяжелое, она упала, но не обратила внимания на боль. Только одно волновало ее: что с Фениксом? Марк с отцом наблюдали, как она подошла к окну и внимательно осматривала его, светя фонариком.

Потом Саатчи села на корточки и стала что-то разглядывать на полу. Марк подошел к ней и почти сразу понял, что это кровь, хотя липкая на ощупь жидкость поначалу показалась ему обыкновенным красным пятнышком.

— Кровь только здесь? — спросил он, не веря во внезапное исчезновение собаки.

— Есть еще немного там. — Она указала в сторону окна. — Одно или два пятна. Да еще несколько застоявшихся грязных лужиц, оставшихся с незапамятных времен. Марк, давай дождемся рассвета, я боюсь выходить на улицу.

— Не понимаю, что произошло, — сказал Марк, выключая фонарик. — Кто это был и что они здесь делали?

— Наверное, искали нас, — сказала тихо Саатчи, — а нашли моего Феникса. — Она едва сдерживала слезы. — Если бы не Гия, я бы считала свое возвращение сюда самой большой глупостью, которую я когда-либо сделала. Но мне нужно найти брата.

Марку захотелось утешить ее. Он взял девушку за руку и стал стирать кровь с ее пальцев. Саатчи дрожала и изредка всхлипывала.

— Мы найдем его, — успокоил он, — и Феникса тоже.

— Я могла бы его остановить.

— Может быть… Папа лишь хотел уберечь тебя, — осмелился сказать Марк.

— Конечно, он хотел как лучше, — согласилась Саатчи и, выключив фонарик, отвернулась к окну.

— Светает, — тихо сказала она и заглянула Марку в глаза. — Знаешь, я совсем не представляю, как Бог поможет нам выбраться отсюда.

Ночной туман рассеивался, уступая место хмурому, серому утру. Пол, Марк и Саатчи встречали его без особой радости. Их грязная одежда пропахла потом, лица были помяты, а воспаленные от бессонной ночи глаза болели и чесались.

Позавтракав в молчании и без особого аппетита, Пол сказал:

— В первую очередь нам нужно узнать, что случилось с Таней. Жива она или ранена? А может, ее схватили? Поэтому я хочу найти ее машину. Наши дальнейшие действия будут зависеть от того, что я узнаю.

Видя, что Марк и Саатчи не возражают, он продолжал:

— Затем нам нужно выяснить, сможет ли Саатчи найти дорогу к лагерю «Омега». Удобнее всего сориентироваться из здания с башней на противоположной стороне улицы. Ждите меня там, пока я не закончу свое дело. Вещевой мешок лучше возьмите с собой. — Он помолчал. — Вопросы есть?

— Как долго нам тебя ждать? — спросила Саатчи.

— Мне нужен час. Если я встречу нашего «друга», то обсужу с ним кое-какие дела, — ответил Пол. — Через час я вернусь назад.

Саатчи посмотрела на Марка.

— Я согласна. А ты?

— Мне не очень нравится, что нужно разделяться на две группы.

— Понимаю, — сказал Пол. — Но думаю, так мы быстрее выполним задание. После этой ночи я не хочу оставаться здесь дольше, чем нужно. И еще у меня есть один вопрос. Саатчи, ночью ты что-то шептала, все повторяла какое-то слово. Я хотел бы знать, что оно значит.

Девушка покраснела.

— Это значит «темные». Вообще-то, не знаю. — Она пожала плечами. — Я давно перестала в них верить. Когда мы с Гией были маленькими, у нас по ночам появлялись странные гости, мы называли их «темными».

— Может быть, вы все это придумали? — предположил Марк. — А может, в самом деле что-то было. Вполне возможно, ведь мы тоже слышали какие-то шорохи, звуки.

— Во время войны выжили не только мы, но и «темные». Они не представляли никакой опасности и не были заразными, хотя сами жили недолго. Помню, что Феникс точно так же тревожился, когда приходили те ночные гости. Он даже переставал есть, когда они исчезали, я точно это помню.

— Я не совсем понимаю, что здесь происходит, — сказал Марк. — Город вымер, хотя вполне очевидно, что не из-за ядерного взрыва. По крайней мере здания целы, и тем не менее это город-призрак. Ничего не понимаю.

— Сама толком не знаю, — призналась Саатчи. — Что касается радиации, то не думаю, что она была в городе такая же высокая, как вокруг баз. Поблизости от нас есть семь или восемь таких объектов. Люди здесь погибли от чего-то другого. Наверное, от биологического оружия, от каких-нибудь патогенных веществ быстрого действия.

— Тогда как же вы с братом выжили? — удивленно спросил Марк.

Она пожала плечами.

— Сама не знаю, мы родились сразу после войны. Может быть, у нас была мама или друзья, которые заботились о нас до тех пор, пока охранники не забрали Гию. Наверное, эти добрые люди и отвезли меня в безопасное место за сорок километров отсюда. — Она достала из внутреннего кармана своей куртки маленький медальон на серебряной цепочке. — Может быть, это принадлежало кому-то из них. Когда меня нашли, он был на мне.

Тут в разговор вмешался Пол.

— Теперь понятно, почему власти Империи держатся подальше от этих мест. Кажется, тут опаснее, чем я предполагал.

— То, что Империя сделала с этим местом, — просто мерзость! — возмутился Марк.

Саатчи посмотрела на Пола с любопытством.

— Ночью вы, кроме шума, заметили что-нибудь еще?

Он сразу понял, что она имела в виду.

— Запах?

Она кивнула в знак согласия.

— Так пахнет разлагающееся мясо. Скорее всего, существо, которое было здесь прошлой ночью, все еще болеет.

Пол что-то пробормотал, а потом заторопился.

— Послушайте, нам нужно побыстрее уходить отсюда. Очень не хочется застрять здесь еще на одну ночь. — Он помедлил и, устало потирая глаза, добавил: — С другой стороны, мне не хочется двигаться дальше и вообще предпринимать что-либо, прежде чем мы не узнаем, что произошло ночью. Думаю, мы могли бы действовать более слаженно. — Он старался не смотреть им в глаза. — Я просто хочу, чтобы вы поняли, что я отвечаю за вас обоих, и если вы будете мешать мне в проведении операции, то все закончится весьма плачевно для всех нас. Я должен быть уверен, что могу на вас положиться, — заключил он. — А вам следует прислушиваться к моему мнению.

Последовало молчание. Убедившись, что его слова подействовали, он продолжил:

— Мы здесь явно непрошеные гости. И думаю, не ошибусь, если скажу, что вчерашние события одинаково удручающе подействовали на всех нас. Но хватит отступать под напором противника. Пришло время для решительного удара.

Саатчи собрала все свое мужество и посмотрела Полу в глаза.

— Конечно, — сказала она, — вы правы. Так никуда не годится.

Они еще раз соединили свои усилия в молитве, и прежнее ощущение единства вернулось к ним. Провозгласив господство Христа, они ободрились и вновь почувствовали уверенность в своей победе.