— Ага. Именно так, — ухмыльнулся в усы дварф. — Проорала, и сиганула с борта. Тобой вдохновлялась, капитан, не иначе. Но прыгучестью наша птичка не вышла, даже перья не помогли. Врезалась она в борт той дау, да так, что вмятину оставила. И на вражеском корыте, и на своем нагруднике, и на ребрах, как я слышал. Когда мы работорговцев упокоили, да обратно на джонку вернулись, она уже у Делии отлеживалась, забинтованная так, что дай боги здоровья, — Константен издал короткий смешок.

— Черт, — нахмурился Кьелл. — Ты вот хихикаешь, Константен, да и ты, Идвин, фыркаешь… э, да большая часть ваших наглых рож или лыбится, или смешки давит. А если продолжите, когда вернемся, а зная вас, вы продолжите, Паллежина все это услышит, и будет дуться и кукситься вдвое от обычного. Так, вот вам мой капитанский приказ — досадную травму проявившего рвение товарища не обсуждать, за спиной у нее — не хихикать, и вообще, сопереживайте бедняге хоть чуть-чуть, — он оглядел товарищей, не прислушавшихся к его приказу от слова ничуть, и тяжело вздохнул, обращаясь к идущей рядом Вахаки, — Куда нам дальше, Бауха?

***

Продвижение компании прервала прилетевшая с вершины мшистой скалы стрела, вонзившаяся в мягкую землю у ног Кьелла. Тот с интересом осмотрел дрожащее оперение, красно-синее и яркое. Их отряд, шествовавший по джунглям Ори о Коики, заметил остановившегося лидера и притих, прекратив беседы и ожидающе оглядываясь.

— Следующая найдет твой бледный лоб, чужеземец! — раздался заливистый и насмешливый женский голос. — Поворачивай, откуда пришел, и забудь сюда дорогу!

— Да ты ополоумела, Кипеха? — весело проорал один из освобожденных Вахаки, рослый юноша с оранжевой кожей. — Сейчас взберусь к тебе, отниму лук, да поучу им, как встречать своего хоа тане[10], вернувшегося домой!

— Хохепа, ты? — ответный крик девушки звенел радостью. — Нгати милостивая, я уж думала, ты давно в челюстях Тангалоа! Поднимайся скорее, таку ароха, я согласна даже на порку луком, лишь бы наконец обнять тебя! — на вершине склона, обыденно выглядящий куст внезапно осыпался ветками, открывая платформу-подъемник, что соскользнула вниз на деревянных полозьях, и начала споро опускаться к подножию скалы.

— Вахаки — первые, уверен, вас всех наверху кто-то ждет, — с широченной улыбкой Кьелл махнул рукой в сторону подьемника.

Едва простенький лифт опустился на землю, на него набилось столько рослых мускулистых фигур, что, казалось его теперь не сдвинуть с места, но молодые Вахаки с шутками и прибаутками взялись за ворот подъемника, и лифт начал подниматься обратно едва ли не так же быстро, как спускался. В несколько приемов аумауа переправились наверх, и перед в очередной раз спущенным подъемником остались только Кьелл и компания, да чуть улыбающаяся Бауха.

— Что ж ты со своими не поехала? — спросил ее гламфеллен, с остальными загружаясь на платформу, и берясь за ручки ворота. — Неужто у тебя… — он не договорил, осознав, какую бестактность едва не сморозил.

— Брат, — с ностальгической нежностью улыбнулась аумауа. — Любимый. Друзья. Они не успели по мне соскучиться — меня всего месяц назад взяли в плен. А еще, кто-то должен проводить тебя и твоих друзей, Кьелл. Ори о Коики нечасто видит чужеземные лица.

— Раз так, спасибо, — благодарно кивнул ей бледный эльф. — Быстренько покажешь нам, где живет ранга Руасаре, и беги к брату, любимому, и прочим, ага?

— Экера, — добродушно кивнула та, в свою очередь налегая на ворот подъемника.

Поднявшихся на вершину товарищей плюс Бауха встретили веселый шум и суета — аумауа и не думали сдерживать эмоции, пробужденные возвращением родных и близких. Два мелких сорванца громогласно вопили, устроившись на широких плечах длинноволосого мужчины, а тот, явно оглушенный, только смеялся в ответ. Молоденькая девушка плакала навзрыд, сжимая в объятиях смущенно улыбающегося крепкого старика. Давешнего крикуна по имени Хохепа страстно целовала стройная девица с ирокезом, ничуть не стесняясь окружающих. Впрочем, на парочку мало кто обращал внимание — большая часть селения радовалась своим вновь обретенным близким. Широкая улыбка не покидала лицо Кьелла, пока он и соратники, ведомые Баухой, шли по заполненным счастливыми разумными улочкам селения.

