Порталы вспыхивали один за другим буквально повсюду, выплевывая отряды демонов, бесов и адских тварей, что с воплями бросались туда, где гремели взрывы, разносились крики и лязг оружия. Эйнхерии продолжали напирать, хотя их продвижение и замедлилось. Все новые и новые волны демонов вливались в сражение, заменяя погибших, и даже отточенное веками боевое мастерство начинало пасовать перед таким количеством врагов. Первоначальный порыв угасал, а главное — защитники Дома Боли сумели заблокировать связь с Ареной Тысячи Битв, и новые подкрепления у нападавших уже не появлялись. Боудика мельком окинула взглядом поле битвы, оценивая обстановку, и чуть не поплатилась за это, едва успев уйти от атаки Стража внешних границ. Пламенный клинок пролетел в сантиметрах от ее лица, опалив волосы и кожу. Данного врага ей не одолеть, осознание этого пришло, едва она вступила с ним в схватку. В другом времени и месте — возможно, но не в Бездне, где демон получает подпитку буквально от всего. Ее же силу Ад нещадно поглощает, взымая плату за пребывание здесь. Каждое действие требует усилий, а давление Бездны все нарастает, буквально выталкивая в родную вселенную. В этих условиях вести бой с тварью, не уступающей тебе в силе и возможностях, сродни танцу на лезвии клинка, где даже у самой крохотной ошибки цена слишком велика.

— Отступаем, — крикнула небесная дева, и сама резко отпрянула назад, выходя из схватки.

Серебристый рог за мгновение оказался у нее в руках, и по полю битвы раскатился гулкий и грозный звук горна. Отход. Мелодия возврата. Они уже сделали все необходимое: преподали мерзким демонам урок, который те надолго запомнят. На Арене Тысячи Битв есть только один хозяин, и тварям из Бездны нужно было напомнить об этом. Слишком уж зарвался Исшахар, его слуги уже не раз были замечены на полях бесконечной битвы, ворующими выплескивающуюся там силу. Энергия смерти, ярости, боли — все то, что рождалось в непрекращающихся схватках — желанная для них добыча. И сейчас, пока Исшахара не было в Бездне, Отец Битв решил преподнести тому урок.

Боудику охватило серебристое сияние перехода, и она начала стремительно исчезать. Уходя, воительница окинула взглядом поле боя: горящие изломанные деревья, тела тысяч мертвых демонов, разбросанные повсюду… Отец будет доволен.

Меч-плеть хлестнул по демонам впереди, прорубая стену щитов, затем змеей скользнул по земле, подрубая конечности. Наг стрелой ввинтился в проломленный строй адских погонщиков. Три десятка собакоголовых, в отличие от остальных, отступали вглубь владений, а не летели, завывая, на шум битвы, что и привлекло внимание нага. А затем, присмотревшись внимательнее и заметив среди них пару уродцев в хламидахсмотрителей садов, сжимающих небольшой железный ларец, он принял решение атаковать.

Мечи скрипят, проламывая броню, высекают искры, клинок на кончике хвоста врезается в распахнутую пасть. Разворот, заблокировать удар булавы и вторым мечом наотмашь полоснуть, разрезая тело. Погонщики хороши против безропотных рабов, что смирились со своей участью, потеряв волю и силу духа, но в настоящем бою эти демоны просто ходячие куски мяса, тупые и медлительные. Меч-плеть неосторожно хлещет рядом, и наг рывком смещается в сторону, выходя из зоны досягаемости клинка человека. Рэн пока не до конца овладел своим оружием, это стало понятно еще в тренировочном бою, так что приходится перестраховываться и постоянно контролировать действия напарника. Последний удар с двух рук,голова в железном шлеме отлетает и катится по земле. Метательные ножи, бросок — и три фигурки в нелепых черных балахонах, так и не успев далеко отбежать, падают на землю, а вместе с ними и ларец, который они стремились сберечь.

Стражи лишь пытались задержать неожиданных захватчиков, их главной целью было дать смотрителям садов время для отхода и спасения ценного груза. Удар меча вскрывает замок, и там, на черном бархате, алеет десяток налитых энергией боли плодов. Последний урожай Садов Безумия.

Добыча улетает в сумку, и начинается новый забег. Теперь уже недалеко, он четко видит точку перехода. Они успевают убраться отсюда, пока в Садах гремит пляска мечей.

Исшахар явился в свои владения, когда схватка уже отгремела и последние из воинства Отца Битв либо рассыпались в пепел, либо убрались домой. Словно приветствуя своего владыку, десятки Столбов Крика одновременно взорвались, рассыпаясь черными обломками. Вместилища душ, по крупицам создаваемые веками, разом обрушились, выпуская запасенную в них силу и искры пленников, заточенных внутри. Обессиленные, почти исчезнувшие, они заметались, радуясь обретенной свободе, но замерли под тяжелым взглядом бога.

— Владыка, — Страж внешних границ, подлетев ближе, замер перед ним, опустившись на колено, не в силах поднять глаза. — Я виноват. Одноглазый… Он как-то сумел пробить дорогу во внутренний контур, причем влил столько энергии, что мне не хватило ни сил, ни мастерства, чтобы быстро обрубить связь.

Оправдания, слова — они, по сути, не имеют смысла. Имеет значение лишь факт произошедшего. Сады Безумия почти на треть опустошены, тысячи слуг мертвы, включая пару сотен старших. Единственное важное из этого всего — как? И на этот вопрос он желает знать ответ.

Усилие воли, и потоки энергии вливаются в форму творения. В пространстве звучат слова силы, приводя чары в действие. Память мира, один из высших арканов творения, позволяющий увидеть все, произошедшее в прошлом. Сейчас само время будто текло вспять, и пред глазами бога открывалась истинная картина событий. Каждая вибрация силы, тончайшие воздействия маны, любой жест, движение, самый тихий звук и сделанный шаг — он видел и осознал буквально все. Он выяснил, как Одноглазый сумел вторгнуться в его владения, он увидел тех, кто ему в этом помог, понял, как были преодолены барьеры силы, защищающие внешние границы…

Тонкая и крайне сложная работа, следует отдать должное Алому Господину. Второй из столпов Ярости выполнил воистину титанический труд, наложив чары такого уровня и сложности и сумев скрыть их даже от него. Создать дерево-якорь, спрятать его суть и взрастить в Садах Безумия, использовав в качестве укрытия тело одного из заранее зараженных рабов, — непростая и давно начатая интрига, вызревшая лишь сейчас. Интересно, их союз с Одноглазым —разовая акция, направленная против общего врага, или нечто более постоянное? Скоро он это узнает.

Видения мелькали, ускоряясь, он увидел события сегодняшнего дня, проколы в пространстве, вторжение врага в его владения, отряды валькирий, проскользнувшие под пеленой сокрытия и замершие в засаде. И там, среди картин битвы, мелькнуло нечто, заставившее удивиться даже его: знакомая фигура змеелюда, скользящая среди Столбов Крика и оставляющая на них мины. Пришел почти с самого дна Бездны и сумел спрятаться достаточно хорошо, его присутствие почти не чувствовалось. Наг выбрал для атаки идеальный момент: пока все силы защитников отвлечены на отражение внешнего вторжения, тот нанес удар в спину. Почти три десятка обелисков, расколотых на куски — цена его визита. Нет, это еще не все! Исшахар почувствовал, как в нем начинает закипать гнев, когда увидел, как чешуйчатая тварь, напав на его слуг, захватила урожай Садов Безумия, самый крупный за последнюю сотню лет, а потом скрылась через портал, унося с собой добычу. Он отследил, куда ведет путь, и почти с удовлетворением понял, что это владения Дома Ярости.

Враги явили свое лицо, пора и ему явить свое.

В Бездне слабость — непозволительная роскошь, которую не в силах себе позволить даже бог. Ему нанесли удар, и он обязан ответить стократ, отомстить так, чтобы враги даже через сотни лет были не в силах и думать о том, чтобы бросить ему вызов. Он окинул взглядом с небес разоренные Сады: легионы Дома Боли продолжали пребывать в ответ на зов тревоги, готовясь к отражению угрозы. Такая сила уже собрана… Глупо будет не использовать ее и не почтить соседей ответным визитом.