Покрутив ручку настройки авто магнитолы, глава банка «Титаник» резко поморщился, услышав песню Мэрилина Мэнсона “Coma White”.
— Внимание, внимание, — внезапно ожила под рулём полицейская рация. — Всем патрульным машинам… из камеры предварительного заключения Троицкого отделения полиции сбежал особо опасный преступник…
Довольно осклабившись, браток сделал музыку потише.
— Сбежал тот самый преступник, который недавно устроил кровавую резню в круглосуточном супермаркете на Вознесенской площади, — продолжала вещать из рации некая весьма истеричная особа. — Он вооружён и непредсказуем. Всем сотрудникам полиции, увидевшим его на улице, рекомендуется немедленно бежать в противоположном направлении, прятаться по подъездам и оттуда вызывать подмогу на броневике. Внешнее описание маньяка: высок, под два метра роста, размер ноги 52, одет в ярко жёлтый дождевик с капюшоном и резиновые рыболовные сапоги. Лицо скрывает детская маска в виде Багза Банни, вооружён профессиональной бензопилой фирмы «Вражда»…
— А почему про нас ничего не сказали? — удивился Вадик. — Ведь мы тоже вроде как сбежали?
— А они этого ещё не установили, — ответил браток. — Всё ментовское внимание сосредоточено сейчас исключительно на этом маньяке. Кстати, а вот и он сам…
На тротуаре у громадного рекламного щита, изображающего в сандалию пьяных Зевса, Гермеса и Ареса, голосовал их странный сокамерник, держа бензопилу на правом плече.
«Боги тоже мужики!» — большими красными буквами было выведено на рекламном щите «Покупайте водку “Медуза Горгона”! Не бывает некрасивых Горгон, бывает мало водки».
Банкир начал плавно сбрасывать скорость.
— Ты что это творишь?!! — хором закричали Вадик с Мухой. — СОВСЕМ СБРЕНДИЛ?!!
— Спокуха, братва, — усмехнулся браток. — Подвезём чутка сокамерника. Глядишь, и он нам когда-нибудь чем поможет.
Беззвучно мигая сиреной на крыше, полицейская машина остановилась у яркого рекламного щита.
— Садись, кореш, подкинем тебя до центра города, — высунувшись в окно, предложил маньяку банкир.
Мужик в жёлтом дождевике неуклюже забрался на заднее сидение, сильно потеснив при этом Муху.
Муха почти что не дышал.
Пахло от чокнутого незнакомца почему-то детскими леденцами. Бензопилу маньяк бережно положил себе на колени.
— Ущипните меня, — прошептал Муха, — ведь я сплю…
— Поехали, — рассмеялся браток, трогая «Фиат» с места. — Ни одному идиоту не придет в голову мысль искать тебя, приятель, в патрульной полицейской машине.
— Это понты. Это, это понты! — хриплым рыком выдал маньяк. — Не смотри где я, лучше смотри где ты!
— Ничего, — кивнул бывший банкир, — это со всяким может случиться. Я сам когда впервые песни Тимати услышал, восемь телевизоров молотком разнёс и знаешь… попустило.
«Фиат», машина маленькая, малолитражная и, поэтому троим пассажирам на заднем сидении было, мягко говоря, слегка тесновато. Вадик с Мухой оказались зажаты в углу, словно маринованные томатным соусом сельди в консервной банке, безуспешно пытаясь отодвинуться от кошмарного попутчика подальше.
Но, слава Богу, через несколько кварталов браток свихнутого мужика высадил, остановившись у Молодёжного парка.
— Сосед построил себе дачу и воткнул забор, а я пошел и купил новый Авентадор, — выдал на прощанье псих, громко хлопнув дверью автомобиля
— Фух, — с облегчением вздохнул Муха. — Свалил, наконец… провонял карамелью весь салон… Вилли Вонка хренов… буду теперь его только так называть.
А по радио крутили совершенно убойную композицию группы Judas Priest “One Shot at Glory”. Роб Хэлфорд как всегда был необычайно хорош и подходил со своей музыкой абсолютно для любой даже самой безнадёжной ситуации.
