— Готово! — сообщил я друзьям.

— Подтверждаю, есть мягкая сцепка. — ответила Ириска.

— Ну наконец-то. А то думал состарюсь пока ты там возишься. Слышь мелкая разблокируй шлюз, я выхожу. — вклинился наш ворчун.

— Вали уже нытик!

Двери шлюза открылись, и здоровяк выбрался на обшивку. С собой он тащил еще одну мою поделку. Неисправная малая гравиплатформа нашлась все в той же куче хлама. Небольшая доработка превратила ее в подвесную люльку способную ездить по тросу с приличной скоростью. Это было не мое изобретение. Похожие мы использовали на корабле дядюшки Ури когда не было возможности жесткой стыковки с обдираемым остовом корабля.

Вдвоем мы закрепили люльку на трос, проверили фиксацию и тормозной механизм. В роде все штатно. Загрузили на платформу Квази я забрался следом. Догрузили кое какое оборудование, что могло нам пригодится на борту Магната, заполнив все свободное пространство и надежно его закрепив. Нажал кнопку, и платформа за скользила к цели. Управление получилось конечно архаичное, зато все просто и надежно.

Все сработало штатно. Чуть ощутимый удар и мы замерли у борта нашей находки. Согнав Квази на обшивку, отправил его вскрывать шлюзовые двери, а сам приступил к разгрузке. На той стороне троса ждал Барт и то, что не влезло в первый рейс.

Закончив с разгрузкой, отправил платформу к Мулу проверил успехи серва. Метал двери поддавался тяжело, мощности плазма-генератора Квази явно не хватало. Ничего нам торопится особо некуда. Пока Квази возился с дверьми мы успели перетаскать остатки оборудования и установить переносной ретранслятор поближе ко входу. Обшивка корабля неплохо экранирует сигнал, а благодаря ретрансляторам мы сможем не потерять связь с Ириской.

Спустя час мы вошли. Наша Язва явно нагнетала, когда намекала на то, что Барт не пролезет в технический шлюз. Для работ на внешней обшивке используют средних тех дронов, а у них габариты не маленькие. Так что шлюз вполне подходил для наших планов и позволял вытащить любые находки. Если, конечно, реактор через него не тащить.

Корабль встретил нас космическим холодом. Сразу за второй дверью был расположен отсек обслуживания технических сервов. Средних размеров помещение с четырьмя зарядными ячейками. Скупой свет нашлемных фонарей не позволял рассмотреть детали, но вроде все четыре антропоморфных робота были на месте.

Типовая схема внутренних отсеков Магната была в изученных мной базах. При составлении плана мы решили использовать данный отсек как склад найденного добра перед его отправкой на Мула. Поэтому я занялся установкой освещения и второго ретранслятора. Пока возился с оборудованием Барт бродил по отсеку изображая из себя охранника. Типа — кто на что учился, лодырь!

— Ар прикинь кто-то от нефиг делать в стоящих на зарядке сервах дыр наделал. Не хрена они нажрались, чтобы так куражится.

Я замер, по спине побежал холодный пот. Перед глазами встала картина темного зева лифтовой шахты антарского транспорта. Сморгнув картинку, перевел взгляд на друга. Тот стоял ко мне спиной у одной из зарядных ячеек и рассматривал замершего в ней серва.

Бросив работу, я подошел к нему. Друг был прав. В груди серва зияла дыра с оплавленными краями.

— Вот же ********!

Барт уставился на меня. Забрало шлема скрывало его лицо, но я его слишком хорошо знал и мог представить выражение удивления и непонимания на красной роже.

— *******! — вновь выругался и пояснил, ткнув в дыру пальцем — Это средний технический серв модель «Тирин» корпорации «НОРтир». Согласно типовой комплектации тут у них расположен управляющий блок.

— А почему не в башке? — спросил он.

— Если ты не заметил, она у них слишком маленькая!

Наверно от волнения я нес ерунду и пустился в дурацкие объяснения. Но сервы и прям выглядели уродами. Массивное тело на толстых ногах с мощными верхними манипуляторами имело крохотную голову на тонкой гибкой шее. Подобная компоновка удешевляла модель. Голова крутилась на 360 градусов, что позволяло установить более дешевый сенсорный комплекс без кругового обзора и снижало информационную нагрузку на искин.

