— И сейчас ты задаешься вопросом, что бы я с тобой сделал, — шепчу ей, наблюдая за тем, как дрожат ее губы. — Представляешь, каким буду на вкус. Я более чем счастлив позволить тебе узнать.

— Ни за что, — выдыхает она, но ее голос звучит слабо и неубедительно.

— Ты думаешь, меня оттолкнет погоня? Я живу ради хорошего испытания.

— И это все, кто я есть? Вызов, который ты хочешь преодолеть?

— Я еще никогда не встречал непобедимую женщину, красавица. Боюсь, твое время сочтено. Начинай отсчитывать часы, потому что я собираюсь, так или иначе, раздвинуть эти загорелые ножки.

Она приподнимает бровь.

— Почему ты так уверен?

— Когда я хочу что-то, я это получаю. — Снова оглядываю ее, замечая, как она покраснела и напряжена. — И я хочу тебя. Ты так чертовски красива, что у меня плывет перед глазами.

Она с трудом сглатывает.

— Этого не случится, Эйдан.

Я усмехаюсь, чувствуя к ней жалость.

— Айви, вопрос решен. Это реальность, с которой тебе просто придется смириться.

— Я не завожу интрижек. Я не такая девушка. — В ее искренность нетрудно поверить. Она говорит правду, но я точно знаю это. И самое интересное, что я не возражаю. Когда вы видите что-то хорошее, вы узнаете это за километр. Вы также были бы дураком, глупцом, если бы ушли.

И она — хорошая штучка. Которой я мог бы наслаждаться снова и снова, чтобы получить то, что хочу. Чтобы дать ей то, что хочет она.

— Кто сказал, что я хочу интрижку?

Она недоверчиво смотрит на меня.

— Ты пытаешься подцепить незнакомку в эконом-классе. Почему-то я не думаю, что ты с серьезными намерениями.

— Но ты не незнакомка. Я встречал разных людей, так что знаю, на что смотрю. Ты неопытна и клянешься показать свои красивые маленькие сиськи. Ты пытаешься быть замкнутой и непроницаемой, но все твои эмоции на виду, даже если думаешь, что хорошо справляешься, прячась за своим жестким альтер-эго. На меня это не действует, Айви.

Я наблюдаю, как вращаются колесики в ее мозгу, пока она несколько мгновений думает. Борется с каким-то конфликтом. Айви сжимает руки, но когда они обхватывают мою, то вздрагивает и смотрит вниз, будто забыла, что последние несколько минут мы держимся за руки.

— Что пугает тебя больше всего, — спрашиваю я, — тот факт, что ты хочешь меня, или то, что может с тобой случиться после того, как ты меня получишь?

Она хмурится.

— Я не хочу тебя.

— Почему?

— Потому что ты самодовольный придурок.

— Нет, — не соглашаюсь я все еще шепотом. — Ты не хочешь меня, потому что, как только попробуешь меня на вкус, ты уже никогда не уйдешь. Я бы погубил тебя, и ты бы умоляла меня об этом уничтожении. Я гарантирую это.

Она широко распахивает глаза, и когда провожу большим пальцем по ее запястью, чувствую, как учащается ее пульс. Я знаю, что она мне верит.

— Я не завожу интрижек, — повторяет она более твердым голосом. — Меня не трахают незнакомцы.

— Я не буду для тебя незнакомцем, когда ты будешь выкрикивать мое имя и просить о большем. Если бы ты была моей, я бы трахнул тебя так, как ты и представить себе не можешь.

— Я не твоя.

Я ухмыляюсь.

— Пока нет. Обратный отсчет запущен, Айви. Это приближается.

— Нет, Эйдан, нет.

— Представь меня между твоих ножек, облизывающего тебя, вверх и вниз, пока твоя киска не взорвалась бы у меня на языке. Представь себе это и снова попробуй сказать мне «нет».

Когда у нее появляется такой остекленевший взгляд, я знаю, что она представляет это. И когда больше не произносит ни слова, я киваю.

— Так я и думал.

Эйдан

Ожидание — это жестоко. Я наблюдаю за ней, как ястреб, раздевая ее в своем воображении миллионом разных способов. И чем дольше смотрю на нее, тем совершеннее она становится. Эти глаза… Господи, они созданы для того, чтобы смотреть на меня сверху вниз, пока я буду сосать ее киску, и пока она не взорвется у меня во рту.

