Три сотни экипированных в брони воинов, на великолепных мощных конях вышли из крепости и сделали свою работу. Они разрядили свои мощные пистоли… или малые ружья… нечто среднее, закупленное в германских княжествах. Гусары Острожского были уничтожены, а рейтары отправились к месту, где кипела рукопашная схватка. Вот только шляхтичей осталось столько мало, что они не имели шансов, но умирали, забирая жизни у русских воинов. Рейтары вступили в эту схватку и тем самым спасли не один десяток русских жизней.

— Собрать в кулак силы и начать наступ на ляхов. Болотникову приказ ударить всеми силами! — Пожарский увидел возможность контрудара и окончательного перелома в битве.

Поляки могли бы перегруппироваться, собрать все свои силы и продолжить сражение на следующий день. Или же организовано уйти, продолжая сопротивление и превращая войну в затяжную. Но князь Пожарский сильно хотел в Москву, у него много дел, нужно мостить сосновыми торцами дороги, обливая их смолой и вымазывая глиной. Это был большой проект, требующий пристального внимания и организации. А он тут…

Выдавливание поляков из русских укреплений заняло немного времени. Русские войска быстро перегруппировались и медленно, но неуклонно, стали двигаться вперед, останавливаясь для залпов, если только поляки пытались оказывать организованное сопротивление. В один момент пришлось и русским взять оборону и подтащить полевые орудия. Пушки ударили и русское воинство после работы орудий отвоевало еще пол версты. Потом ситуация повторилась. Работали и рейтары, которые перезаряжались и, быстро приближаясь к противнику, разряжали свои пистоли, сразу же уходя под защиту стрелковых линий.

— Бах-ба-бах! — в лагере польско-литовского войска раздался оглушающий взрыв, поднимающий столб огня на метров двадцать, может и того больше.

Диверсионная группа капитана Игнатова долго выжидала возможность нагадить полякам. Бойцы нервничали, что не могут существенно помочь своим. И, как только в польском лагере начала зарождаться паника, диверсантам удалось скрытно подойти к главному пороховому складу и, вырезав немногочисленную охрану, поджечь принесенный бочонок пороха, оставив два ящика поражающих элементов.

Разлет железных шариков был огромный. Отступающие польские части выкашивались «русскими подарками». А потом ударил Болотников…

Разгром, полный, кровавый, с немалыми жертвами. Русские войска лишились более пяти тысяч человек, разгромив более тридцати тысяч поляков. Спаслись единицы, они устремились в Острог, чтобы спрятаться за него стенами. Вот только колыбель рода Острожских была уже взята и там почти не осталось выживших. Кочевники не щадили никого. Род Острожских прервался.

А в Черкассах гетман Запорожского войска Петр Сагайдачный убеждал казаков о необходимости вступить в войну на стороне России, называя это историческим шансом, которого уже не будет никогда.

*…………*……………*

Стокгольм

30 апреля 1609 года

Король Швеции, нервничая, сидел на краешке кровати в одной ночной рубашке. На семейном королевском ложе возлегала Екатерина Шлезвиг-Гольштейн-Готторпская, супруга короля. Женщина успокаивала своего мужа, несмотря на то, что ее глаза излучали обиду.

— Ты перенервничал, такое бывает, — приговаривала жена, думая, что мужу нужно меньше бегать по любовницам, чтобы оставаться мужчиной и перед супругой.

— Да не в тебе дело! — взъярился король. — Ты понимаешь, что этот выскочка… царь, он в который раз меня унижает. Я… Я…

— Ты про то, что Делагарди сдал армию? А был у него другой вариант? — спрашивала Кристина.

— Вопрос чести! Это вопрос чести! Но не только в предателе Делагарди дело. Швеции нужна была Рига. А мне не нужны датские, английские и голландские корабли у границ. Что дальше? Союз Московии и Дании? Тогда Швецию опять загонят в датскую унию! — сокрушался король.

