***
Путь к обиталищу криминального босса Желудка занял некоторое время, позволив Кьеллу остыть. Бурлящая внутри черная злоба переплавилась в расчетливую, холодную ненависть. Голова тянуще ныла после перенапряжения способностей сайфера и Видящего, и он использовал неприкосновенный запас — один из флакончиков адрового зелья. Сейчас ему понадобятся все козыри, особенно псионические навыки — если Дерео не будет сотрудничать, Кьелл вскроет его разум, как консервную банку. Гламфеллен не собирался сегодня миндальничать ни с единым препятствием на его пути к мести.
На входе в подземное логово отставного Принчипи все так же стояли охранники, все так же чавкающие свефом, легким наркотиком сроду жевательному табаку.
«Жвачные. Жвачные никогда не меняются,” машинально пошутил про себя Кьелл, и не испытал ни капельки веселья от шутки. Все его чувства, за исключением злости, словно прикрыло пологом отчуждения.
Охрана пропустила его без слов — видимо, Дерео выдал им инструкции насчет него после прошлых раз. Сам престарелый криминальный босс все так же сидел у камина с рукоделием на коленях. Он поднял голову и добродушно улыбнулся, услышав легкие шаги Кьелла.
— Адо, фентре Лофгрен. Рад видеть тебя в добром здравии.
— И тебе привет, Дерео, — он непроизвольно улыбнулся в ответ. Что-то на редкость располагающее было в этом старом бандите. — Как твое здоровье? Нога не болит?
— Ди верус, после твоего чудесного лечения она не беспокоила меня ни разу. Стоять на ней я все равно не могу, но человеку моего возраста так или иначе не видать долгих прогулок под луной.
— Я прочитаю твой пульс позже, — эльф посерьезнел. — Сначала дело. Взгляни-ка повнимательнее на вот этого человека. Мне очень нужно его найти. Жизненно важно, так сказать.
Дерео кивнул одному из своих охранников, и тот, приняв свиток у Кьелла, развернул его перед старым вайлианцем. Тот с легким удивлением пробежался по нему взглядом.
— Очень хороший портрет, и свежий. Такой можно написать только с натуры. Ты не пытался поговорить с художником?
— Он перед тобой, — скучным голосом ответил гламфеллен. — Я использовал для написания портрета свои способности. Ты о них знаешь.
— Ак, — Дерео растянул губы в улыбке, но его глаза оставались холодными. — Это очень опасный человек, фентре Лофгрен. Любой, кто перейдет ему дорогу, умирает, тихо и быстро. Я выброшу свою жизнь на ветер, если сделаю хоть что-нибудь, что несет ему угрозу.
— Хорошо, Дерео, — еще более скучным голосом сказал эльф.
Весь их разговор он внимательно читал душу старого пирата, прочесывая его мысли. Как только перед лицом Дерео развернулся свиток с портретом, Кьелл удвоил свои усилия. Он не собирался оставлять ничего на волю случая или других разумных. Однако, напряжения всех сил не понадобилось — в мыслях отставного Принчипи ярко и четко вспыхнула схема города, и путь к одинокому полуразвалившемуся дому на окраине.
«Он будет в городе до завтра,” отчетливо прозвучала мысль старика. Эльф свернул псионическое восприятие.
«Мудро, Дерео, и нашим, и вашим. Интересно, как долго ты сможешь усидеть на ограде? Дерзай, я в тебя верю. Главное, не начни охотиться на того подручного Фурранте, как его, Серафим? У него весь набор фатальных для тебя признаков — цвет, сайферские силы, даже то, что он — забавный маскот[5],” подумал Кьелл.
— Может, хотя бы, расскажешь мне о нем? — вслух спросил он.
— Он довольно известен в Вайлианских Республиках, — с готовностью ответил вайлианец, — его знают как Спатта Ругиа, Красный Клинок. Говорят, что раньше он был непобедимым бретером, но это всего лишь сплетни. Ничего достоверного не известно об этом человеке, кроме того, что он приходит в ночи, и оставляет за собой мертвецов, убитых кинжалом. Его услуги стоят очень больших денег, в его послужном списке очень мало неудач, а его лицо знакомо очень узкому кругу людей — большей частью занимающихся… не совсем законным трудом. Я знаю о нем от своих хороших друзей в Республиках. У него отличные рекомендации, — Дерео растянул губы в улыбке.
— Звучит как опасный человек, — равнодушным голосом протянул гламфеллен. — С такими людьми не стоит связываться тем, кто дорожит своей жизнью, верно, Дерео?
