— Рюкзак с коноплёй у кого сейчас? — строго спросил Вадик.

— Ну вроде как у тебя… — был вынужден признать Муха.

— Значит будешь безоговорочно меня слушать! Всё понял?

Тяжело вздыхая и потирая ушибленное место, Муха понуро побрёл вслед за воинственно настроенным приятелем к зияющей во тьме зловещей арке.

В арке, как обычно, для такого рода мест пахло котами и пролитым пивом. На стенах имелись похабные надписи и рисунки порнографического характера. С культурными посетителями антикварного «Дома Лоа» был видимо совсем уж жесткий напряг.

Сквозь арку друзья прошли без особых приключений. За ней их поджидал весьма симпатичный дворик, освещённый двумя подслеповатыми фонарями. У подъездов стояло несколько винтажных автомобилей и чёрный зловещий средневековый катафалк, запряжённый двойкой лошадей. За колыхающейся на ветру кружевной шторой угадывался чёрный лакированный гроб. Сидящие на козлах возницы дремали, опустив головы на грудь. А может и не дремали, а были попросту мертвы.

— Ну и куда теперь? — задал свой любимый вопрос Муха.

— По-моему, туда, — Вадик указал в темноту.

Муха скептически посмотрел на друга:

— Скажи, ты специально выбираешь места потемнее?

Вадик не ответил. Держась по возможности менее освещённых частей двора, друзья осторожно приблизились к самому дальнему подъезду. Железная дверь была не заперта. Естественно, в подъезде, как и в арке, пахло сыростью и котами. Ведь должны же были эти коты где-то жить?

Но на лестничной клетке тянуло и ещё кое-чем, на что сразу обратил внимание чуткий к таким вещам Муха.

— Вадик, ты чувствуешь? — он тронул идущего чуть впереди приятеля за плечо. — По-моему, чесноком несёт?

— Конечно, я тоже это заметил, — шёпотом ответил Вадик, который, судя по всему, намеревался спуститься в подвал жутковатого дома.

Тихо щёлкнул в темноте включатель, и под потолком подъезда обозначилась тусклая засиженная мухами лампочка, осветившая часть лестничного проёма, лифт и решётчатую приоткрытую дверь, ведущую в подвал.

— Ты что, совсем сдурел?!! — ужаснулся Муха, увидев, как Вадик открывает дверь в подвал пошире.

При этом дверь отворилась абсолютно бесшумно, что было, мягко говоря, странно, если учитывать ржавый налёт на её древних петлях.

— Чёрт бы тебя побрал, диггер хренов, — злобно выругался Муха, — приехали с тонущего корабля на бал голодных вампиров.

Всё происходящее ему сильно не нравилось.

— А в чём, собственно, дело? — удивился Вадик. — Чего ты здесь боишься?

Шмыгнув носом, Муха недовольно посмотрел на друга:

— Уж больно всё это напоминает третьесортный голливудский ужастик.

— Видишь, — усмехнулся Вадик, — ты сам говоришь, что он третьесортный, значит бояться нам нечего.

— Но всё-таки я хотел бы знать, что ты здесь ищешь?

— Да схрон у меня тут один был, — ответил Вадик, — на чёрный день.

— Что прямо вот здесь?!!

Вадик кивнул.

— За пожарным щитом… Ага! — радостно воскликнул он, вытаскивая из щели в стене маленький китайский фонарик, — всё на месте, идём же…

Самым фантастическим в этой ситуации оказалось то, что фонарик не только лежал где надо, он ещё и работал, провалявшись в сырости немалое количество времени.

Красный пожарный щит обнаружился сразу за поворотом в пяти шагах от входа в подвал, пол которого был покрыт мутными зловонными лужами с уныло плавающими окурками.

— Давай, помоги мне его снять, — распорядился Вадик, и друзья с трудом отодрали со стены обитую железом ярко красную доску, опустив её на пол подвала.

Естественно, огнетушитель и прочие инструменты для борьбы с огнём отсутствовали, вернее были разворованы несознательными жильцами подъезда, либо предприимчивыми находчивыми дворниками.

— М-м-м-мать, — Муха испуганно отпрянул в сторону, обнаружив на стене в том месте, где был только что снят пожарный щит, целую колонию отвратительных белёсых пауков.

