— Да не может этого быть! — Иван спрыгнул с приземлившегося за спиной сестры Рокота на землю. — Она-то откуда здесь?

Перед наследниками тридесятого царства стояла самая, что не наесть, настоящая Избушка на курьих ножках, испуганно кудахча и переминаясь с ноги на ногу.

— Нежить! — В небе раздался голос, усиленный магией дракона. — Она идет на вас!

Мгновение, и на поляне стоит Великое Трио, готовое применить некромантию и развеять по ветру всю мертвую энергию.

— Нельзя! — Ведьма выбежала вперед и раскинула руки, словно пыталась защитить избушку, а заодно и бестелесных созданий, что выплывали на поляну из чащи. — Их не уничтожить, их переправить нужно!

Драконы смотрели на девушку, как на создание, которое с перепугу тронулось умом.

— Иван, убери с дороги эту полоумную! — На руках Лэнди возникли огненные шары. — Мы должны устранить прорыв, и не допустить эту мертвую нечисть до живых.

Плечом к плечу с Сапфиром встали и Цими с Хонбэ, создавая такие же фаерболлы, готовясь к атаке.

— Ах, вы, фулюганы треклятые! — На головы опешивших драконов обрушилась потрепанная метелка. — Ишь чо удумали, ироды! Я вас самих сейчас по ветру развею, да так, что чешую свою по всем мирам собирать будете!

За спинами Драконов в старенькой ступе, висевшей воздухе, сидела горбатая с крючковатым носом сухонькая на вид старуха, продолжавшая обрушивать на головы боевиков несоизмеримо мощные удары. Парни отпрыгнули в разные стороны, закрываясь руками от нежданного нападения, но магию погасили. Василиса еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться в полный голос, а вот Избушка наоборот, подкралась сзади и попыталась пнуть Лэнди.

— Слышь, Старая, убери свою курицу, пока я из нее цыпленка табака не приготовил! — Сапфир, увернувшись от предательского удара в спину, опять начал формировать огонь.

— Ты кого это Старой обозвал? — Прошамкала Баба Яга, злобно сверкнув глазами, а Избушка возмущенно закудахтала, явно обидевшись на «курицу». — За такие слова у меня столько богатырей в печи оказалось. Думаешь, я с каким-то малолетним Драконом не справлюсь?!

— Бабушка! — Царевич решил отвлечь внимание разгневанной родственницы на себя. — Ты-то тут какими судьбами?

— Проездом мы. — Яга улыбнулась внучку, еще раз зыркнув в сторону Драконов, которые благоразумно встали в стороне, почесывая ушибленные метлой места. — В кохмандировке. Прорыв есть? Есть! Устранять надоть? А то! Вот нас с Избушкой-то и притянуло.

— Мы сами справимся! — Подал голос неугомонный Дракон.

— Да я вижу, как насправлялись-то ужо! Только девок вон невинных покалечили! — Ягуся, кряхтя, выбралась и ступы и направилась в сторону Избы. — А не явись я во время, и души бы невинные погубили, герои!

Старушка подошла к Избушке и погладила ту по стене, отчего трухлявая довольно заквохтала, переступая с ноги на ногу.

— Это портал. Из Яви в Навь и Правь. Заблудшие души его почуяи. — Девушка махнула рукой в сторону некромантического тумана, в котором стали проявляться лица умерших существ, застрявших в межпространтсве. — Вот и стали ее преследовать, в надежде найти упокоение. Их не уничтожать, им помочь надо!

Ведьма поднялась по скрипящему крыльцу и отворила такую же на вид древнюю дубовую дверь. Боевики попытались рассмотреть, что же там внутри, на что Яга лишь фыркнула. Старуха на несколько минут скрылась в избе, громыхая чем-то металлическим и звеня стеклом.

— Вот. — Хозяйка портала вышла наружу и протянула несколько склянок с какими-то жидкостями Василисе. — Ты, внучка, вот это зеленой дай, а вот это рогатой. Быстро восстановятся. Ах, да. — Из лохмотьев одежды появился небольшой кувшинчик. — Йенто лекарство для чешуйчатых. А то так и будут до самой смерти чесаться.

— Бабушка, может тебе помочь чем? — Иван осторожно обнял старушку.

— Дурной совсем? — Яга, любя, стукнула внука по лбу. — Шоб вас вместе с душами затянуло? Шли бы вы отседова по добру, по здорову. Вас ужо в академиях ваших обыскались. Сама справлюсь. — Старушка повернулась в сторону царевны. — А ты, Василисушка, все правильно делаешь. Горжусь тобой. Только ладанку мою береги. Она тебе еще много раз сгодится.

