– Для нашего дела – не уверен. Но для моего тела – не мешало бы разжиться одеждой.

Я скептически глянула на дракона.

– Что? – насторожился он.

– Что – что? – я сделала вид, что не понимаю ящерюгу.

– Ты смотришь на меня так, словно мерку на гроб снимаешь, – пояснил Рохт.

– Почему сразу на гроб? – возмутилась я. – Всего лишь на саван. – И взглядом указала на окно. Там через дорогу было как раз похоронное бюро. О чем и свидетельствовала вывеска, которая гласила: «Мастерская погребальных дел». А чуть ниже помельче выведен слоган: «В новом саване – в новую жизнь!»

Рохт всем своим видом дал понять, что его и старая, вообще-то, устраивает. Лучше уже в неглиже на этом свете, чем одетым, но на том.

– У меня нет денег, – привел последний аргумент дракон.

– Это не самая большая из проблем, – возразила я. – К тому же у меня есть план.

То, что он называется «действуем по обстоятельствам», я пояснить не стала. Но ящерюга, будто что-то почувствовав, подозрительно посмотрел на меня, пробуравил взглядом и… согласился с моим вариантом.

– Ладно, хорошо, пошли за одеждой.

Бюро, как выяснилось, торговало не только классическими саванами, но и пиджаками, фраками, белыми мужскими сорочками – одним словом, тем, в чем не стыдно не только помереть, но и на званый вечер заглянуть. Так что, глядя на манекены, я подумала, что если гном все же расскажет, где найти похитителей, то Рохт явится к ним в образе очень нарядной смерти.

Дракон перемерил несколько костюмов, прежде чем нашел тот, который его устроил. Я же за это время на своей шкуре почувствовала себя давно и прочно женатым супругом, который ждет свою благоверную из примерочной.

Да я от скуки даже заглянула в кассу и пересчитала там все. Дважды. Велик был соблазн умыкнуть пару купюр и расплатиться, но потом я вспомнила, что в карман пиджака помимо зелий и набора отмычек положила и то, что отпирает не замки, но двери и языки. А еще отлично прояснит память – деньги.

Так что, когда дракон наконец определился, я просто-напросто достала из кармана почти сухого пиджака требуемую сумму.

Владелец бюро подозрительно посмотрел на купюры, понюхал их и произнёс:

– Как-то они у вас подозрительно пахнут.

– Деньги не пахнут, – возразила я. – И чтоб вы знали, я их честно отмывала!

– В банке? – растерявшись, спросил продавец.

– В реке! – рявкнула я, теряя терпение. – Так что их берите, а его, – кивок на Рохта, – заверните. И я пошла, пока вы тут не легли уснуть. Навечно.

Слова, которые вовсе не были заклинанием, обрели вдруг магическую силу. Во всяком случае, владелец бюро перестал возить нос по купюрам, засуетился, и уже через несколько минут мы вышли из магазина.

– Да уж… – протянул Рохт. – Я сейчас одет, а чувствую себя хуже, чем голым. – И дракон недовольно передернул плечами.

– Ты, главное, больше не оборачивайся. А то снова будешь щеголять голышом, а на второй комплект у меня, боюсь, денег не хватит.

– Я расплачусь, – выдохнул дракон, и тут-то я, кажется, поняла, почему дракону такой мрачный.

– Только не говори, что тебе никогда девушка не покупала одежду, – усмехнулась я.

– И не покупали. И жизнь не спасали… Напарницы не в счет, – нехотя признался Рохт. – А с тобой… все…

– Неправильно? – спросила я.

– По-другому, – произнес дракон.

Его голос заставил меня поднять голову выше. Наши взгляды с Рохтом встретились. Он смотрел на меня внимательно и серьезно. И я потупилась под его взором, нервно заправив за ухо высохшую прядь.

– Просто до этого ты встречался с приличными девушками. А я – не очень.

– Девушка? – подначил меня дракон.

– Приличная! – выпалила я этому непонятливому и снова с вызовом посмотрела в глаза Рохта. А те… нагло смеялись надо мной!

– Зато ты умеешь спасать рыцарей из беды и отлично одеваешь драконов, попавших в щекотливые ситуации…

Хотелось возразить, что обуваю я офицеров еще лучше, но с языка помимо воли сорвалось:

– Ты у меня вообще-то такой первый.

