Возвращался он уже по сумеркам, вышел из машины и хмуро посмотрел на пацанов, сидящих на улице перед раскрытой дверью фургончика.

— Трофим, — подскочил Макс, жалуясь, — Этот недоколдун тут устроил газовую камеру!

— Я не устраивал, — отодвинул его плечом Ваня, — Просто то зелье, оно… Ну…

Он замялся, разводя руками.

— Зелье… Оно… — передразнил Макс, — Из-за его экспериментов, дома дышать теперь невозможно. Сидим тут уже час, до сих пор не выветрилось.

Трофим посмотрел на дедов дом — строители действительно работали на совесть, разобрали его до балок и фундамента. Может, теперь дело быстрее пойдет. Он достал телефон, где висело одно непрочитанное сообщение. Подумал и мотнул головой, возвращаясь к машине:

— Собирайте вещи, поедем.

— Куда? — тут же встрепенулся Макс, — Снова, как в прошлый раз?

— Снова, как в прошлый раз, — кивнул Трофим и позвал Ваню, уже хозяйничающего в фургоне, — Вань, захвати мне смену одежды.

Мальчишки сели в машину одновременно, Ваня примостил рядом Дормидонтыча, и Трофим еле сдержался, чтобы не оскалиться.

— Что? А вдруг мы надолго, а он один? — замер Ваня.

— Ничего, — отвернулся Трофим, заводя двигатель, — Поехали.

— А теперь куда? — Макс полез в Ванину сумку, тут же доставая оттуда завернутые в бумагу бутерброды, — Вот за что люблю твою хозяйственность, друже, так это за то, что никогда не забываешь про еду.

Трофим поморщился, разговаривать не хотелось. Ничего не хотелось. Только бежать по лесу.

— Ведьма послала нас посмотреть на деревню, что-то ее там насторожило.

— Ведьма? — Макс поднял бровь, даже перестав жевать, — Та, что у нас на руках чуть копыта не отбросила?

— Нет. — Трофим не стал договаривать.

— Ну ладно, ведьма и ведьма… — пожал плечами тот, — Подумаешь, ведьма послала, а мы и поехали.

Трофим еле слышно зарычал, а потом обхватил руль двумя руками и медленно выдохнул, успокаиваясь. Они не виноваты. Они просто мальчишки, которых он поклялся учить.

— Да, ведьма. Нет, мы едем не потому, что она нас куда-то послала. А потому, что вам, опарышам, нужно чему-то научиться, пока я могу вас учить.

— Прости, Вань, я не хотел, отроки все же звучало лучше, — цокнул языком Макс.

И принялся с аппетитом поглощать бутерброд.

— Трофим, — позвал Ваня, — А можно я тогда тоже спрошу?

— Ну.

— Вот я понял, что вы Жнец.

— Не надо меня так называть, — попросил Трофим.

— Э-э, ладно, — он помолчал, — Тогда так, вы используете огонь.

— Да.

— А этот, — он ткнул Макса в бок, отчего тот замычал, но жевать не перестал, — Использует воздух.

— Белый вихрь я, — довольно ответил он, проглотив, — Меня вот все устраивает. Можешь звать меня мистер Белый вихрь.

— Дурень, — улыбнулся Ваня, — А другие? Другие тоже есть?

Трофим кивнул, выворачивая на шоссе, навигатор показывал пять часов пути в дороге. Будут в деревне еще ночью.

— Мы все стихийщики, Вань, — сказал он, — И у каждого из нас есть своя сила, которая влияет на характер. Очень просто определить, если знаешь. Огонь, — он дернул головой, усмехнувшись, — Огненных очень мало. Взрывные, яростные, неумолимые.

— Бхэ… — подавился на заднем сиденье Макс, — А? Ты неумолимый?

— Воздух, — продолжил Трофим, не обращая внимания, — Ветренные, смешливые, неуживчивые. Это ты уже, наверное, понял.

— Ага, — Ваня посмотрел на Макса и покачал головой.

— Земля и Вода. Вода — мягкие, уступчивые, невероятно умные. — Он улыбнулся, вспомнив Олю, и тут же бросил взгляд в зеркало заднего вида, сжав челюсть, — Иногда чересчур умные. И Земля — скрытные, нелюдимые, грубоватые.

— А я? — неуверенно спросил Ваня, — Я кто? Вода или Земля.

— Ты, Ваня… — Трофим постучал пальцами по рулю, — Ваня…

— Ну вот и определились, — приобнял его за плечи Макс, — Два колдуна и Ваня. Нормально, че.