Старая ведьма скрылась за дверями. Что-то опять громыхнуло, и из трубы повалил дым.

— Нам и, правда, лучше уйти. — Царевна обратилась к одногруппникам. — Магия упокоения — тонкая штука.

— А чего она делать-то будет? — Демонесса, поддерживаемая эльфом настороженно косилась в сторону Избы.

— Мне бабушка Яга рассказывала немного. — Лицо стало таинственным. — Сначала души надо накормить и напоить, то есть подпитать необходимой энергией для перехода. Потом о жизни порасспрашивать, как умерли, что сделать не успели. — Даже драконы притихли, слушая рассказ. — Затем нужно печку растопить. Духа на лопату и в огонь. Там он уж сам путь найдет. Коли душа светлая, то в Прави его боги встретят, а если темная, грешная, то дух в Навь отправится, в темноте свои злодеяния искупать. Правда бывает, что суд божий дает возможность исправиться, тогда душа здесь, в Яви перерождается. Но повторных ошибок никто прощать не будет. Вот так как-то.

За всеми разговорами боевики добрались до Академии, где уже было большинство одногруппников. Уставшие, с легкими ранениями, адепты получали разнос от ректора. Выслушав рассказ новоприбывших, преподаватель успокоился, а затем направился в лес, чтобы переговорить Бабой Ягой.

— Эй, чесоточные! — Иван подошел к Драконам и протянул кувшинчик. — Лекарство от бабули забыли. Вы не обижайтесь, она у нас добрая. Но если кто решится на ее собственность покуситься, то тут никому не сдобровать.

Наступило напряженное молчание, которое прервал Хонбе. Рубин просто забрал сосуд и пожал руку царевичу. На том и разошлись.

Наступил День осеннего равноденствия. Василиса проводила много времени в укромном местечке на берегу озера, где обычно готовилась к экзаменам или просто любовалась закатом. Сегодня она встретила рассвет, тихо напевая ритуальную песню и подпитываясь магией от самой природы. Именно здесь ее и обнаружили Иван и Невитар, с которым наследники Тридесятого царства стали настоящими друзьями.

— Я же говорил, что знаю, где ее искать. — Царевич привалился к дереву. — Прячешься? А как же раздача справедливости и внушение добра? Там же целое поле беззакония непахано.

— Отвали, братец. — Беззлобно ответила девушка, лениво прикрыв глаза. — Сегодня и отдохнуть не грех. День и ночь в равном праве. Дома Осенину встречают. травы да ягоды-грибы целебные собирают, хороводы водят, друг друга хлебом и фруктами угощают, пироги семейные пекут. А здесь что? Ни-че-го!

— Здесь тоже кое-что есть. — Иван толкнул сестру пальцем в лоб. — И ты явно отлыниваешь от обязанностей студента!

— Какие обязанности? — Василиса встревожено подскочила. — Я что-то забыла?

— Хватит над ней издеваться. — Невитар улыбнулся подруге. — Ничего страшного не произошло.

— Как это ничего страшного? — Царевич не унимался. — Что может быть ужаснее для девушки непривлекательно выглядеть во время такого знакового события.

— О чем вы?

— Сегодня посвящение в студенты Академии. — Бытовик бросил камешек в воду.

— Уже?

— Нев, ты проиграл спор и должен мне ужин. — Иван довольно потер руки. — Думаю, Вася ни платье заказать не успела, ни к визажисту записаться. Наряд я тебе купил, а вот в остальном вообще не разбираюсь.

— Ванюшка, все-таки я тебя люблю! — Сестра бросилась на шею брату и чмокнула того в щеку. — С прической придумаю что-нибудь. Ведьмы мы, в конце-то концов, или погулять вышли?

— Тогда вперед!

Иван зашел вечером за сестрой и залюбовался Василисой. Его встречала красавица с синими глазами в коктейльном платье цвета утреннего небосвода. Приталенный лиф подчеркивал фигуру, а двойная присборенная юбка чуть выше колен — тонкую талию и стройные ноги. Серебряные плетеные босоножки обхватывали щиколотки. Волосы, поднятые в высокую прическу, открывали взорам окружающих длинную шею. Легкие серебряные серьги, заколка и диадема лишь добавляли легкости и утонченности образу. Неброский макияж делал акцент на синеве глаз девушки.