Оскар уже здесь, сидит на другом диване, но мы все снова слишком взвинчены, чтобы разговаривать. Беспокойство в комнате ощутимо. Никто не рад, что мы так далеко, но мы можем все исправить. Мы можем сделать все возможное, когда это будет безопаснее, и действительно показать нашей девочке, что она у нас единственная.

Роман садится рядом со мной, его нога покачивается в предвкушении, когда он наконец нарушит тишину.

— Я не могу поверить, что это происходит на самом деле, — бормочет он, проводя рукой по своим влажным каштановым волосам. — Она так хочет ставить других на первое место, беспрекословно заботясь о нас. Она даже не осознает, какое влияние оказывает на нас. Что я могу предложить ей взамен? Ничего, я просто держу прошлое в гребаном секрете и…

— Закрой свой рот, Ром. Ты не можешь зацикливаться на прошлом, чувак. Она отошла от всего этого, и тебе тоже нужно это сделать. Мы все нужны друг другу, но Луна — наш клей. Не проецируй на нее свою собственную неуверенность, — раздраженно говорит Оскар, хмуро глядя на Романа. Я не могу отрицать, что на меня произвело небольшое впечатление то, что он говорит разумно и стоит на своем.

Прежде чем Роман успевает ответить, комнату заполняет мой простой рингтон, и я спешу ответить на него. Через несколько секунд экран оживает.

— Эта штука вообще включена? — бормочет Луна, держа телефон в руке, камера направлена ей в грудь.

— Конечно, она включена, Ангел. Скажи честно, почему ты так хороша в технике, но простой видеозвонок выводит тебя из себя? — Паркер хихикает на заднем плане.

— «Тузовая задница». - мне нравится, когда она бормочет это в наш адрес, большую часть времени я не думаю, что она осознает, что говорит это вслух.

— Привет, детка. Так же сильно, как я люблю смотреть на твои сиськи, я люблю смотреть на твое красивое лицо еще больше, — выкрикивает Оскар, и их лица мгновенно появляются на экране.

Подбородок Паркера покоится на плече Сакуры, когда он стоит позади нее и поднимает телефон, в то время как она скрещивает руки на груди и свирепо смотрит. Все смеются, кроме Луны, но ее лицо смягчается при звуке нашего смеха.

Я почти ничего не вижу вокруг, учитывая направление, в котором они держат телефон, но я вижу, что они в здании суда. Бледно-голубые стены и несколько оранжевых кресел с подушечками — вот и все, что есть в комнате.

Я знаю, что Раф и Джулиана должны быть где-то там, поскольку нужны два свидетеля, но я пока не могу их увидеть.

— У вас все готово? — спрашиваю я, и они кивают в ответ.

— Да, этот очень приятный мужчина, который здесь работает, возьмет телефон, — говорит она, глядя налево, и вдалеке слышен вздох.

— Кто, черт возьми, только что вздыхал по моей принцессе? Покажите его на экране! Клянусь богом, я спущусь туда и…

— Детка, остынь нахуй, — огрызается Луна, останавливая разглагольствования Романа от дальнейшего обострения.

— Расслабься, Роман. Я знаю, что эмоции у всех сейчас на взводе, но ей не нужно, чтобы мы усиливали это давление, — шепчу я. Он делает глубокий вдох, смотрит в потолок, чтобы успокоиться, сжимает руки на коленях и сосредотачивается.

Оскар запрыгивает к нам на диван, попадая в кадр, чтобы Луна тоже могла его видеть.

— Мисс Стил, вы готовы начать? — тихо спрашивает мужчина. Луна кивает, посылая воздушный поцелуй в сторону телефона, прежде чем передать его кому-нибудь.

Они стоят вместе перед пожилым мужчиной в костюме в маленькой комнате. Совсем не то, чего заслуживает наша Луна, но все равно она выглядит прекрасно. Ни капли беспокойства или напряжения не появляется на ее лице, когда она лучезарно улыбается Паркеру.

По тому, как этот парень держит камеру, я, наконец, вижу Рафа и Джулиану, стоящих рядом с ними. Я замечаю, что Раф начинает проявлять эмоции, как будто не знает, что с собой делать.

Я чувствую, как чья-то рука сжимает мое плечо, но я не вижу, кому она принадлежит, потому что не могу отвести глаз от пары на экране. Паркер и Луна стоят, соединив руки, пока служитель исполняет ритуальные действия.

— Обещаешь ли ты, Паркер Манетти, любить и лелеять эту женщину в болезни и здравии, в богатстве и в бедности, в радости и в несчастье, пока смерть не разлучит вас?

