Как заведенная, я проверяю «Фейсбук». К моему удивлению, в моем почтовом ящике есть сообщение.

Э.У.: Я сожалею о сегодняшнем вечере, Айви.

Это все, что он говорит, но этого достаточно.

Достаточно, чтобы я знала, что он не отстранился от меня навсегда.

***

— Я уже теряю тебя? — спрашивает Дерек на следующее утро.

Я пью латте, купленный в моем любимом кафе неподалеку, и медленно потягиваю его, сидя в кресле на балконе. Он стоит у сетчатой двери в одних боксерах, выглядя как уличный убийца с похмелья.

— И тебе доброе утро, — тихо бормочу я, глядя прямо перед собой.

— Айви, — шепчет Дерек хриплым голосом. — Я не думал, что задержусь так надолго. Мне следовало вернуться раньше.

Я не отвечаю.

Он выходит и садится рядом со мной на пластиковый стул. Балкон крошечный и едва вмещает нас, но с него открывается прекрасный вид на улицы города. Это то, за что мы так дорого платим. Иногда, как сегодня, это того стоит.

Дерек смотрит на меня с надеждой.

— Я теряю тебя? — снова спрашивает он.

На этот раз я смотрю на него, чувствую, как от печали в его глазах у меня что-то сжимается в груди.

— Не уверена, что я есть у тебя, — признаюсь я, чувствуя, как дрожит голос. — Думаю, я вернулась слишком рано, Дерек. Моя голова не в лучшем состоянии.

— Что я могу сделать, чтобы загладить вину перед тобой?

Я качаю головой.

— Ничего, Дерек…

— Я перестану пить.

— Но ты этого не сделаешь.

— Перестану.

— Не перестанешь.

— Я собираюсь доказать, что ты ошибаешься.

Не отвечаю. Я устала от подобных разговоров. Мы проходили это уже много раз.

— Мне жаль, — говорит он таким тоном, который обычно доходит до меня. — Мне так жаль.

Но на этот раз не чувствую, что Дерек пробивает стену, которую я воздвигла.

— Дерек, — наконец говорю я, фокусируя на нем свой взгляд, — я думаю…

— Что ты думаешь?

Мне нужно напомнить ему о нашем вчерашнем разговоре. Нужно дать ему понять, что ничего не изменилось. Я думаю…

Я думаю, что этому нужно положить конец. Сейчас.

Скажи это, Айви. Скажи это.

Я с трудом сглатываю.

— Это не работает.

Он просто смотрит на меня долго, даже не моргая. Мои слова не доходят до него. Я вижу в его глазах категоричное отрицание.

— Дерек, — медленно продолжаю я, — нам нужно подумать… о том, чтобы разойтись навсегда.

— Нет, — парирует он, выглядя испуганным. — Нет, Айви. Я потерял тебя, когда ты поехала к своей матери. Но я не потеряю тебя снова…

И вот так начинается день. С его болтовней о том, как много я для него значу. Он все не сдается. Я несу кофе обратно в квартиру, и тот следует за мной и не оставляет в покое.

— Это не идет нам на пользу, Дерек, — пытаюсь объяснить ему. — Это продолжается уже слишком долго, мы даже не знаем, что такое нормально.

— Все наладится, Айви. Так и будет.

— Я больше не хочу этого, Дерек. Ты не слушаешь. Этому нужно положить конец.

— Нет, Айви.

— Пожалуйста, выслушай меня. Мы должны двигаться дальше. Должны исцелиться порознь.

— Нет.

— Дерек, мы закончили. Закончили гораздо раньше, чем ты думаешь. Ты прав, я вернулась, и это было, словно в комнате слон…

— Ты вернулась, чтобы дать нам еще один шанс.

— Нет, Дерек, я вернулась не поэтому. Мы продолжили, будто ничего не случилось, будто это расставание должно сойти на нет, и все снова будет хорошо, но все изменилось. Я была в состоянии отрицания. Как и до сих пор. И я готова признать это.

Он не слушает.

