— Прости, пожалуйста, мне так стыдно.

— Все будет хорошо. — Очень твердо и уверенно сказал Дамиан. А меня начало трясти с новой силой, хотелось наговорить много обидных слов, и что хорошо уже ничего не будет. Пришлось приложить немалые усилия для того, чтобы сдержаться. Дамиан был ни при чем, возможно только это меня и останавливало. Так бывает, когда ты много лет, словно из камня, и все тебе по плечу, но потом вдруг ноша становится тяжелее и тяжелее, хотя вроде бы ничего и не добавляется. И вот неожиданно и вдруг ты уже не та со всеми милая, уравновешенная, всегда улыбающаяся, всем помогающая, но ты мрачная, резкая, нервная, колючая, безрезультатно бьющая переломанными крыльями. Тебя согнуло. Жизнью ли, или тем, как ты к ней относишься.

Супруг отменил на сегодня все дела и просто сидел со мной. Я ужасно стыдилась своей несдержанности, но время вспять не повернешь. Хотя, может быть, и стоило выплеснуть эмоции, чтобы не сорваться на ком-либо в самый неподходящий момент. Сейчас, после такой бурной встряски, эмоций не было вообще, я сидела, как сомнамбула, и стучала зубами. Всегда после эмоциональной встряски мёрзну. Дамиан растопил камин, посадил к себе на колени и обнял. Отогревшись, ненадолго задремала, проснулась с головной болью — тоже последствия стресса. Дамиан обнимал меня со спины и сладко спал, слегка приоткрыв губы. Не удержалась, легко поцеловала, едва касаясь, чтобы не разбудить, аккуратно выбралась из-под его руки. Муж завозился, перевернулся на спину, закинул руку за голову и снова затих. Мне же нужно было изучить кое-какие вопросы, для чего чего я посреди ночи отправилась в императорскую библиотеку.

Ближе к рассвету я нашла все, что необходимо, и уже вполне хладнокровно набросала на листок важные моменты. Нужно уметь держать удар.

***

Я проснулся рано, но Доротеи уже не было в кровати. Я лежал на так и не расправленной вчера постели и ожесточенно тер глаза, пытаясь проснуться — давно не спал так много, зато чувствовал себя отдохнувшим, даже слишком, все тело было разнеженным и слабым. Сделал зарядку, принял душ, это помогло вернуть так необходимую мне сейчас бодрость и уверенность в себе, этой уверенностью ещё предстояло заразить супругу. Тея нашлась в нашей личной столовой, спокойная, словно не было вчера этой бури, лишь немного припухшие и покрасневшие глаза выдавали. В руках моя любимая держала листы, чашку с чаем и была увлечена чтением, но при моем появлении тут же подняла взгляд и одарила лёгкой улыбкой.

— Доброе утро. — Ее голос по-прежнему заставлял мурашки пробегать по коже.

— Доброе. — Коснулся губами сначала ёе губ, потом щеки, ушка, шеи. Тея прикоснулась ладонью к щеке, а подушечкой большого пальца обрисовала контур губ, и я напрочь забыл, что мы в столовой, что на столе стынет завтрак. Зато не забыла моя жена.

— Садись, все остывает.

Я не спеша завтракал — проснулся рано и мог не торопиться, императорские дела пока подождут. Жена загадочно молчала и потягивала ароматный чай. Тоже решил налить себе чашку, и когда уже взял булочку с маком, Доротея заговорила:

— Так как наш брак нерасторжим, на такой случай при отсутствии наследников законодательство империи позволяет заключить второй брак, по сути взять вторую жену, но при этом брак носит чисто юридический характер, легко расторгается при необходимости и чаще всего является договорным. Думаю, это отличный выход из сложившейся ситуации. При этом первая супруга может быть удалена в отчий дом или монастырь. — Булочка запоздало выпала из моих рук, задев приборы, звякнувшие о фарфор. — Достойных кандидатур не так уж и много, но, полагаю, леди Сесилия Конелл устроила бы всех.

Я смотрел на Доротею и не узнавал ее. Она спряталась за стеной холодности, отчуждённости и равнодушия, ледяная северная леди. Изнутри поднялось глухое раздражение, смял в кулаке салфетку, резко поднялся из-за стола, чуть не опрокинув стул, на скатерти расползлось чайное пятно, хотел положить салфетку на стол, но получилось, что швырнул ее на снова звякнувшее многострадальное столовое серебро. Хотел было молча уйти, но сделав два шага, вернулся, оперся ладонями о столешницу:

— Запомни, Доротея, два раза повторять не стану. Мне не нужна другая жена. Мне не нужны наследники без тебя. И вся империя мне тоже без тебя не нужна.

