– Это была случайность, чистая случайность! И я не была одна.
– Кто ещё присутствовал?
– Моя горничная.
– И всё? Это просто несерьёзно. Никто не поверит заверениям твоей горничной, что ничего предосудительного не было, если будет только её слово против всех сплетен. Было что-то ещё? Подумай. Ответь правду, иначе помочь тебе будет просто невозможно.
– Он… Ещё он один раз был у меня в особняке. Этого никто не видел, но, возможно, всё-таки мог заметить или что-то услышать…
– Точно с ума сошла… Зачем ты это сделала? Кто ещё был в особняке вместе с тобой?
– Опять же – только горничная. И ещё кое-кто из слуг…
Рудена глубоко вздохнула, собираясь с мыслями.
– Так. Значит, если ничего и не было, у твоих врагов будет предостаточно доказательств, которым государь вероятнее всего поверит. Он просто не сможет иначе, как ты не понимаешь?!
– Я понимаю, потому и прошу твоей помощи! – воскликнула Арама, но тут же умерила и голос, и страсть во взгляде, потому что вошли официантки и принесли заказ. Они поставили в центр стола огромное блюдо с крабовыми клешнями и панцирями, в которых были сервированы мясо, печень и икра крабов с заправкой, а также блюда с запечённым лососем и гарниром к нему: с мангольдом, брокколи, зелёным горошком и картофелем. Обновили приборы, разлили вино по бокалам и ушли. – Я знаю, что самой мне не справиться. А у тебя есть возможности.
– Я не управляю слухами… Так, значит, есть юноша, с которым у тебя ничего не было, но выглядит так, словно было. И об этом точно знает твоя горничная. Больше никто?
– Никто.
– Слухи пошли. И мне рассказала об этом Есения. Я не придала значения её словам, подумала, что это простые слухи на пустом месте, которые дальше не пойдут.
– Значит, Есения… Ну конечно, эта сука обязательно должна была сунуть нос в чужие дела.
– Даже и не думала, что ты способна так изъясняться, – невольно улыбнулась Рудена.
– Уверена, ты знаешь выражения и покрепче. Ты общаешься с управляющими и прочими своими людьми, можно представить, чего ты от них наслушалась, нахваталась.
– Конечно. Знаю, понимаю, даже иногда применяю, но только не в приличном обществе. Ну, бог с ним… А откуда слух пришёл к тебе?
– Не от Есении, конечно. Кстати, что именно она тебе сказала?
– Мол, ты вроде как встречаешься с молодым человеком, и можно это использовать против тебя. Ничего конкретного она мне не сказала – возможно, не знает или просто не захотела делиться.
– Здесь достаточно крупинки чего-то, похожего на правду, чтоб можно было на её основе построить буквально любую историю.
– И ты эту крупинку дала.
– Да, знаю, виновата. Но что теперь-то говорить? Поздно. Надо действовать.
– Надо, чтоб, во-первых, ты согласилась, что спасать тебя и твою репутацию придётся с трудом, дорогой ценой, и согласилась с этой ценой. А во-вторых, не повторила ошибки.
– Клянусь. Клянусь! Ну, право слово, неужели ты думаешь, что я так глупа? Я всё поняла и рисковать больше не пожелаю. И даже если вдруг случится безрассудство – ты ведь просто не будешь больше мне помогать, да и всё!
– Не совсем так, дорогая. Возможно, помогая тебе, я буду вынуждена обнаружить свою к тебе близость, тогда последующие скандалы с твоим участием могут уже ударить и по мне. Ты же понимаешь, мне проблемы не нужны.
– Будь уверена, мне тоже.
– А что с решимостью пожертвовать всем, лишь бы выбраться из проблемы?
– Всё, знаешь ли, отлично, – уже с заметным раздражением ответила Арама.
– Значит, готова жертвовать?
– Разумеется! Только выручи меня, сделай так, чтоб ситуация разрешилась без последствий – и я сделаю для тебя всё что пожелаешь.
– Мне потребуется не меньшая услуга от тебя и серьёзные гарантии. Но не волнуйся, сперва я оценю ситуацию и разберусь в том, могу ли помочь. Тогда потребую гарантий и скажу, какие именно. Если ты согласна, я уже сегодня отдам распоряжения, и мои люди начнут расследование.