Трофим свернул с дороги на узкую грунтовку, размытую недавними дождями. Навигатор показывал, что река совсем рядом, а приезжать в деревню по темноте не имело смысла. Все равно все спят.

— Ой, — подскочил на кочке Макс, позевывая, — Где это мы?

Ваня завозился рядом, постанывая во сне.

— Спи, — тихо ответил Трофим, — Еще не приехали. Мне надо отдохнуть.

— Давай я за руль, — почесал взъерошенный затылок Макс, — Мог бы и раньше поднять, я бы сменил.

— Дождемся утра.

Трофим еще раз свернул, остановившись возле деревьев, заглушил мотор и опустил кресло, потягиваясь.

— Пахнет чем-то… — скривился Макс, открывая окно.

— Дон, — Трофим потер лицо.

— Кто? — тут же высунул тот голову.

— Дурила, — улыбнулся Трофим, — Река Дон.

— Приехали? — проснулся Ваня, хватаясь сразу за банку с Кузьмой и проверяя, все ли в порядке, и завертелся.

— Приехали, выходи, — тут же отозвался Макс, — Тебе туда.

Он махнул рукой в сторону начавшего алеть неба. Ваня поежился, застегнул куртку и открыл дверь.

— А что делать-то?

— Как что? Бежать!

— Вань, — позвал Трофим, — Мы просто остановились отдохнуть. Я посплю пару часов, потом дальше поедем. Можете посидеть в машине, можете погулять. Только…

Он закрыл глаза, теряя нить разговора.

— Только не поубивайте друг друга? — тут же вклинился Макс, — Только не заблудитесь? Только не жрите сырую рыбу, от нее могут быть паразиты? Только…

— Замолчи, а? — хмуро попросил Ваня, — И без тебя тошно.

— Видишь, тебе уже без меня тошно, значит, со мной не тошно, — Макс вышел следом, захлопывая дверь. И Трофим провалился в сон.

Разбудило его неприятное чувство, поселившееся в центре груди. Он открыл глаза, щурясь от яркого солнца, светившего прямо в лобовое стекло, и открыл дверь, жадно глотая свежий прохладный воздух. А потом вышел из машины, оглядывая заросшие берега Дона, уходившие далеко по сторонам. В этом месте он был неширокий, и к воде уходила небольшая тропинка, протоптанная рыбаками. Он еще помнил полностью песчаные берега этой реки, когда ее русло регулярно чистили. Мелкий, белый… Трофим зажмурился и потер грудь. А потом огляделся.

Свежий костер, который уже дотлевал, Максова куртка на бревне рядом, две пары кроссовок с торчащими из них носками и открытая банка с Дормидонтычем, стоящая у ствола тополя. А вот мальчишек нигде не было.

Трофим потянулся и поднял Кузьму с земли:

— Совсем молодое поколение не уважает возраст, еще пара часов и спекся бы ты, никакое колдовство не спасло.

Он поглядел на часы и недоуменно поднял брови — он проспал больше восьми часов. Немудрено, что ученики решили себя чем-нибудь занять. Он огляделся и, увидев вдалеке песчаный откос, пошел к нему, оставив Дормидонтыча в тени. Полуденное солнце начинало жарить так, будто на дворе середина лета, и Трофим, нахмурившись, стянул куртку.

— Трофим! — замахал ему рукой Макс, когда он взобрался на крутой берег, — Трофимушка! Иди сюда.

И захихикал, расплывшись в глупой улыбке, а потом повернулся и снова приобнял за плечи сидящую рядом девчонку, бросившую на Трофима напряженный взгляд. Длинные светлые волосы колыхались на знойном ветру, закручивались водоворотами за спиной. Ваня лежал на траве, раскинув руки и смотря в небо, а рядом, завернутые в его футболку? по земле расползались раки.

— Жарко, — простонал он сухими губами, но даже не пошевелился.

Трофим подошел ближе, покачав головой. И девчонка, только что льнувшая к Максу, начала отползать.

— Куда ты? — изумился Максим, хватая ее за края длинного белого балахона, — Сейчас раков…

— Сейчас ты спечешься похлеще раков, — Трофим положил руку на пояс джинсов, где висели ножны с кинжалом и улыбнулся девчонке, — Брысь!

— Кто брысь? — Макс старательно заморгал, а потом засмеялся, — Ой, не вижу ничего! Какие-то точки перед глазами. Марин? Маринка? Ты куда делась?

«Марина», злобно щерясь, поднялась на ноги, а потом взвилась, взмахнув руками, и пропала. А следом схлынула и жара, заставив повалившегося на землю Макса тут же стучать зубами.