— Они все здесь угрожают, предлагают обирать заключённых, вести дела с мафией. Этот сказал, что тюрьма меня исправит и они меня обратят в свою «веру».

— Мда, сложно всё здесь. Тяжело навести порядок. Что с Абсалоном? — посмотрев на меня, спросил Садак. — Выглядит сильно побитым. Как это произошло?

За последнее время получил столько повреждений, что перестал замечать ноющую боль по всему телу и забрызганные кровью штаны моей одежды. Номер Три рассказал капитану о потасовке в камере и как я убил одного из охранников.

— Одним уродом меньше, — отреагировал на это Садак и посмотрел на недоумение Третьего. — Что-то не так?

— При всей нашей ситуации здесь, этот Абсалон преступник. За его действия положен не один расстрел, а мы его приводим в порядок. Теперь вы, господин капитан, легко воспринимаете смерть вашего нового подчинённого, каким бы не был этот надзиратель.

— У нас приказ держать его живым и здоровым, Номер Три, — перешёл на повышенный тон Садак. — Приказы, как известно, исполняются, или у вас на это иное мнение?

— Нет, господин капитан, — смиренно ответил Номер Три. Подняв голову, я решил присоединиться к разговору. Тем более, что с Садаком в первый раз у меня получилось поговорить по душам.

— Скажите, Номер Три, вы патриот? — спросил я. Молодой курнаец удивлённо посмотрел на меня, но отвечать не торопился. — Не стесняйтесь, да и капитану интересно будет знать ваше мнение, верно?

— Вы на редкость разговорчивы, мистер Абсалон, — сказал Садак и кивнул Номеру Третьему, разрешив тем самым ответить мне.

— Да. Иные не служат Республике…

— А вы служите Республике или народу? В присяге, которую вы приносили на верность своему нынешнему правительству нет ни слова о народе, родине и других важнейших вещах, на которых стоит патриотизм. Вы приносили клятву в верности кучке бездарей и коррупционеров.

— Это не так, мистер…

— И не пытаюсь вас переубеждать, просто высказываю вам свою позицию, — перебил его я. Этот молодой боец менее крепок своим сознанием, чем Садак. Убедить его в своей правоте будет легче, главное смотреть в его глаза.

— А что же вы хотите до меня донести? — спросил Номер Три.

— Если вы патриот, любите свою страну и готовы ей служить, стоит это доказывать не пламенными речами и клятвами. Патриотизм доказывается поступками, — я говорил тихо, чтобы он меня слушал более внимательно. Я уже почувствовал, что Третий меняет своё мировоззрение. — Республика, Федерация, Союз — названий для государства можно придумать множество, но вы отнимете его историю и того, каким оно создавалось. Священная Эбису и её народ всегда были Империей, да благословит её Алем!

Двери открылись и вошла целая делегация курнайцев в дорогих костюмах. Внешний вид этих наглых и самодовольных гостей говорил о их принадлежности к органам власти. Представились сотрудниками министерства юстиций, внутренних дел и военного министерства.

«Побоялись прийти под охраной своих подчинённых и взяли с собой миксайдов», — отметил я про себя, завидев четверых бойцов в белой броне.

— Капитан Садак, подождите за дверью. Вас позовут, когда мы закончим, — сказал один из них.

— Я понял. Номер Три, за мной, — скомандовал Садак, но его остановил один из вошедших с выпирающим животом. Он обильно потел и продолжал себя утирать платком.

— Распорядитесь, чтобы нам принесли мягкие кресла и напитки. Что за запах здесь? Почему не поддерживаете в чистоте помещения? — спросил потный чиновник.

— Это пыточная, господин. Здесь всегда пахнет мертвечиной. Боюсь, вам придётся постоять, в Хапишане нет переносной мебели, — ответил Садак и услышал гул негодования со стороны собравшихся.

Из дневника Ф. Э. Бланта:

За последние месяцы, мы осмотрели все тайные места на Пратарее и на ближайших планетоидах. Опросили всех, кто мог слышать или что-то знать. В основном натыкались на смех и непонимание со стороны опрашиваемых. Порой это переходило в драки и откровенные пытки с моей стороны. Кара даже не смела меня останавливать. С её то силой, можно было свернуть меня в клубок, а потом снова распутать и скатать заново.