— Ты думаешь воевать с Россией? — испугано спросила Кристина.

Королева не так часто влезала в политические дела, но имела некоторое влияние на риксдаг, умела заводить друзей и быть в курсе событий. Женщина понимала, что Россия сейчас не может быть соперницей. Не сейчас. Русские предлагали вполне интересные схемы торгово-экономических отношений. Кроме того, русские показали, что могут производить многое, потребное для флота, а шведам нужны корабли. Паруса, канаты, хороший лес — все это в России есть. Ну а в Швеции найдутся корабелы. И вот это беспокоило королеву, чтобы никто не мог плавать в «шведском море». Русским не стать морской нацией, а торговлю англичан с голландцами в России нужно перебивать. Но ничего из того, что хотелось, Кристина говорить не стала.

— Да, война! И риксдаг со мной согласится! — уже кричал король.

В дверь постучали. Королевская чета могла не отреагировать на стук и тогда более никто не потревожит. Но король будет гневаться, если важные новости ему не будут доносить вовремя.

— Что там? — выкрикнул Карл, нисколько не заботясь о том, что он в ночной рубахе, а королева, так и вовсе нага и прикрыта только одеялом.

— Ваше Величество! Шуйский сбежал! — сообщил королевский секретарь.

— Война! — вскричал король.

*…………*……………*

Москва

1 мая 1609 года.

— Да, Захарий, так и есть, так и будет! — злобно сказал я.

— Государь, но ты нужен всему русскому народу, православию! — пытался меня переубедить Захарий Ляпунов.

— Защити Ваньку и Машку, Захарий, а мой долг и перед женой такоже есть и я его исполню! — сказал я спокойным тоном, но после взъярился. — Узнай кто! Заклинаю! Не может быть такое, что бы в обители началась хворь! Узнай кто покушался на православие в преддверии Вселенского собора. Коли иезуиты, то убей их всех!

— Все дороги перекрыты, всех опрашиваю, государь, — говорил Захарий. — Не иди туда, надежа наша! Есть лекари!

— Я должен!

Ксения уже как месяц вплотную занималась подготовкой ко Вселенскому собору в Москве. Событие, которое больше, чем что либо возвеличивает мой престол, да и русское православие. Готовятся усадьбы, репетируют хоры, Караваджев пишет картины, а его ученики расписывают храмы.

И вот, шесть дней назад, Ксения была на всенощной, которую давал сам патриарх Гермоген. Это было в Троице-Сергеевой лавре. Позавчера пришли сведения о четырех заболевших оспой. Все четверо были на той службе.

Сразу же начался карантин. Всех людей оградили и закрыли. В Кремле вся женская половина оцеплена. Детей, Ваньку и Машку, отселили от возможных больных. Прошел день, я уже помолился Богу, что пронесло, что не заболела Ксения и не принесла хворь в семью. Но… вчера у нее резко поднялась температура.

Я знаю, что нельзя идти к ней, я понимаю и осознаю, что совершаю ошибку. Но… это моя женщина! Я зайду с ней в клетку с разъяренным львом. Я сяду рядом с женой, когда он болеет оспой. При этом я постарался создать систему, при которой мой сын будет иметь нормальных регентов. Да! Такого не было в русской истории, чтобы регенты были нормальными, от чего я терзался и мое сердце ныло. Но не могу я оставить Ксению, не могу!

— Я написал письма всем. Письма Козьма Минин издаст. Так же уже готово мое посмертное обращение к народу. Захарий, не дайте России войти в смуту! — сказал я и закрыл дверь, уходя на женскую половину.

Я лично буду ухаживать за женой, я не отдам ее смерти!!!

12.04. 2024 в 22.17

Конец книги. Продолжению быть!

Спасибо, друзья! За вашу благодарность, за критику, за внимание.

Все это важно.

Ну а желающие могут и отблагодарить.