Это просто аналогия. Общее будущее нашей цивилизации состоит из общего количества будущих оставляющих её людей. Цель каждого человека - как вектор: у неё есть своё направление и своя длина, сила. Может, показаться - великая сила - совокупная мощь разума всех людей! Но нет. Если ты раскинешь по нашей простыне вектора всех живущих людей, они мало что изменят в изгибе или напряжении этой простыни.
У людей настолько разные цели, они идут к настолько разных будущим, что старания их очень похожи на броуновское движение частиц. Люди куда-то идут, идут - а цивилизация в общем топчется на месте.
Изредка рождается какой-нибудь человек неимоверной силы влияния, который изменяет общество в какой-то период его существования. Несколько больший шарик, чем обычно. Его влияние, как магнит, притягивает векторы целей многих людей и ориентирует их в одну сторону. Так, если брать общество в общем, оно сдвигается в какую-то сторону. Но сдвигается оно лишь на малейший процент - если смотреть на всю простыню сразу.
Какое общее будущее предопределено для такого общества в целом, как считаешь? Да никакого. Оно просто по инерции движется куда-то, куда его подтолкнёт очередной великий деятель, но ровно до тех пор, пока другой великий деятель не подтолкнёт его в другую сторону.
Видишь?
Золушка, твоя подруга Катя, да даже Шостакович или Чейз - все они хорошие люди, но в масштабах нашей простыни человеческого рода они - исчезающе малые шарики, которые ни имеют никакого веса или значения.
А теперь представь, что на простыню будто ниоткуда свалился шар настолько тяжёлый... В мире появился человек с таким огромным вектором силы, что все остальные шары ринулись к нему и больше никуда деться не могут... Будущее этого человека, создаваемое им самим, мгновенно переориентирует будущее всех людей, что живут в этом мире. Его будущее станет их будущим. Я понятно излагаю?
И тут Машу проняло.
- Вы хотите сказать. что... Но нет! Я просто девушка!
- Ты? Девушка? - Гордон привстал и подошёл к сжавшейся Маше, - А вот это тогда что?
И он прикоснулся к Машиному лбу.
- То, что у тебя там внутри, обжигает и ужасает даже меня...
- Там - смерть всего, мистер Гордон.
- Там - миллиарды миллиардов миллиардов тонн боли и ужаса... Я никогда не видел боли столь тяжёлой и сконцентрированной. По сравнению с ней массы всех солнц вселенной - просто пушинка...
- Вы хотите сказать... - Маша никак не могла в это поверить.
- Я хочу сказать, Маша, что ты уготовила смерть этому миру, когда появилась в нём.
- Я. Уготовила смерть. Этому миру. Когда появилась в нём.
Маша смотрела в одну точку и пыталась осознать эту идею. Она, которая выбросила себя в прошлое, чтобы спасти свой мир от бесконечной смерти, убила его тем, что пыталась его спасти...
Её голова упала на мягкий кожаный подлокотник дивана, у девушки не было больше сил держать её. Она не злилась, не горевала. Глубочайшая апатия протекла по всем её кровеносным сосудам и наполнила её доверху. Дело её жизни... Не жизни, дело многих её жизней привело к полнейшему краху всех её надежд и мечтаний.
- Золушка был прав.... - прошептала она пересохшими губами... - Я не могу изменить будущее... Что бы я ни делала...
- Отнюдь, - возразил Гордон. который, казалось, совсем не огорчился перспективе полного и безоговорочного уничтожения, - Золушка был одновременно и прав, и неправ. Пару минут назад я задумался о том, что такое будущее. Но я задал неправильный вопрос.
- Неправильный? - шёпотом повторила ещё не пришедшая в себя Маша.
- Да. Я спросил себя "Что такое будущее?". А дело не в этом. Надо было спросить "Когда будущее?". Ответь мне, Маша, когда будущее?
- В будущем, - Маша не была сейчас способна на заумные логические загадки.
- Вот поэтому я однажды и пришёл к одному из самых блестящих выводов в моей жизни, Маша. Человек с проблемой, которую он не осознаёт, не может с ней справиться. Нужен Проводник. И я хочу, чтобы ты поняла - ты сейчас не Проводник, а ведомый. Проводник - я.