— Я рад, что мы друг друга поняли, фентре Лофгрен, — доброжелательно ответил старик, и внезапно продолжил:
— Я слышал, вы дали своему кораблю имя. Довольно необычный выбор, надо сказать. — Кьелл насторожился.
— Королева Хуана — женщина, достойная уважения, не так ли? — его ответ был спокойным и ровным, а лицо выражало лишь безмятежность, но ему не нравилось, куда двигался этот разговор. — Я решил выразить свое уважение именно так.
— Ак, королева — женщина впечатляющего ума и силы воли. Но я обязан вас предупредить, фентре Лофгрен — она намного расчетливее и безжалостнее, чем кажется. Не ошибитесь, приняв ее за простушку-дикарку со странным вкусом в одежде. Она — стратег, жертвующий разумными, как игровыми фишками. Возможно…
«Ну же, Дерео, договаривай. Быть может, ты хотел сказать ‘возможно, было бы лучше, если бы попытка ее убийства была успешной’? Если да, то не обессудь, твоя жизнь закончится здесь и сейчас,” безэмоционально подумал Кьелл. Он понял, что мог серьезно ошибаться, оставив этого человека в живых в свое время — старик явно знал о несостоявшемся убийце больше, чем говорил и даже показывал в мыслях. «Что ж, все, причастные к ранам Онеказы, получат свое. Если Дерео один из них — тем хуже для него.»
Пожевав губами, Дерео продолжил, не подозревая, что дамоклов меч над его головой готов обрушиться вниз.
— …Возможно, вы видите в ней друга. Она, уверяю, видит в вас лишь полезный ресурс. Ваша репутация, фентре, создала определенный спрос на вашу дружбу, и даже просто благосклонное внимание. Многие силы хотят заполучить вас в союзники, — он доброжелательно улыбнулся. — Помните об этом.
— Конечно. Знаешь, Дерео, тебя я тоже считаю своим другом. Позволь дать тебе дружеский совет, — голос Кьелла был глух и ровен, контрастируя с доброжелательностью слов. — Королева, что бы ты ни слыхал, ценит дружбу, и ценит тех, кто полезен для нее. Она не из тех, кто отвечает злом на добро. Если разумный полезен ей, он может рассчитывать на ее благодарность. Те же, кто ей вредят… — он не закончил свою завуалированную угрозу. Ему наскучила эта беседа. Где-то на окраине его ждал Спатта Ругиа, нуждающийся в небольшом деформировании.
— До свиданья, Дерео. Береги себя.
— Могу только пожелать вам того же, фентре Лофгрен, — растянул губы в улыбке бывший пират.
***
«Самому или с ближниками?» спрашивал себя Кьелл, двигаясь к выходу из Желудка. «С одной стороны, они меня только замедлят. С другой стороны, я могу не удержаться при виде этого ушлепка, и порезать его на ленточки, прежде чем он сдаст своих нанимателей. С третьей стороны, я так и так буду резать его на ленточки, и большинству моих высокоморальных компаньонов это не понравится. Решено — сам. Я обязан утолить голод своего Синь Мо — и потому, что он уже мне основательно мешает жить, и потому, что я всецело это одобряю.»
Он бросил себя в воздух, применив технику Шагов по Облачной Лестнице, и случайные прохожие ахнули, увидев, как идущий по улице эльф вдруг взлетел, словно птица, исчезая за силуэтами зданий.
***
Он смотрел на Кьелла, тяжело дыша. Он был бы для эльфа опасным противником… до слияния сознаний. Сейчас этот разумный не мог ему противопоставить абсолютно ничего. Он был полностью в его власти. Этого обычно хватало, чтобы Кьелл удержал удар, проявил благородство, отпустил противника — повел себя рыцарственно. Так, как обычно вел себя тот скучный тип, его бывший соученик, чье имя он не помнил.
Не сейчас. Не после того, что сделал этот… пока еще живой труп.
— Кто тебя нанял? — тихо и ласково спросил Кьелл. — Ответь мне сам, и мне не придется потрошить твой разум, выискивая этот ответ. Возможно, ты волнуешься о своей репутации, о реакции нанимателей… о будущем. Не стоит, — бледный эльф добро улыбнулся. — Я заберу все твои волнения. Ты не выйдешь из этого дома. У тебя нет будущего. Ты лишил себя его, подняв руку на мою любимую женщину. Но, если ты не будешь запираться, ты испытаешь чуть меньше боли перед смертью.