— Я оставлю тебе квартиру, — пытаюсь достучаться до него. — Я даже буду платить, пока ты не найдешь кого-нибудь, с кем можно снимать квартиру, или кого-то, кто возьмет на себя аренду…

— Нет, черт возьми, нет. Ты никуда не пойдешь, Айви. Я тебе не позволю. Ты моя. Я твой. Мы дали клятву, когда поженились, что будем вместе до конца…

— Нам было по восемнадцать, когда мы поженились, мы ничего не знали!

— Люди все время женятся молодыми и добиваются успеха.

— Но не мы.

— Нет, ты не имеешь это в виду. Ты ведешь себя импульсивно.

Я подхожу к ящику с нижним бельем и открываю его. Роюсь в поисках заявления о разводе, которое прятала уже несколько месяцев. Потом вытаскиваю его и протягиваю ему. Он берет его, в замешательстве хмуря брови.

— Я готова, — говорю ему. — Я уже давно была готова, Дерек.

Он смотрит на бумаги и начинает читать. Но также быстро отпускает их. Они падают на пол, и он качает головой.

— Прекрати это, Айви, — говорит он мне. — Остановись.

Мои плечи опускаются. Я уже чувствую себя побежденной. Будто я загнана в угол, и нет выхода, нет способа заставить его понять, что все кончено.

Он проводит весь день рядом со мной, умоляя, говоря мне, что я неправа. Когда я не меняю своего мнения, тот становится громким. Хочется убежать, но мне некуда идти. В каждой комнате, в которой я исчезаю, он следует за мной. Когда я в ванной, стучит по двери, умоляя меня открыть.

Так всегда и бывает.

Дерек будет давить, давить и давить, пока я не сдамся. Пока не скажу ему то, что он хочет услышать.

Но на этот раз я этого не делаю. Я стою на своем. Прерывисто дыша, говорю ему через дверь, что между нами все кончено, что наше расставание никогда не заканчивалось. Что даже не помню, когда мы в последний раз чувствовали себя парой. Дерек держится за прежних нас, и ему нужно противостоять тому, во что мы превратились. Я пытаюсь объяснить ему это, но он слишком напуган, чтобы слушать.

Когда я, наконец, выхожу из ванной некоторое время спустя — после того, как он перестал стучать в дверь и в квартире стало тихо — моя комната словно после бомбежки. Он спрятал чемоданы, спрятал мой кошелек, убедился в том, чтобы я не могла сбежать.

Я нахожу его сидящим на кровати без рубашки, закрывающим лицо руками. В какой-то момент Дерек поднял с пола заявление на развод и теперь держит его в одной руке, глядя на него сверху. Он выглядит сломленным. У его ног стоит открытая бутылка пива. Он уже выпил большую половину.

Несмотря ни на что, я чувствую себя плохо.

Я чувствую, что никто никогда не предупреждал меня, что самое сложное в расставании — наблюдать, как человек, с которым ты разделил такую огромную часть своей жизни, разваливается на части. Никто не говорил, что оставаясь дольше, ты продлеваешь его боль. Это крушение поезда, которое ты продолжаешь откладывать, потому что боишься быть ответственным за страдания.

Мне так грустно.

Я подхожу к нему и сажусь рядом с ним. Смотрю на него, на мальчика, которого любила восемь лет. Я держу его за руку и опускаю голову на его обнаженное плечо.

— Мне жаль, — шепчу я, чувствуя, как скатывается слеза. — Мне жаль, Дерек.

Мне жаль, что я разбила тебе сердце.

Он не отвечает.

Это начало конца.

Мне нужно быть сильной. Я не могу колебаться. Я наконец сделала это. Я раздавила в нем надежду. Дело сделано.

Пожалуйста, Айви, будь сильной.

Мессенджер

Айви: Погода дерьмо, не так ли?

Э.У.: Мы действительно делаем это?

Айви: Что?

Э.У.: Мы действительно говорим о погоде? Это то, что делают друзья?

Айви: Боже, что ты почувствовал, когда напечатал это слово? Д-р-у-з-ь-я.

Э.У.: Это было не похоже на меня.

Айви: О чем бы ты хотел, чтобы мы говорили?

Э.У.: Что на тебе надето?