Лепестки устилают дорогу в ванную. Идя по следу, я едва могу сдержать свое бешено бьющееся сердце. Стоя у двери в ванную, я вижу, как на каждой поверхности мерцают свечи, как пузыри поднимаются до самого верха ванны, а комнату наполняет запах ванили. Ступив в ванну, я широко улыбаюсь, глядя на кружку горячего кофе, стоящую сбоку и ожидающую меня. Черт возьми, они слишком хорошо меня знают. Погружаясь в воду, пузырьки доходят мне до подбородка, я чувствую головокружение.

Я не могу заставить себя вечно лежать в воде, как делала бы обычно, желая выбраться и узнать побольше о том, что это за сюрприз. Никогда бы не поверила, что мои «Тузовые задницы» способны на такое ради меня, но я не должена быть шокирована. Теперь я заинтригована.

Обернув полотенце вокруг тела, я завариваю свежий кофе и возвращаюсь в спальню, чтобы переодеться. Ставлю кружку на прикроватный столик, и мой телефон вибрирует.

Рыжая: Когда я поднимусь наверх, надень свою пижаму!

Качая головой от ее нахальства, я надеваю одну из длинных футболок Романа и шорты, когда раздается стук в дверь. Я бросаюсь к двери, распахиваю ее и вижу, что она держит в руках большие белые коробки.

— Какого черта, Рыжая. Что все это значит?

— Это проект Queen. Нет, я не успела назвать его, но оно того стоит. Даже если у него действительно дурацкое название, — говорит она, драматично закатывая глаза, и я хихикаю. Я слишком сильно раздражаю ее. — Ну, не стой просто так. Вы, ребята, все проспали, и Роман отказался тебя будить. Так что теперь у нас есть около сорока минут. — она прогоняет меня в гардеробную, когда я смотрю на часы. Какого черта, уже два часа дня?

Прихватив по дороге кофе, я сажусь за туалетный столик и наблюдаю, как Рыжая ставит коробки на пол и начинает доставать всю косметику из ящиков, которыми я никогда не пользуюсь.

— Мне нужно накраситься? — спрашиваю я, но на самом деле меня это не беспокоит, мне становится все более любопытно, что происходит.

— Нет, на самом деле они сказали мне предоставить тебе выбор, но пошли они к черту. Я тоже заслуживаю немного веселья. — я приподнимаю бровь, глядя на нее, делая быстрый глоток кофе, прежде чем она приступит к работе. Она знает, что я позволю ей сделать это, даже если на самом деле меня это не будет беспокоить.

Расслабляясь в кресле, я думаю обо всем, что произошло за две недели, прошедшие со смерти Тотема. Было решено, что окончательное устранение "Тотема" было достаточно хорошей заменой для третьего раунда Игр. Теперь мы можем наслаждаться оставшейся частью учебного года, а в конце последнего семестра будут проведены обсуждения, чтобы определить, когда мы сделаем шаг вперед и возьмем на себя больше ответственности как члены Кольца.

Не то чтобы это было действительно необходимо, но мы с Брайсом провели тест ДНК, чтобы избавиться от Тотема "скользящих сомнений", засевшего в моем сознании. Излишне говорить, что в итоге получилось стопроцентное совпадение с моим отцом. Я рада, что этот человек больше ничего не держит у меня над головой.

— Как дела у Кая? Знаешь, когда я спрашиваю его, он просто отмахивается от меня, — спрашивает Рыжая, нанося тени на мои веки.

— У него на самом деле все хорошо. Он полностью отказался принимать какие-либо лекарства, но поначалу ему помогало ежедневное использование кислородного аппарата. У него нет никаких рубцов на легких или горле, так что нам просто нужно убедиться, что его плечо заживает должным образом, и у нас все в порядке. — отвечаю я, чувствуя себя легче, чем когда-либо. Дважды я была близка к тому, чтобы потерять его, и, несмотря ни на что, я все еще остаюсь рядом с ним.

— Готово, — бормочет Рыжая, и я моргаю, замечая слезы в ее глазах.

— Рыжая, что случилось?

— Ничего, ничего, — говорит она, махая мне рукой. — Просто расчувствовалась, вот и все. — раздается стук в дверь, когда она шмыгает носом. — Ты только посмотри на это, спасенная дверью. Ты возьми это, а я приготовлю коробки.

Я пристально смотрю на нее, но знаю, что она не собирается говорить, поэтому направляюсь к двери. Я не ожидала увидеть Рафа, стоящего с другой стороны в костюме. Идеально сидящий серый костюм оттеняет его оливковую кожу, а волосы даже аккуратно зачесаны назад и собраны в мужской пучок на затылке.

