— Он центровой, считай. Не, от таких просто так не избавляются, — Радист усмехнулся.

— Просто? Не, не просто, — Писарь выругался.

— Так, а почему "резаный" то? Что с ним случилось? — спросил Рыжий.

— Вальнуть я его хотел...

— И порезал?

— ...машину его подорвал.

— Здесь? В городе?

— Да, Рыжий. Тогда побогаче жили. Но взрывчатка раньше взорвалась. Он со своим братом около машины был, брат его, считай, и закрыл собой.

— А-а, а Резаному только пол лица разорвало?

— Только щёку, Рыжий. А остальное — околки черепа его брата.

— Взрыв его так разорвал? — смутился Радист.

— Нет, железкой какой-то в голову прилетело. За меня потом Москвич заплатил Резаному, золота ему, наверное, всё что было, отдал.

— Сколько?

— Не знаю, там килограммами мерилось. Его семья сейчас как шейхи живут...

— Это от Москвича пошли "московские"?

— Не. Совпадение просто. Москвич — брат Жигуля нашего...

Со слов Писаря Рыжий усмехнулся, но быстро взял себя в руки.

— ...хороший мужик был. Говорят, тоже Резаный завалил. Нашли его на улице, избитого вусмерть. Там долгая история.

— И никто ничего не слышал?

— Там тогда не так тихо было. Выстрелы, крики... Кто же подумать мог, что это свой?..

Они помолчали немного, осматривая окрестности. Рыжий то и дело переключал каналы на рации. Пусто.

— Может, его к нам и отправили, чтобы мы закончили дело? — предположил Радист.

— Не. Он сам вызвался, вроде как, — смотря на рацию, как бы невзначай, сказал Рыжий.

— Одно другому-то не мешает.

— Заткнулись оба, — опешил Писарь и понизил тон. — Его даже пальцем трогать нельзя, как детям что ли объяснять?!

— Ладно-ладно, я просто пошутил, — поднял руки на уровень груди Рыжий.

— Чтобы я больше подобного не слышал, — Виктор сначала указал пальцем на Рыжего, затем на Радиста. Оба покивали в согласие. — Сейчас от него не так много проблем. Вы про него даже не слышали. Значит, сейчас всё по-другому. Да и не даст он себя валить. Он не из тех, кого ты сможешь ударить сзади по голове, — подытожил Писарь и пошёл к Жигулю.

— Зачем бить, если есть Наган, — пробурчал Рыжий. — Ну, на его месте я бы предпочёл, чтобы обо мне тоже не слышали.

— Да, с манерами у него большие проблемы, — согласился Радист, выругавшись матом.

Они продолжили разговор на смежную тему у пригорка.

— Жигуль, если они в лагере не найдут, тоже в город уйдём? — спросил Писарь, рассматривая свою тлеющую сигарету. Курил он редко.

— Бобра думаю привлечь, чтобы он вояк поднял. Не хочу жертв среди наших, — чесал щетину Жигуль.

— Ты думаешь, полковник захочет кусать кормящую руку?

— Он и не узнает даже. Мало ли, сколько здесь сталкеров.

— Думаю, всё через Кипариса делается. А если Кипарис скажет делать что-то против Стекла, то компромат всплывёт. Никто из них не будет самовольничать и исполнять что-то в обход полковника, а значит, — встрял подошедший Писарь. — помощи от военных нам не видать.

— У Бобра свои завязки, — спокойно ответил Жигуль.

— У нас тоже завязки. Только они ничего не решат.

— У него родственник здесь служит и ещё один в штабе сидит, — объяснил Жигуль, указывая пальцем куда-то в сторону Эфиса. — В любом случае, если не решим это быстро, будут здоровые проблемы.

Тройка пробиралась через лес молча. Первым шёл Резаный, за ним, через 4 шага — Лысый. Соля плёлся в конце, иногда осматривая окрестности.

— Стоять, — шепнул Резаный. — Ложитесь на землю, — он присел на колено и достал свой бинокль. "Жигульские" послушались и осторожно, почти бесшумно, опустились на землю. — Они свернули лагерь. Палаток не вижу.

Резаный обернулся к напарникам.

— Отсюда ловушки кончаются. Соля, идёшь на место, где был их лагерь. Если что, пали по всему, что движется.

— Почему я? — приподнялся Соля и посмотрел на Лысого. Тот тоже встал. — Ты впереди, поэтому иди ты.