Я вижу, как шевелятся его губы, когда он произносит "Да’, но мой мозг застыл на его имени. У меня совершенно вылетело из головы, что Луна узнала его фамилию в разгар разговоров о браке. Взглянув налево от меня, двое других тоже выглядят в состоянии шока.

— Обещаешь ли ты, Луна Стил, любить и лелеять этого человека в болезни и здравии, в богатстве и в бедности, в радости и в несчастье, пока смерть не разлучит вас?

— Согласна, — уверенно отвечает она. Она выглядит ярче, ее тело полностью расслаблено.

— Объявляю вас мужем и женой. Теперь вы можете поцеловать невесту. — служитель отступает назад, когда Паркер притягивает Луну к себе, его пальцы крепко сжимают ее талию. Руки Луны поднимаются к его шее. Улыбка, которой они обмениваются, поражает меня прямо в сердце, когда они наклоняются, чтобы поцеловать друг друга. Уважение и признательность, которые они испытывают друг к другу, поражают меня.

Тот, кто держит телефон, явно сыт по горло и прерывает их идеальный момент.

— Ну вот, я закончил. Забери свой чертов телефон, — ворчит он, передавая телефон, который направлен в пол, когда один из них забирает его у него. Должно быть, это Луна, потому что голос Паркера гремит из динамиков.

— Следи за собой, ты разговариваешь с моей женой.

— Срань господня, — благоговейно бормочет Роман.

Парень быстро извиняется, когда мы слышим, как Раф тоже ворчит вдалеке, и лицо Луны заполняет экран.

— Привет, — бормочет она, и я жалею, что меня не было там с ними. Обнимать ее и купаться в счастье их момента, нашего момента.

— Привет, принцесса, — говорит Роман, на его лице написано восхищение. — Вы оба в порядке?

— Да, — шепчет она, на мгновение отрывая взгляд от телефона. — Я бы хотела, чтобы вы трое были здесь, с нами. Особенно сейчас, поскольку Паркер считает, что это его работа — рычать на каждого, кто смотрит на меня или говорит со мной не так, как надо. Раф тоже не помогает делу. — она закатывает глаза, снова сосредотачиваясь на нас, и это заставляет меня усмехнуться. Рядом с ней снова появляется лицо Паркера, но он все еще прищуривается и хмуро смотрит на кого-то вдалеке.

— Это было прекрасно, детка, но сейчас ты нужна мне здесь, со мной, чтобы я знал, что это реально, — шепчет Оскар. Глядя мимо Романа, напряжение на лице Оскара застает меня врасплох. Его глаза напряжены, и он кусает губу. Он выглядит так, словно побывал на эмоциональных американских горках.

— Мне просто нужно сделать татуировку, и мы должны пообедать с Марией, и мы сразу же вернемся, — тихо говорит Паркер, отчетливо слыша напряжение в его голосе. Беспокойство наполняет глаза Луны, когда она кивает в знак согласия.

— Скоро увидимся, «Тузовые задницы», — шепчет она, подмигивая, пытаясь поднять настроение, прежде чем экран погаснет.

Некоторое время мы сидим в тишине, переваривая все, что только что увидели. Луна наша, отныне и навсегда. Это безумие следующего уровня, но таков весь этот мир. Мы защищаем нашего брата и одновременно посвящаем себя и свои души девушке нашей мечты. Наш фундамент заложен, и у нас есть достаточно времени, чтобы найти себя и друг друга в этом мире.

— Манетти, — ворчит Роман, погруженный в собственные мысли. — Гребаный Манетти. Все это беспокойство и стресс, и это даже не подходило ему в любом случае. — он вздыхает, проводя рукой по лицу. — Мне нужно чем-то заняться, пока они не вернутся. Он вскакивает на ноги и начинает расхаживать по комнате.

Никто из нас никогда по-настоящему не знал, какая у него фамилия, но теперь это даже не имеет значения. Хотя я понимаю, что он имеет в виду, какое горе это причинило Паркеру, и все из-за простого слова из семи букв.

Глядя на Оскара, он погружен в свои мысли. Я вижу блеск в его глазах, когда он смотрит в окно. Несмотря на то, что я постоянно борюсь со своими внутренними демонами, это приносит мне чувство удовлетворения, о котором я никогда не думал. Прямо сейчас я должен подавить свои эмоции, я нужен этим ребятам. Они понадобятся Луне в лучшем виде, когда она вернется, готовые сражаться и выжить.