— Ладно, бросай это дерьмо. Что, черт возьми, происходит? — требую я, мой пульс учащается, пока я пытаюсь осознать происходящее. Раф широко улыбается мне, от него исходят любовь и гордость.

— Твои «Тузовые задницы», как ты любишь их называть, захотели достойно отпраздновать твою свадьбу, и вот мы здесь.

Святое. Дерьмо.

— Что это значит? — шепчу я, мое сердце стучит в ушах.

— Это значит, что тебе нужно одеться, дорогая, — мягко говорит он, и я киваю, ошеломленно возвращаясь к ближайшему столику. Когда я захожу в спальню, Рыжая нервно смотрит на кровать, на белое кружевное платье, лежащее поверх одеяла, и пару туфель на каблуках из розового золота на полу рядом с ним.

У меня перехватывает дыхание, когда я все это воспринимаю. Я сильно кусаю губу, чтобы не расплакаться, но это действительно чертовски трудно.

— Так, ээээ, все это была их идея? — бормочу я, и Рыжая лучезарно улыбается.

— Все, кроме платья. Они действительно прислушались, когда я сказала, что им не следует этого видеть. — я киваю вместе с ней, как будто все это имеет смысл, но мой разум сбит с толку.

Проводя пальцами по кружеву платья, я чувствую, что вот-вот лопну.

— Я дам тебе минутку, пока переоденусь в ванной. — я слышу, как за ней закрывается дверь, но мой взгляд не отрывается от платья.

Снимая одежду я натягиваю облегающее платье на бедра, а бретельки-спагетти — на плечи. Спинка полностью открыта, молния заканчивается на бедрах, а вырез в виде сердечка спереди спускается низко между грудей. Я благодарна, что платье в пол но без длинного шлейфа сзади.

Обувая каблуки, я бросаю взгляд на себя в зеркало в пол. Как вам такая я? Такая счастливая и улыбающаяся, мое сердце полно любви. Я направляюсь в гостиную, готовая расплакаться, если останусь здесь еще немного. В ту секунду, когда я открываю дверь, Раф встает на ноги, поворачиваясь, чтобы увидеть меня.

— Дорогая, — шепчет он, проводя рукой по лицу. Он тоже близок к тому, чтобы вывести меня из себя. Я заставляю себя смотреть в потолок, выравнивая дыхание и обмахивая лицо.

— Боже мой, ребята, может, вы прекратите? — Рыжая вскрикивает, и в ее голосе тоже слышится дрожь.

— Мы самые большие гребаные анютины глазки, — ворчу я, и они смеются, заставляя улыбнуться и мои губы.

— Поехали. Мне не следовало давать им всем свой номер. Я не могу вынести еще одно сообщение от них, — бормочет он, его глаза расширяются от недоверия, и это заставляет меня расслабиться. Я хочу выбраться отсюда и увидеть свои «Тузовые задницы». Спускаясь на лифте вниз, Йен ждет у двери, в его глазах тоже стоят слезы. Я убью их, когда доберусь до своих парней. Я никоим образом не готова к такому уровню эмоций. Я больше не могу сдерживаться.

Небо чистое, с несколькими рассеянными облаками, но воздух ледяной. Йен везет нас в "Rolls-Roycesе", Раф сидит рядом с ним впереди. Всю дорогу я не могу вымолвить ни слова, крепко сжимая руку Рыжей, но мое сердце замирает, когда мы подъезжаем к моему маленькому секретному саду. На автопилоте я выхожу из машины и направляюсь к выходу, но Раф ловит меня за руку, замедляя шаг. Красные волны перед тем, как пройти мимо живой изгороди, и мое сердце подскакивает к горлу.

Идя по проходу, усыпанные лепестками, Оскар, Кай, Роман и Паркер стоят под беседкой в одинаковых темно-синих костюмах. Обогреватели работают во всех углах, согревая пространство, и я не чувствую обычного холода в воздухе. Я слышу слова песни «All of Me» Джона Ледженда, тихо играющие на заднем плане, и мурашки покалывают мою шею.

Я не знаю, как я добираюсь до беседки, минуя горстку людей, но я не вижу их, вижу только своих четверых мужчин. Мои «Тузовые задницы». Когда я стою перед ними, все выстроились друг за другом, Паркер проводит большим пальцем по моей щеке, и я в шоке понимаю, что плачу.