— Ты ещё спорить будешь, сопляк? — спокойно переспросил Резаный. — Это приказ. Метнулся к лагерю.

— Соля прав. Проверь-ка лагерь ты, — Лысый поднял обрез на Резаного. Соля тоже поднял свой автомат.

— Заступился за наркомана, а, Лысый? Возомнил себя спасителем? Хочешь пойти вместо него?

— Пойдёшь ты. Вперёд марш, — потряс перед ним оружием Олег. Он говорил с нескрываемой злостью. — Резаный, проверь их стоянку. Это приказ. Выполнять.

— Меня ваши пукалки не пугают, ребятня. Знаете, кого это пугало? Марио. Вот он под стволом терялся. Я — нет. И будет так, как я сказал — наркоман пойдёт проверять лагерь, потому что, если убьют — не жалко. Вам, парни, не хватает человека с головой на плечах, — выругался Резаный. — Вы сами виноваты. Взяли соплю в лидеры и следуете за его идиотскими решениями. А я думал, вы здесь за деньгами, — усмехнулся Резаный. — Слышь, соляной, выполнять, — Резаный кивнул на брошенную стоянку на еле видной отсюда опушке.

"Жигульские" переглянулись.

— Смысла нет туда идти, Резаный, — подытожил Лысый.

— Правильно. Там никого нет. Если бы были — слетелись на ваш трёп. Но соляной пойдёт. Потому что я так сказал. Потому что я должен знать, что в следующих вылазках мы не превратимся в компост из-за тупости пацана, — оскалился Резаный. Лысый опустил оружие, развернулся к Соле и кивнул ему в сторону бывшего лагеря "стеклянных".

Фёдор сглотнул и, повесив автомат, обошёл двоих напарников и медленно, проверяя землю под ногами, пошёл вперёд.

— Ловушек нет. Иди смело, — пренебрежительно кинул Резаный. Соля обернулся на него, затем на Лысого, но тот не спешил кивать. — Ну?! — засипел Резаный. Соля развернулся и, действительно, пошёл, будто бы под ним не было ловушек.

Когда Фёдор удалился на несколько шагов, Резаный повернулся к Лысому.

— Ещё раз поднимешь на меня ствол — моего лица больше не увидишь. Усёк? — шёпотом проговорил Резаный, смотря прямо в глаза Олегу. Тот, смерив расстояние до Феди, не слышавшего их, кинул. Резаный кивнул в ответ и развернулся и продолжил смотреть в спину Соле.

Он ушёл на несколько десятков метров, затем скинул автомат с плеча и лёг. За ним наблюдали оба напарника и, как только Соля повёл себя странно, Лысый вскинул оружие и присел, держа обрез на колене.

Неизвестно откуда у Резаного в руке появился пистолет. Соля встал и, прокравшись несколько шагов, повесил оружие на плечо. Затем развернулся и пошёл к своим. Пистолет из рук Резаного пропал так же неожиданно, как и появился.

— Пусто.

— Тогда в лагерь, — сплюнул Резаный и развернулся. — Лысый, ведёшь.

Обратно они шли, немного изменяя прежнему маршруту. Лысый замечал отклонение от протоптанной тропинки только после того, как видел следы Резаного с другой стороны дерева. Иногда он почти заходил на ловушку, проверяя землю вокруг, что Резаному приходилось поправлять его, останавливать и направлять.

Соля шёл сзади и каждый раз вздрагивал, когда Резаный отдавал команды. Светало. Когда они выбрались с "минного поля", порядок группы сохранился.

— Резаный, что ты здесь делаешь? Почему не ушёл с золотом, когда был шанс закончить с мародёрством? — спросил Лысый, когда они немного отошли от опасного участка.

— Много причин, пацан. Очень много, — пафосно проговорил Резаный, мотая головой.

— А всё-таки?

— У меня здесь пара неоконченных дел, — он спокойно ответил, практически не раздумывая.

Дальше шли молча до ловушек "жигульских". Олег не сразу, но определил, что они уже рядом. Резаный шёл спокойно всё это время, расслабленно. Несмотря на это, Соля не спускал с лидера их тройки глаз. Тот не подавал виду, что замечает этого.

— Наша земля, — обозначил Олег и поднял небольшую веточку с земли.

— А на глаз не видишь? — серьёзным тоном уточнил Резаный.

— С ней спокойнее.

— Чушь, — сматерился Резаный, — выбрось её, привыкай смотреть под ноги. Уже светло.