Тея устало прикрыла глаза, глубоко вздохнула и негромко попросила:

— Отпусти меня на север, Дамиан.

— Нет. — Ещё более злое в ответ. И уже мягче, но все же очень твердо. — Если ты хочешь отдохнуть, мы поедем на Север в выходные. ВМЕСТЕ. Возьми небольшой отпуск от государственных дел, займись тем, что тебе нравится.

Доротея промолчала, а в глазах отразилась вчерашняя печаль. Хотелось утешить ее, отвлечь, но я ещё был слишком зол, боялся сказать что-нибудь не то, поэтому решил, что лучше будет заняться делами, к обеду в любом случае остыну, тогда можно будет и поговорить. Сейчас же молился всем покровителям, чтобы помощника, которого наняла Тея после своей коронации, не было на месте. Парень несомненно очень полезен и стал уже практически незаменим, учитывая, что из помощника императрицы он очень быстро превратился и в моего помощника, поэтому работать ему пришлось за двоих. Но он не жаловался, делал все быстро, качественно, вел себя уважительно и не раболепно, в общем устраивал во всем. Но в данный момент я не готов был с кем-либо встречаться, мне нужно было побыть одному. В последние месяцы работы навалилось слишком много, дни пролетали один за другим, а все приходилось что-то решать, делать, куда-то бежать, с кем-то встречаться. В какой-то момент стало казаться, что жизнь проходит стороной. Отчаянно хотелось задержать мгновение, посвятить время себе, почувствовать себя живым и счастливым. Наверное, пора и мне взять выходной и съездить в материнский дом, перешедший короне, как приданое. Дом небольшой и, наверняка, в запустении, но добротный и места там чудесные. Надеюсь, Тее там понравится. Немного помечтал о спокойной размеренной жизни без дворцовых интриг и церемоний. Представил, как пью воду из колодца, такую студёную, что аж зубы сводит, потом колю дрова и растапливаю баньку, дубовым веником парю жену… В этот момент стукнула входная дверь в приемную, и я вздрогнул в кресле от возвращения в реальность. Пришёл Кир, будь он неладен, чертов трудоголик. Почти на час раньше пришел, даже помечтать не дал, как следует. Дверь хлопнула ещё раз, и в приемной раздался голос супруги:

— Доброе утро, Кир.

— Доброе утро, Ваше Величество. — Радостно ответил парень.

Он всегда смотрел на Доротею с немым обожанием, реально, как на богиню. Наверное, поэтому я не ревновал Тею к нему. Кстати, я часто грешил тем, что передвигался служебными коридорами, чтобы уменьшить количество нежелательных встреч. Тея же всегда ходила по коридорам общего пользования. И если она не имела времени или желания с кем-либо общаться, то этот человек каким-то чудесным образом угадывал, что к императрице сейчас лучше не подходить, при этом Доротея выглядела идеально вежливой и даже приветливой.

Ровно в восемь утра раздался стук в дверь моего кабинета, и, дождавшись разрешения, вошёл Кир.

— Доброе утро, Ваше Величество!

— Ну пусть будет доброе, если тебе так хочется.

Кир удивлённо моргнул, вероятно, получив разрыв шаблона. Я всегда приветствовал его вежливо и без юмора. Парень сразу же делал уморительно ответственное лицо, я молча посмеивался над ним, а вслух самым строгим тоном диктовал задания. День пошёл по отработанной схеме. И лишь к обеду я увидел жену.

Она разобрала все бумаги на своем столе, протерла не нем пыль, этим она занималась всегда сама, в свой кабинет не разрешала входить слугам, когда ее не было на месте. Перебрала запасные платья в шкафу, выбросила сломанные перья, промыла чернильницу, поставила сушиться, полила комнатные растения, почистила коврик Урки. Его где-то носило, наверное, опять на дворцовой кухне околачивается. Я внимательно окинул взглядом, что ещё изменилось, ничего не заметил. Проходить в кабинет не стал, так и стоял, опершись одним плечом на косяк, скрестив ноги и сложив руки друг на друга.