«Была бы гитара, сыграл бы ‘Прощание Славянки’, ” умиленно подумал он. «Может, у Вахаки найдется какое-нибудь укулеле для такого случая? Не, они все заняты — к ним радость пришла в дом.»

Их провожатая тем временем застыла на полушаге, и, резко развернувшись, с невнятным криком бросилась к пухлому аумауа, спешившему им навстречу, и стиснула его в богатырских объятиях. Тот, улыбаясь, хлопал ее по спине, и что-то успокаивающе говорил.

«Ну вот, мы ее потеряли,” заухмылялся гламфеллен. «Ладно, мы уже пришли, вроде как.” Он оглядел каменное строение, с удивлением узнавая типичную энгвитскую архитектуру — пусть раскрашенные традиционными хуановскими мотивами, и дополненные парой деревянных идолов у двери, эти стены было трудно спутать с чем-то другим. Полукруг арки входа, стрельчатые декоративные зубцы поверх передней стены, и крытый чешуеобразной черепицей купол, своим видом напомнивший Кьеллу артишок — все эти детали с избытком присутствовали и в дирвудских руинах, и на Поко Кохара. Он обернулся, и остановил взгляд на Алоте и Идвин, увлеченно разглядывающих этот образчик древней архитектуры, облагороженный местным колоритом. Уже собравшись подойти к друзьям поближе, и выслушать их назревшие мнения, он неожиданно был остановлен обратившейся к нему женщиной-Вахаки.

— Чужеземцы… вы сопровождаете вернувшихся воинов? — эта аумауа, наголо бритая, высокая, и широкоплечая, носила одежды матару и белую боевую раскраску. Ее голос был неуверенным, словно она сама не понимала, зачем заговорила с Кьеллом и компанией.

— Угу, — повернулся он к ней, добродушно улыбаясь. — Мы, вообще-то, к ранга Руасаре, с посланием от королевы Онеказы II. Меня должны узнать во фразе «чрез рушащиеся горы, по омраченным морям». Ранга — в энгвитском здании? — он указал на постройку за спиной говорившей.

— Это строение — наследие наших предков, — все с тем же сомнением ответила женщина, и, поколебавшись, отступила в сторону. — Идите прямо, ранга Руасаре сейчас в главной зале.

— Спасибо, уважаемая, — благодарно кивнул женщине Кьелл, подходя к испятнанным патиной бронзовым дверям. Та не ответила, потерявшись в своих мыслях, и скользя отрешенным взглядом по веселящимся соплеменникам.

Кьелл неожиданно понял, что могло быть причиной этой странной задумчивости, и его сердце пронзило сожаление. Судя по одиночеству этой женщины-воина, кто-то, ушедший ранее, не вернулся к ней, как вернулись сегодня к своим близким многие Вахаки, сочтенные потерянными.

— Жизнь продолжается, ведь так? — тихо сказал он ей, остановившись рядом.

— Да, но не для него, — отрешенно ответила аумауа, вряд ли понимающая, с кем говорит.

— Все души возвращаются из-за Грани рано или поздно, — печально ответил гламфеллен, чьи подозрения только что были самым явным образом подтверждены. — Но живым туда торопиться не стоит. Погибни я завтра, я бы не хотел, чтобы моя любимая тосковала всю оставшуюся жизнь, — вздохнув, он добавил: — Извини, уважаемая, я лезу не в свое дело. — аумауа недоуменно воззрилась на него, словно только заметив его присутствие, и медленно покачала головой.

— Благодарю тебя за участие, чужеземец. Но я не должна задерживать посланца Онеказы. Иди же, ранга ждет тебя, — Кьелл кивнул ей на прощание, и двинулся следом за друзьями.

***

Тронный зал ранга Вахаки выглядел много симпатичнее подобных помещений, незатронутых влиянием живых — множество жаровен с открытым огнем, разложенные на полу подушки для сидения, и драпирующие окна и стены полотна красной ткани добавляли ему уюта. Ранга Руасаре, рослая и жилистая, удобно устроилась на деревянном троне, окруженном жаровнями, и с отсутствующим видом грызла изрядно поеденный уже плод коики. Черты её лица, правильные, пусть и деформированные ломаными линиями боевой раскраски, выражали безмятежность с капелькой удивления. Отсветы колеблющегося пламени играли в иссиня-черных волосах женщины, и на не менее черном наконечнике рогатины, прислоненной к спинке трона. Склонившийся к Руасаре матару что-то говорил ей, тихо и быстро, но заметив приближающегося Кьелла сотоварищи, коротко поклонился и отошел в сторону.