— Ну да ты прав. Уроды!

— Мля Барт! Ты не о том думаешь! Как ты считаешь на хрена экипажу уничтожать блоки управления собственных сервов?

— РОЙ!!!

— Бинго боец! Садись пять! Ну наконец-то ты включил голову.

Небольшие заячьи ушки сенсоров на его шлеме выскочили из походных пазов и встали в боевое положение. Это означало, что он перевел свою броню в боевой режим. Наконец-то до него дошло в каком положении мы вновь оказались, и какая угроза нам грозит. Похоже приз достался нам с гнильцой и шансов вернуть корабль к жизни нет, но это не отменяет необходимости ремонта Мула. И как бы не хотелось унести от сюда ноги, нам придется закончить начатое.

— Ладно! На тебе периметр, а мне нужно закончить работу.

— Принято! — ответил он односложно и двинулся к единственному выходу во внутренние отсеки корабля.

Меня всегда поражало его умение мгновенно преображаться при возникновении опасности. Рохля тугодум мгновенно превращался в собранного и расчётливого бойца готового выполнить любой приказ. И изученные им боевые базы лишь усилили этот контраст.

Так Ар соберись. Ресурс системы жизнеобеспечения наших скафов ограничен, а возможности второй раз вернуться сюда скорее всего не будет. А значит первоначальный план никуда не годится, его нужно менять.

Я закончил возиться с ретранслятором и подключил питание. В отсеке вспыхнул свет, а в канале раздался чуть взволнованный голос Ириски:

— Парни вы там как? Все в порядке?

— У нас все в норме — ответил Барт механическим тоном.

Мне тут же захотелось выругаться. Болван не мог помолчать.

— Слышь розовый ты мне мозги не пудри, я тебя слишком хорошо знаю. Если ты начинаешь изображать из себя боевого серва, то значит все совсем хреново! Ар калитесь, что там у вас?

Пугать девчонку раньше времени не хотелось. Ведь вполне могло случится так, что нет на борту никого. Энерго-активность на нуле, а значит экипаж, прежде чем сдохнуть, успел уничтожить корабельный искин и заглушить реактор. В противном случае Магнат превратился бы в очередной малый улей и не висел хрен знает сколько лет среди камней. Юниты роя, проникшие на борт, последовали за экипажем выжрав доставшиеся накопители или впали в анабиоз от энергетического голода. Причем второй вариант предпочтительней. Научники платят не плохие деньги за подобных спящих зверушек.

Блин, отвечать то все равно придется. Она ведь теперь не отвяжется.

— Ирис есть вероятность присутствия роя на борту! — ответил я и переслал фото серва с дырой в груди.

— Вот ********! — выругалась она так, что половина докеров Ксилуса удавились бы от завести — Может ну его на хрен этот корабль⁈ Как ни будь выберемся и сообщим о нем СБ ВКС. Смотришь еще и вознаграждение получим, а?

— Так Ирис отставить истерику. Ты сама знаешь, что без энерговода мы от сюда никуда не выберемся. Так что следи за сканером. Засечёшь всплеск энергии или еще что-то сразу сообщи.

— Хорошо я все поняла.

— Ну вот и ладушки. Барт план меняется. Осмотр отставить. Осторожно двигаемся к ближайшему реакторному. Ты отсекаешь центральный коридор и ждешь пока я демонтирую необходимое оборудование, а потом убираемся отсюда.

— Принято! — ответил здоровяк.

— Тогда потопали. Тут я закончил — скомандовал я, сдернув со спины импульсную винтовку и переведя ее в боевой режим.

Вот откуда во мне эти стальные командирские нотки и властные замашки? Ладно не время для самокопания.

Покинув отсек, мы попали в центральный коридор, который, согласно типовой схеме, пронизывал весь корпус корабля. Такая схема довольно удобна для экипажа, но не очень практична при боестолкновении внутри судна. А так как фрегат изначально предназначался для флота, инженеры предусмотрели в конструкции четыре броне плиты, блокировавшие коридор и рассекавших корабль на пять изолированных отсеков. Двигательный, реакторный и центральный, где были расположены рубка управления и мед отсек. Причем двигательный и реакторный дублировались на каждом конце подковообразного корпуса, что значительно повышало живучесть корабля, но также увеличивало его стоимость.