Вчера, сканируя поверхность, я наткнулся на искусственное укрепление в одном из горных ущелий. Кара предположила, что оно построено первыми колонистами Пратереи и не имеет ничего общего с Частицей.

В одиночку я направился туда, оставив Кару в неведении. Спустившись в ущелье, обнаружил каменные врата, при приближении к которым становилось не по себе. На тебя будто давила перегрузка, сродни полётам на флайтерах и космических кораблях. Преодолев этот барьер, я собрался как-то вскрыть эти каменные глыбы.

Врата были простым оптическим камуфляжем, который работал автономно. Он скрывал большую двухстворчатую гермодверь.

Интерфейс системы охраны был старым и взломать его было не сложно. Главный вход был оборудован сразу несколькими тамбур-шлюзами с санитарным пропускником и дегазационной душевой. Переступив порог, система жизнеобеспечения принялась за работу, замигали лампы в длинных коридорах, включились генераторы.

Осмотрев этот бункер, я пришёл к выводу, что не так уж он и прост. Лаборатории, изоляционные камеры, операционные, рефрижераторы и множество старой документации ещё на жёстких дисках, а где-то и на бумаге. Здесь явно что-то разрабатывалось и это что-то отсюда вывезли.

Дома я рассказал Каре об увиденном и дал ей на изучение несколько жёстких дисков, которые ещё можно было восстановить. Просмотрев стало понятно, что здесь велись биологические исследования, а источником энергии был какой-то артефакт.

Записи были сильно повреждены, но некоторые данные удалось открыть. Если раньше я слышал о таинственной Частице Богов и перфектах, то теперь к ним добавились компас, Моктан и проект «Архангел». Сколько же ещё тайн хранит Пратерея?

Долгий разговор с представителями власти был весьма насыщенным. Настолько, что я полностью убедился в несостоятельности этих чиновников. Их визит преследовал лишь одну цель — показать видимость своей работы.

Стулья и стол, для них всё же, нашли. Местные охранники сделали это с присущим им подхалимством. Любят эти негодяи вылизывать министерским неприличные места! Я предположил, что эти три курнайца, пришедших допросить меня, кто-то вроде кураторов Хапишана. Уж слишком хорошо они знают имена А́филя и его коллег.

— Господа, чай? — расшаркивался А́филь. — Есть прекрасный и бодрящий. А может хмельного…

— От твоего бодрящего, я в прошлый раз харкал два дня, придурок, — рыкнул на него тот самый потный чиновник, усаживаясь за стол. — Подготовь, что должен подготовить и скройся. Воды простой не забудь!

Завершив свои приготовления к работе, чиновники, представившись по очереди, начали свой допрос.

Представитель Министерства Внутренних дел и его военный коллега пытались узнать имена моих подельников. Странно они ищут предателей у себя в ведомствах, не оказывая на меня никакого физического воздействия.

«Одними уговорами и расспросами здесь не справиться», — подумал я, разглядывая, по большей части, миксайдов. Вот уж кого стоит опасаться — Гвардию Правительства Республики. Перед глазами до сих пор стоит пылевое облако в аклане Охо, их молниеносные движения и последствия ударов по корпусу. Хотя сейчас это, скорее, ощущения от прошедшей драки в камере.

Я спокойно отвечал на вопросы дознавателей, придумывая на ходу несуществующие организации с которыми связан. Добавил к этому известные мне банды из Куртаса, чтобы внести раздор в отлаженную систему организованной преступности.

План был весьма прост — дать им интересную информацию, которую они смогут использовать против бандитских группировок. Эти данные в любом случае проверят. Здесь остаётся надеяться, что Фантом со своими ребятами подбросил компрометирующие материалы в сеть. Смонтированные голосовые и видеозаписи разговоров, ложные показания приближённых к бандитским верхушкам, факты передачи оружия и боеприпасов. Полиция должна найти всё, что хоть как-то свяжет теракт в Орта, инциденты в Охо и Ас Кайре с криминальными кругами.