— Не очкуй, меломан, — рассмеялся Вадик и, вытащив из стены кирпич, извлек из прямоугольного отверстия плотный пластиковый пакет.

В пакете лежала металлическая коробка, обклеенная картинками с голыми байкершами на крутых мотоциклах.

— С первого взгляда ясно, кому она может принадлежать, — хмыкнул Муха.

Вадик же открыв коробку охнул от изумления, обнаружив в ней солидную пачку свеженьких долларов.

— В чём дело? — испугался Муха. — Кто-то спёр часть запаса зелёных?

— Да нет… — ошарашено ответил Вадик, — просто тут раньше деревянные лежали. Произошёл магический валютный кросс-курс.

— Шутки свихнувшейся реальности, — быстро догадался Муха, — чтобы она всегда так с нами шутила. А это что за маленький пакетик?

Под деньгами лежал продолговатый свёрток с непонятным содержимым.

— Это? — переспросил Вадик и, понюхав пакет, передал его Мухе. — Это, приятель, я специально для тебя приберёг.

— Что, неужели тот самый легендарный ганджубас?!! — чуть не закричал Муха, не веря своему счастью. — Из личных запасов Боба Марли?

— Он самый, — кивнул Вадик. — Мне его один кореш на хранение оставил, но его потом посадили за тройное убийство, поджог и разбойное нападение на президентский кортеж.

Выбросив пустую коробку в ближайшую лужу и, распихав трофеи по карманам, друзья двинулись к выходу из подвала, но тут в подъезде дома послышались чьи-то громкие голоса.

Выключив фонарик, Вадик замер у железной двери осторожно заглянув в приоткрытый проём. Лампочка под потолком подъезда почти уже не горела и рассмотреть вошедших подробно не представлялось возможным.

Оступившись в полутьме Муха больно стукнулся лбом о затылок приятеля.

— Скорее, — раздражённо произнёс невысокий мужчина в старомодном котелке и длинном плаще, — собрание началось уже как десять минут назад, вечно мы с тобой опаздываем…

— Да ладно тебе, Кинг, не кипятись, — пробасил второй голос, принадлежащий длинноволосому худому человеку, — по ходу подключимся. Можно подумать в первый раз опаздываем.

— А всё из-за твоей патологической увлечённости длинными гитарными соло, — продолжал возмущаться незнакомец в плаще. — Задержался в студии на целых лишних полчаса…

— Дьявол, — приглушённо выругался Вадик, — они направляются прямо сюда в подвал, БЕЖИМ…

И друзья побежали вглубь опасного подземного коридора.

— Эй, Шерманн, это ты что ли? — громко позвал невысокий незнакомец. — Ты что, тоже опоздал?

— Вот видишь, — рассмеялся второй голос, — Хэнк Шерманн со всех ног уже бежит, а мы, как дураки с тобой непринуждённо болтаем. Ох, чувствую, снова нас сегодня оштрафуют штрафной рюмкой невинной крови…

Гулко топая, Муха с Вадиком в панике неслись по бесконечному коридору ободранного подвала. Вскоре свет фонарика им был уже не нужен. Сырость внезапно отступила, лужи с мокнущими окурками исчезли, а под потолком засияли яркие лампы дневного света. На опрятных аккуратно побеленных стенах были нарисованы толстые красные стрелки.

Послышались странные звуки, словно где-то рядом собралось очень много народа.

Сбавив темп, беглецы перешли на шаг.

— Чего ты так испугался? — удивился Муха, с трудом восстанавливая дыхание. — Так драпанул, что я подумал, не Тень ли отца Гамлета ты там увидел?

— Нет, не его, — спокойно ответил Вадик. — Возможно мне показалось, но лица тех двух… кажется один из них был разукрашен корпспэйнтом… очень знакомый образ.

— Думаешь это снова Аббат или Кардинал Копия? — предположил Муха.

— Нет, это кто-то другой… более культовый…

Длинный коридор закончился резким поворотом. За поворотом друзья наткнулись на распахнутую настежь украшенную замысловатой резьбой дубовую дверь. За дверью находилась лестница, покрытая бардовой ковровой дорожкой. Голоса усилились. Теперь можно было даже разобрать интонации говоривших. По всему выходило, что народ чему-то активно радовался.

— Крайне хреново всё это, — прошептал Муха, осторожно ступая на ковровую дорожку, — и чего мы только сюда попёрлись, ума не приложу.