— Крутая радиостанция, — хмыкнул банкир, дёргая бритой головой в такт качающим гитарным рифам, — нужно запомнить частоту…
Светало.
На улицах стали появляться громадные неуклюжие бронированные мусоровозы, почему-то снабжённые торчащими из кабин крупнокалиберными сдвоенными пулемётами.
— Для отстрела штурмовых групп мятежных бомжей, — предположил браток и, надо сказать, оказался прав.
Ровно через квартал друзья увидели поразительную батальную сцену: кровавое сражение между неповоротливым мусоровозом и пятью бомжами в грязных лохмотьях. Битва шла за переполненные мусорные контейнеры, стоящие в небольшой арке, в которых вполне могли оказаться весьма полезные для бомжей ценные вещи.
А на крутой радиоволне уже играла легендарная композиция группы Oblika Morale «Битва бомжей» как нельзя лучше подходящая к разворачивающемуся драматическому действу.
Драка бомжей у входа в метро,
Утром весенним в десять часов.
Люди расходятся, мухи жужжат,
Бомж пошёл войной на бомжа.
Двоим нищим явно не повезло, их трупы уже тихо и даже как-то умиротворённо лежали у входа в арку. Медленно разворачиваясь, мусоровоз поливал арку из рычащих пулемётов горячим свинцом. Бомжи, делая искусную перегруппировку, ловко перекатывались по асфальту, забрасывая ненавистный мусоровоз бутылками из-под пива, наполненными горючей смесью бензина с пенопластом.
Сизые лица в рубцах и щетине,
Смердит и шумит боевая дружина.
На сальных тулупах блики лучей,
Битва столетия битва бомжей.
На подмогу к сражающимся из соседнего квартала уже подтягивалась новая группа смердящих бойцов, волокущая следом за собою самодельную огнемётную пушку собранную, судя по всему, из ржавой водосточной трубы.
Кровавая бойня за первенство в сборе,
Бутылок пустых бычков и помоев,
В грязи и ошметках с недюжею силой,
Вчера — рядовой сегодня бомж-лидер.
Увидев подтягивающуюся «тяжёлую артиллерию», водитель мусоровоза резко сдал назад отползая к городскому парку. Бомжи ликующе взвыли. Однако эпичное сражение всё ещё было далеко от своего победного завершения.
А радио всё надрывалось и надрывалось:
Из облака пыли, плюясь и кряхтя,
Выпало мертвое тело вождя,
Мухи расходятся, люди визжат,
Бомж забил насмерть брата-бомжа.
Слегка притормозив, браток ещё немного полюбовался острой социальной драмой, после чего вывел маленький «Фиат» на широкий просторный проспект.
— Куда поедем? — немного с грустью спросил бывший банкир. — Я, блин, ваще без понятия.
— Нам нужно встретиться с одним человеком, — ответил Вадик, — но мы не знаем, где он живёт.
— А зачем он вам?
— Мы хотим предупредить, что на него тоже как и на нас охотятся вампиры. Возможно, он поможет нам разобраться в том, что же всё-таки здесь происходит.
— А как его фамилия? — вдруг поинтересовался браток.
— Алекс Лурье, — ответил Вадик, — он литературный критик.
Банкир кивнул и, выудив из кармана смартфон, стал набирать текст придерживая руль одним мизинцем.
— Сейчас живо найдём этого вашего баклана…
Резко подавшись вперёд, Муха мёртвой хваткой вцепился в руль машины, вовремя уводя её от ближайшего городского дерева.
— Ну вот, — радостно сообщил браток, останавливая «Фиат» у неработающего светофора. — Алекс Давидович Лурье, пятьдесят восемь лет, литературный критик. Бывший… Ого! Бывший литературный рестлер в сверхтяжёлом весе. Победил в первом раунде знаменитого московского графомана Халка Кагана. Крутой, видно, мужик. Так, дальше… Неоднократно привлекался за разбойные нападения на писателей. Проломил отломанной ножкой от рояля череп некому Виктору Палевину, но тот после этого только ещё больше писать стал…