Я мысленно издаю стон, продолжая раздевать ее своим взглядом. Это провальная миссия — успокоить мой член. Он твердый, как гранит, и не помогает то, что я продолжаю говорить ей о том, что собираюсь с ней сделать. На данный момент это данность, что она будет сопровождать меня до моего дома, как только мы приземлимся и выберемся из этих дерьмовых кресел. И я больше никогда не хочу видеть людей.

Только ближе к концу полета мне приходит в голову, что все это время у нас могла быть аудитория. Я ловлю взгляды нескольких мужчин, оглядывающихся в сторону Айви. Она, кажется, не замечает этого, слишком погруженная в свой собственный мир, где я, вероятно, вылизываю ее… хотя знаю, что мог бы превзойти эту фантазию наголову.

Я пристально смотрю на мужиков, испытывая желание обматерить их, хотя они не делают ничего плохого. Любой мужчина по достоинству оценит красивую девушку. Я просто хочу, чтобы они перестали трахать ее своими взглядами.

«Что ж, а я буду трахать ее по-настоящему», — так и хочется сказать им. И образы, которые я формирую в своей голове, вызывают у меня необычайное возбуждение. Она не та, с кем я обычно зависаю, и, думаю, именно это будоражит меня больше всего. Мне хочется чего-то другого. Она совершенно другая, и я собираюсь подарить ей самую жаркую ночь в ее жизни, пока мы не будем одинаково истощены и удовлетворены.

Я не могу думать ни о чем другом.

Мы приземляемся, и все выходят с багажом в руках. Айви прямо за мной. Ее тело вздрагивает при каждом шаге, и это не из-за погоды. Летняя жара сегодня просто запредельная. В ту секунду, когда мы выходим из самолета, можно почувствовать, как воздух сгущается от влажности. И когда я отступаю, чтобы идти рядом с ней, вижу, что ее дрожь только усиливается.

— Эта жара невыносима, — говорю ей. Светская беседа снова должна расслабить ее, потому что Айви чертовски нервничает. И я этому рад. Это говорит мне о том, что она не привыкла к мужчинам, несмотря на свой грязный ротик. Я задаюсь вопросом насколько она неопытна. Что-то подсказывает мне, что она определенно не девственница, но то, насколько она взвинчена рядом со мной, также говорит мне, что девушка просто не привыкла к мужчинам, и точка.

Она крепче обхватывает ремешок своей огромной сумки и смотрит на меня с раскрасневшимися щеками.

— Не любитель жары?

Я оглядываю ее лицо, замечая, как ей неловко.

— Нет, — отвечаю я, решив не флиртовать.

Мы пропускаем выдачу багажа и сразу направляемся к выходу. Я иду медленно, ожидая, когда она присоединиться ко мне. Айви была потрясена нашим моментом в самолете, поэтому, видимо, теперь она тихая и явно испытывает неловкость.

— Ты в порядке? — спрашиваю я с легкой улыбкой.

Айви кивает, глядя под ноги, пока идет рядом со мной. В конце концов мы замедляемся до темпа, который едва ли можно сравнить с ходьбой.

Стоя перед ней, я наклоняюсь и шепчу:

— Поехали со мной. У входа меня ждет машина, которая отвезет нас ко мне домой.

Ее голубые глаза расширяются, когда она нерешительно смотрит в мои.

— Эйдан, я не могу…

— Почему? Все эти разговоры в самолете, ты не можешь просто оставить меня в таком состоянии, Айви. Я знаю, что ты этого хочешь.

Девушка сглатывает и переминается с ноги на ногу. Она отрывает взгляд от моих глаз и теперь смотрит на землю. Слегка провожу пальцами по ее подбородку, и ее лицо снова вспыхивает от этого прикосновения. Я чувствую ее голод по мне. Смешанный с моим собственным. Он ощутимый и густой. Не тот, от которого можно легко уйти.

— Эйдан, — говорит она, — я не могу быть с тобой в этом смысле. Тебе следует найти кого-нибудь другого.

Найти кого-то другого? Она заинтриговала меня, а как только мои мысли сосредоточиваются на определенной женщине, я не могу просто двигаться дальше. Черт возьми, нет. Я упрямый человек. И в ней что-то есть. Что-то грубое и настоящее. Что-то, что будоражит меня так, как я не чувствовал себя уже целую вечность.