Сказала – и поняла, как пошло это прозвучало. Но сказанного в карман уже не запихнёшь. Губы дракона дрогнули в улыбке, в которой сквозило самодовольство. Вот мужики! По обе стороны океана одинаковые. И порой простые, как кирпич!

– Звучит многообещающе, – голосом, в котором сквозила хрипотца, произнес Рохт и сделал шаг на тротуар. Я – за ним следом и, только оказавшись на брусчатке, догадалась: этот ящер что – только что флиртовал со мной? Вот так нагло? Последи бела дня?

Да быть такого не может! Наверняка просто решил посмеяться. Или поддержать меня, чтоб я не свалилась в нервный срыв, или и то и другое разом.

Но спрашивать ящерюгу напрямую отчего-то не хотелось. А он шел впереди и даже не оборачивался. Так что даже по выражению лица не понять, о чем дракон думает.

Лично я – обо всем и сразу: о брате, о Рохте, о том, что меня ждет, о раненом гноме и информации, которая у него есть, и о… бутерброде!

Вся эта погоня и заплыв вымотали меня основательно, и перекус в том заведении, где мы ждали в обед приятеля дракона, уже весь закончился. Так что теперь запах жареного мяса, доносившийся из передвижного фургончика с едой, дразнил меня, заставляя желудок скручиваться тугим узлом.

Я втянула еще раз воздух ноздрями и решительно направилась к скворчавшему в масле мясу.

– Я на минуту, – бросила Рохту в спину, удаляясь.

– Ты куда? – крикнул дракон.

– За энергетическим эликсиром! – отозвалась я.

Монет в моем кармане должно было хватить на пару копченых мясных шариков на палочках или бутерброд. Но, как оказалось, в фургончике остались лишь жареные сосиски.

– Вам отдельно или с хлебом и овощами? – уточнил парень, ловко орудуя лопаткой и накладывая в разрезанную булку лист салата, кольцо помидора, сверху щедро поливая это горчицей, соусом и водружая на это все жареную сосиску.

– Мне так же, как ей. – Я указала на предыдущую покупательницу и спустя минуту оказалась счастливой обладательницей этого странного бутерброда.

Он был теплым, ароматным и хрустящим, в меру острым и без меры вкусным. Я заурчала от удовольствия, откусывая его в очередной раз. И тут над ухом раздалось глубокомысленное:

– Кхм…

Повернулась, чтобы лицезреть мрачного, я бы даже сказала, траурного вида дракона, который смотрел на мою еду, которую я держала у рта. Плотоядно смотрел и неотрывно. Мне стало совестно. Рохт наверняка ведь тоже голодный… Я, быстро дожевав то, что было, с видом запасливого хомяка откусила еще раз, слегка нечленораздельно предложила половину бутерброда:

– Будеф-ф? – и протянула еду законнику.

Тот, видимо не ожидавший подобного, в первую секунду сморгнул, а потом произнес:

– Не откажусь.

А после только я и видела свой бутерброд. Ящерюга проглотил его за один укус. Глядя на это, я поняла: не так тяжело поймать дракона, как его прокормить! Хотя о чем это я? Какое прокормить? У нас же договор: находим брата – и я исчезаю. Так что не о чем и думать! И даже думать в сторону того, чтобы об этом думать и…

– У тебя соус вот тут остался, – вдруг произнёс Рохт.

И мало ему было сказать, еще и руку протянул. Ладно бы к себе, чтобы показать, где именно я запачкалась. Так нет. Ко мне!

Мужские пальцы коснулись моего лица и замерли. И они, и я, и дракон. Это было странное ощущение. Вроде бы, просто дотронулись до лица. А показалось – до души. Нежно, едва ощутимо, но так, что я знала: этот момент я запомню надолго. Возможно, навсегда.

Мы стояли посреди натянутого, как трос над пропастью, молчания. Не говоря ни слова. Не издавая ни звука. Кажется, даже не дыша. Говорили наши сердца, наши взгляды…

На висках Рохта начала проступать чешуя, а зрачок стал вытягиваться, радужка заалела, будто в ней отражались отблески пожара, что бесновался в груди дракона. Или это в моей так сильно пекло?

Со мной такое было впервые. Будто кто-то разом выкачал весь кислород вокруг. Эй! Вы! Хватит! Верните его обратно! И мою голову тоже. А то я ее, кажется, потеряла. И сама потерялась. Испарилась из этой реальности. Ничего не видела, не ощущала, кроме горячего дыхания дракона, что касалось моего виска.