– То есть, в мою тайну будут посвящены ещё и твои люди? Как бы я не верила тебе и твоим доверенным, но я не хотела бы…
– Успокойся. Они не будут знать, чем занимаются. Это очень легко устроить, я знаю, как. О твоём затруднении узнает только мой секретарь, но не как о твоём, а… кого бы придумать. У тебя же есть такая придворная дама – Алладайна Годава. Вроде бы, идут разговоры о её помолвке, а слухи о какой-нибудь связи могут помолвку разрушить. Ты обеспокоена судьбой своей придворной дамы и дальней родственницы своей сестры, а я, конечно, хочу тебе услужить, потому что в твоём чреве – будущий наследник. Как думаешь, звучит убедительно?
– Вполне.
– Вот этим делом и будет заниматься мой секретарь. Думаю, за пару дней он сориентирует меня, и я сообщу, смогу ли помочь. Думаю, смогу. А сейчас позволь мне отдать должное крабам. Они здесь действительно очень хороши.
Рудена почти не пила, но вышла из ресторана полупьяной. У неё кружилась голова и слегка подгибались ноги. Значит, Арама действительно окажется под подозрением, как только слух дойдёт до их общего мужа, то есть её сын (если это будет сын) родится с клеймом «возможно незаконного». А это означает катастрофу. Это бросит тень на всё семейство. Так и происходит в высших сферах, где речь идёт об огромных деньгах или огромной власти. Либо и о том, и о другом.
Нельзя было этого допустить. В прежние времена подобные скандалы запросто становились причиной смены династии.
Но из ресторана она отправилась не во дворец, к своему секретарю (собственно, это было и не нужно, его можно было вызвать куда угодно), а в особняк семьи Магнер, потому что государственный секретарь прислал ей сообщение, что у него есть какая-то важная новость. И если не было уточнения, значит, новость действительно важная, лучше получить её из первых рук.
Впервые, пока ехала по улицам столицы, Рудена подумала о том, что с её деньгами и влиянием не было бы проблемой заполучить себе внимание любвеобильного юноши – почти любого. Вот, например, этого, который переходит дорогу по светофору… Нет, этим, пожалуй, она бы не заинтересовалась настолько, чтоб завести опасный роман. А вот тот, кажется, интереснее. Само собой, для того чтоб оценить, стоит ли он риска, надо с ним пообщаться. Однако желание какое-никакое уже вспыхнуло.
Смотреть по сторонам и примериваться к чужим мужчинам оказалось на удивление приятно. Герцогиня вдруг по-особенному ощутила своё могущество. Пусть сама она, в отличие от Арамы Хидиан, никогда не рискнула бы своей репутацией и положением и не пошла бы на измену мужу, но ощущение, что тебе, глядишь, ещё и отбиваться пришлось бы от молодых статных юнцов, которые старались бы даже не столько ради денег, сколько ради того, чтоб погреться в лучах твоей власти, было восхитительным. Да, для таких, как она, действуют совсем другие правила.
Это взбодрило её, и в особняк Магнеров она прибыла в хорошем настроении, хоть и собранной, как для боя. Это был хороший настрой. Немрад встретил её у дверей, словно слуга, провёл в кабинет, откуда прогнал даже личного секретаря. Сразу видно – дело действительно серьёзное. У Немрада были красные после бессонной ночи глаза и злой взгляд. Настрой – вызов.
– Я рад, что ты сразу приехала. Надо обсудить сложившуюся ситуацию. Видимо, война форсирована, и по-другому это понять нельзя. Граф Агер-Аванда начал переговоры с соседями. Разумеется, от себя.
– Каково формальное обоснование?
– Переговоры о браке с семейством Руствайя. Скажешь – вполне убедительно звучит. Однако он принимает у себя в гостях представителей генерального штаба нашего соседа, вот в чём дело. Сомневаюсь, что из военных получаются хорошие свахи.
– Понятно. Считаешь, это сепаратистские настроения?
– Не думаю, что королевство Аттакутир так уж заинтересовано в присоединении Агер-Аванда. Полагаю, дело в другом. Видимо, он будет их ставленником на престол.
– Вот как. Значит, агрессия?
– Спорю, так и есть. Он готовит вторжение врага, полномасштабную войну, а сам собирается сесть на престол.