Я тебе помогу понять. Когда ты, Золушка, философы и писатели-фантасты говорите "будущее", вы имеете в виду то, что будет потом. Вы протягиваете причинно-следственную связь между настоящим временем и тем, которое наступит. Вы совершаете что-то сейчас, и последствия наступают, а перерешить обратно то, что уже сделано, нельзя - время утекло, в одну реку дважды не войдёшь.
И даже если кто-то изобретёт машину времени и сможет войти в одну реку дважды - он ничего не изменит - ведь он остаётся пленником причинно-следственной связи.
Логика, понимаешь? Во всём виновата логика. Я разве не говорил, что логика - это зло?
- Я не понимаю, мистер Гордон, - только помотала головой Маша, по-прежнему висевшая на бортике дивана, как сброшенный второпях тулуп.
- Поймёшь, - с улыбкой ответил тот, - когда ответишь себе на мой вопрос. "Когда будущее?". А пока - я тебя отведу прогуляться. Развеешься, отвлечёшься. А потом поймёшь.
Он взял её за руку, и мир сместился.
Маша знала это место по картинкам. Огромная полоса воды - ревущей, покрытой холодным паром брызг, клубящаяся белым дымом где-то внизу.
Гордон исчез, оставив Машу одну на берегу Ниагарского водопада.
Девушка села на край деревянного мостка, вскоре за которым начиналась пропасть, и стала смотреть на мегатонны низвергающейся вниз воды. Всё равно она больше ничего не могла делать. У Маши не было сил ни думать, ни даже вставать на ноги.
И Гордон был прав - это помогло. Вода, истекающая потоком в сторону от Маши, вдаль и вниз, словно стала захватывать крупицы Машиного напряжения, раздражения и горечи - одну за одной. Они утекали от неё маленькой грязной струйкой, вымывая авгиевы конюшни поражения, которое Маша потерпела, и сознание девушки мало-помалу прояснялось, а мысли потихоньку начали возвращаться к разговору с Гордоном.
Когда будущее, спросил он. Разве оно не в будущем?
Маша смотрела на то, как воды Ниагарского водопада ниспадают с кривой линии обрыва и заканчиваются где-то внизу. Обрыв - настоящее. Белые клубящиеся буруны - будущее. Линия времени, словно вода, всегда течёт в одну сторону и никогда - в другую. И всё это - водопад, который существует сейчас.
Если следовать обычной логике, нельзя изменить будущее из настоящего. И нельзя изменить будущее из будущего. Можно только...
У Маши в голове вдруг всё начало выстраиваться в стройную цепочку, как и у Гордона полчаса тому назад.
Это ты принесла будущее сюда, сказал он.
Будущее - у тебя в голове, сказал он.
- Будущее - не в будущем, - сказала Маша, но не услышала себя: рёв вокруг стоял невообразимый.
- Будущее - сейчас. Оно в настоящем. Оно сейчас, здесь, со мной. - ответила она на вопрос Гордона.
И стала говорить сама себе, чтобы не потерять бесконечно ценное понимание, несущее спасение бесконечным поколениям людей.
- Будущее - сейчас. Это просто комок грязи у меня в голове. Никакого будущего в будущем не существует. Ни у кого.
Нет никакой причинно-следственной связи между сейчас и сейчас. Нет времени, которое прошло бы между сейчас и сейчас.
Поэтому будущее можно изменить сейчас, просто изменив тот кусок грязи, что висит у меня в голове сейчас. Он - и есть будущее, которое так гнетёт меня. Он и есть тот тяжёлый шар, что корёжит простыню.
И не будет никакого падения Леттуа Гири и исчезновения жизни вообще. Просто потому что этот якорь в моей голове, что тянет всех на дно, перестанет существовать.
Господи, почему всё так просто.
И теперь Машу занимал ещё только один вопрос: как, чёрт побери, ей поскорее выбраться с Ниагарского водопада, да ещё и без сменного носителя, в карманах которого всегда лежат документы и наличные?
Через несколько дней она подойдёт к Вильгельму Гордону и спросит его:
- Что же, мистер Гордон, Вы умеете это делать?
А он улыбнётся и ответит вопросом на вопрос:
