— НЕТ!!!

От его рёва зал вновь содрогнулся и в мою сторону полетели сгустки тьмы, но опыт не пропьёшь, собака!

Жёсткий Барьер куполом накрыл меня и малышей, а поверх него вспыхнуло пламя моей души. Атака Собирателя разбилась, отчего он заверещал с утроенной силой и бросился к Барьеру. Ефрем пытался его остановить, но выше головы не прыгнешь. Всё же он просто Одарённый, пусть и Гранд.

Тварь начала колотить по Барьеру, создавая волны тьмы и мощи. Пол дрожал и покрывался ещё большим количеством трещин.

Всё же отожрался он не слабо и всё это время, похоже, игрался с нами. Не хотел навредить, а истощить, чтобы потом выпить. Жадная сука… Ну ничего, тебе же хуже!

Мой запас энергии уже показывал дно, но у меня были желейки и души, которые я использовал.

Тренты справлялись, но вырастить Древо Жизни та ещё задача. Даже им было тяжело, особенно, когда рядом один лишь камень и металл.

— Пу-пу-пу! — в страхе посмотрел на меня старший малыш. — Пу-пу!

— Знаю, — криво улыбнулся ему, ощущая, как пот катиться по лицу. — Но вы справитесь. Я в вас верю, ребят! Действуйте и не бойтесь!

Он кивнул и они продолжили, а я тем временем посмотрел в глаза твари, что билась о Барьер. Ефрем никак не мог ему помешать. Да он даже подойти не мог, ведь энергия тьмы, что приняла вид щупалец, бушевала и убивала всё, чего касалась.

Поставив молот на пол, я положил ладони на навершие и прикрыл глаза, абстрагируясь от звуков и рёва.

— Кодекс в моей крови, и Кодекс в душе моей! Кодекс внутри меня! — первые слова Зова сорвались с моих уст, как основа всего, а затем зазвучал те, что я когда-то произносил: — Я — Щит, что защищает Кодекс, Орден и братьев! Я — Непреступная стена, стоящая на страже рода людского и молот, несущий погибель врагам его! Кодекс направляет мою руку! Направляет мою волю и мою суть! Вера моя крепка, ибо лишь она ведёт меня!

Мне не нужно было открывать глаз, чтобы видеть, как с каждым словом Барьер насыщался. Он становился прочнее и толще, а пламя души ярилось вокруг него, сжигая тьму. Океан Душ внутри меня бурлил подобно вулкану, но ни одна тварь не смела подать голос. Все они знали, что пока звучит моя клятва, то её не стоит прерывать, если они не хотят исчезнуть в Очищающем Пламени.

Собиратель выкладывался на полную и пытался пробиться, но сколько бы тварь не старалась, ничего не получалось. Всё же он не Генерал Тени, а всего-лишь третьесортная шваль, пусть и отъевшаяся на халявных душах. Впрочем, стоит отдать ему должное, ведь даже Бордену, сожравшему своих собратьев ради силы, пришлось туго с моим Барьером.

Почувствовав поток энергии Жизни рядом с собой, я открыл полыхающие золотым огнём глаза и улыбнулся. Тренты справились и вырастили пусть маленькое, но дерево. А стоило ему начать отдавать волны своей жизненной силы, как Собиратель заверещал от боли.

— Вы молодцы, — взглянул я на малышей, которые быстро-быстро забирались в мои доспехи и прятались. — Остальное оставьте мне!

Барьер вспыхнул и исчез в один миг, отталкивая тварь. Ефрем воспользовался заминкой и вдарил по Собирателю всем калибром. Его бордовые молнии пробили ослабевшую мразоту насквозь, а затем начали пеленать, будто змеи. Отлично, старик, просто отлично!

Моя улыбка стала шире, а затем я поднял молот и наложил поверх него сразу все доступные Стихийные Барьеры. Воздух нещадно загудел и застонал.

— Сделай губки бантиком!

БАХ!

Собирателя впечатало в пол, он зарычал от боли, а из его глотки раздался рёв со смесью страха и неверия:

— ОХОТНИК!!!

Ещё один удар молотом и тварь сдуло, как пушечный снаряд. Своей тушей и щупальцами Собиратель убил несколько собак и миньонов Заебоса, пока не врезался в колону и не обвалил её.

— Ефрем, вытащи людей! — указал я старику на обессиленных пленных. — Дальше я сам!

— Тц-ц, ладно! — недовольно рыкнул Гранд, ведь именно он хотел прибить тварь.

Исчезнув в вспышке молнии, он начал освобождать пленников, и к нему присоединился окровавленный Арно. Оборотень вовсю развлёкся и даже где-то умудрился пострадать, но с его регенерацией смерть ему не грозила.

— Вы… Вечно путаетесь… Под ногами! — с яростью прохрипел Собиратель, плывя тенями. — Вредители… Недостойные… Вы и ваш Кодекс… Вы лишь мешаетесь!

— Ну что сказать, — ухмыльнулся я, идя к нему и раскручивая молот. — Такая работа!

Собиратель ринулся в атаке. Его щупальца собрались в единый сгусток, а тьма заволокла половину зала, но именно в тот момент, когда я собирался отразить удар и нанести свой, вспыхнул кровавый росчерк. Рядом со мной в один миг возник Заебос, а напротив твари появился Антон. Парень отвёл клинок, что вспыхнул лазурным светом и вонзил в тушу твари.

Поднялся вой боли, щупальца твари забились в хаосе, а его тело начало плыть волнами ещё сильнее. Энергия тьмы пошла в разнос и пока не произошло непоправимого, я рывком приблизился к ним и пробил рукой тушу Собирателя.

— Он мой! — обжёг меня взглядом Антон, давя на клинок.

Ухмыльнувшись, кивнул и позволил ему добить своего поработителя, а чтобы тот сдох наверняка, пропустил душу твари через Очищающее Пламя. Его рёв внутри меня стоял такой, что Океан нещадно задрожал, но это скорее было последним криком отчаяния, чем угрозой.

Тело Собирателя распалось кляксой, Потёмкин взмахнул клинком и убрал его в ножны.

— Молодечик, Антошечка! — хлопал в ладони Заебос. В отличии от парня на нём не было ни следа битвы, а вот Антону досталось, судя по подбитой роже. — Не разочаровал!

Миньоны демона доедали остатки тварей, а стоило Герцогу щёкнуть пальцами, как они с улюлюканьями и в припрыжку начали убегать в его тень.

— Всё закончилось, — вздохнул Антон и провёл рукой по волосам. — Я свободен…

— Всегда пожалуйста, — подошёл к нам Заебос, оставаясь в своём истинном облике. — Но советую поблагодарить нашего лидера. Именно он решил оставить тебе жизнь.

Парень повернулся ко мне и хотел было уже открыть рот, но вдруг истошно закричал и упал на колени, схватившись за грудь.

— Заебос, — поставив молот на пол, я помог Антону улечься на грязный от потрохов и крови пол. — Помоги Ефрему и Арно. Проверь состояние пленных, и если нужно, то дай им зелье.

— Я не аптека, вообще-то!

— Выполняй! — гаркнул на него.

Демон фыркнул и исчез в тенях, а я положил руки на лоб и грудь Антона. Он метался, будто в лихорадке и кричал. Как и ожидалось… После смерти Собирателя половина поглощённой души вернулась, но не может срастись с другой.

— Будет больно, Антон, — сухо сказал я, зная, что но слышит. — Очень больно. И не факт, что получится спасти тебя.

Через агонию, но парень открыл глаза, посмотрел на меня и прохрипел:

— Я уже умирал, Охотник, и не боюсь смерти… Я-я… Свободен от оков и готов отправиться к своей семье… Туда, где они ждут…

— Вот и отправишься, — кивнул я, настраиваясь и готовясь. — Твой род жив и ждёт тебя.

— Мой род… — слабо улыбнулся он и забормотал будто в бреду. — Мой род пал, Охотник… Я-я не защитил Смелость… Отдал жизнь и душу, что спасти людей… Так нужно было… Так правильно…

Что за Смелость и что он несёт я не спрашивал, не время для этого. Его душа распадалась на куски и я делал всё, чтобы собрать её воедино. Энергия моей души вошла в резонанс с его, но Антон будто не хотел жить! В прошлом мне бы хватило толики сил, чтобы спасти его, да и сейчас это было хоть и сложно, но возможно! Вот только для этого нужно, чтобы человек цеплялся за жизнь! Боролся за неё! Антон не делал этого. Он словно смирился с тем, что готов умереть. Даже более того… Он желал этого и по отголоскам его эмоций, он сейчас испытывал просто невозможную душевную боль. И отнюдь не из-за того, что с ним происходило, а от… воспоминаний.

— Да чтоб тебя! — рыкнул я, не сбавляя напор. — Упёртый идиот!

Рядом со мной послышались шаги и судя по голосам, это был Ефрем и Заебос. О чём они говорил я не слышал, полностью сконцентрировавшись на Антоне.