— О чём думаешь? — спросила Катэрия, расстёгивая на себе блузку. — У тебя опять глаза смотрят куда-то вдаль.

Лучше тебе не знать, дорогая, разочаруешься…

— О том, по какой причине сгорает масло в цилиндрах.

— Глядя на меня, ты думаешь о двигателе? — нахмурилась она, даже на мгновение остановившись.

— Да.

— Ход твоих мыслей, наверное, навсегда останется для меня загадкой, — продолжила она всё снимать.

Вот на дверце шкафа повисла рубашка, вот брюки спустились на пол, оставив Катэрию в нижнем белье.

Сисек, конечно, ей не подвезли, но вот жопа как орешек.

Возможно, я слишком пристально смотрел на неё, так как у Катэрии начал слегка бегать взгляд, будто она смутилась. Хотя странно, что до нижнего белья раздеться не постеснялась, но дальше — смутилась.

— Ты не мог бы отвернуться?

— Я же уже видел тебя голой, — напомнил я.

— Я тоже видела себя голой. Отвернись, пожалуйста. Твой пристальный взгляд на мои ягодицы слегка смущает меня.

Я отвернулся, прислушиваясь к тому, как она раздевается и одевается вновь, пока Катэрия не попросила:

— Можешь застегнуть?

Она стояла передо мной спиной, прося застегнуть на ней молнию, до которой не дотягивалась. Я послушно встал за ней, взявшись за собачку замка. Она медленно убрала волосы в сторону, чтобы их случайно не зажевало. Я осторожным движением застегнул молнию до конца и…

И сейчас самое время поцеловать её в шею сзади! Спорим, её проберёт до мурашек.

…чего я делать конечно же не буду.

Очень зря! Может именно этого она и ждала.

Значит, не дождётся.

Катэрия сделала пару шагов вперёд и крутанулась на месте, позволяя мне рассмотреть её со всех сторон.

— Ну как?

— Нормально.

— Подозреваю, будь я одета в новейшую военную экипировку, ты бы не смог бы от меня взгляда отвести, да? — хмыкнула она негромко.

— Думаю, там было бы, на что посмотреть, — окинул я её взглядом.

Обычное сизое платье. По сути, обычная ткань, которой придали форму, без каких-либо изысков. Плечи полностью открыты, грудь в корсете, который покрыт вуалью, будто она накинул ещё что-то сверху. Само платье узкое, но при этом со множеством складок. Подолы касаются земли и будут подметать весь пол. А ещё…

— У тебя соски видны через верх. Так и должно быть? — решил уточнить я.

Катэрия покраснела, окинув себя взглядом.

— Это единственное, что ты заметил на мне? — слегка покраснела она.

— Ну… да, судя по всему, да, ­— кивнул я. — Тебе идёт.

— Спасибо, Грант. Думаю, этот наряд отлично подойдёт к твоему костюму. Ты ведь наденешь тот же самый, что на прошлые встречи? — уточнила она.

— У меня есть другой? — пожал я плечами.

— Вдруг завалялся, как знать. Поможешь теперь расстегнуть?

И она начала переодеваться. Признаюсь честно, я всё же бросил на неё косой взгляд, когда она стояла ко мне спиной. Не знаю, зачем, но взгляд сам по себе пробежался по её голой ровной спине, белым трусам, полукруглым ягодицам и до самых пяток. Даже удивительно, что при такой фигуре Катэрия умудряется быть такой выносливой.

— Я думаю оставить Грога, ­— негромко произнёс я, пока Катэрия одевалась.

— Почему?

— Кто-то должен остаться, одного Зигфрида будет мало. Мне, понятное дело, никто остаться не позволит…

— Естественно. Я не могу позволить, чтобы ты остался, — сразу согласилась Катэрия.

— А одной брони может оказаться мало, если они все разом накинутся на нас. Поэтому Грогу придётся остаться, чтобы поддержать в случае необходимости оборону.

Двое космодесантников в обороне — это огромная проблема для любого атакующего, даже если против них одарённые. Что действительно жаль, так это что я сам не смогу поучаствовать в этом, а буду вынужден ехать чёрт знает куда. Повезло Грогу, в следующий раз он отправится туда…

Я знаю, что о моём отлёте уже известно всем, поэтому уверен, что едва мы покинем поместье, Лорье вновь сделают попытку на нас напасть. Скорее всего, нападение в этот раз будет более масштабным и осторожным. Я даже могу предположить, как именно будет организовывать штурм человек, который имеет в этом мало опыта, о чём сразу поделился с Зигфридом и Грогом.

— Мы справимся, Грант, можешь по этому поводу не беспокоиться, — похлопал меня по плечу Зигфрид. — Уверен, Грог будет чувствовать себя как дома.

— И тем не менее, имейте в виду это.

— Нам что-то предпринимать? — спросил Грог.

— Только если выясните что-то важное. Например, расположение Лорье. Созвонитесь со мной, чтобы скоординировать действия. Но я сомневаюсь, что он проявит себя за те три-четыре дня, что меня не будет. И те бомбы, что вы нашли, приберегите пока, если только совсем худо не станет.

На месте падения штурмовика мы всё же нашли уцелевшие бомбы, которых оказалось всего три. Три из тех, которые Норман, наш сапёр, признал безопасными, что не рванут сами по себе.

— Принял.

— Тогда хорошей дороги, Грант, — попрощался со мной Зигфрид.

— В следующий раз отправлю туда кого-нибудь из вас, — недовольным голосом ответил я и отправился на военный корабль, который добросит до аэропорта. Забирать единственный корабль, который мог дать отпор в воздухе, я не собирался.

Вместе с Катэрией и Марианеттой мы долетели до аэропорта без каких-либо приключений. Не было ни попыток нас перехватить, ни сбить. Я уверен, что Лорье и не стали бы так поступать. Во-первых, военный корабль, во-вторых, зачем мешать главе, на которой по идее всё держится, мешать оставлять своё поместье? Они рассчитывают, что без неё, да и без меня оно будет менее защищённым. Возможно, это и правда, но им это не поможет.

Перелёт был обычным. Я уже летал на корабле и потому знал, что и как будет. Единственное, что мне действительно нравилось — смотреть в иллюминатор, окидывая взглядом остров, который раскинулся под нами. С такой высоты мне казалось, что я даже могу увидеть его край.

Интересный факт про дождь в этом мире. Так как это был не полноценный круговорот воды, как это случается на планетах, здесь был немного иной принцип. Вода, которая уходит за границы острова, падает вниз, там распыляется в пыль, после чего её уносит опять наверх каким-то образом, где вновь она выпадает в виде осадков. В некоторых районах острова дождь идёт едва ли не постоянно, а где-то, как у нас, совсем редко.

Я вспомнил об этом потому, что мы как раз шли на посадку, и город, который я в прошлый раз хорошо видел, сейчас заволокло тёмными тучами.

Корабль медленно утонул в них и на долгие несколько минут, пока нас трясло влево-вправо, через иллюминатор не было видно ничего, кроме серой мглы. Лишь под самый конец я мог разглядеть огни аэропорта и его очертания. А когда корабль сел, то меня и вовсе удивило, как вдруг весь салон утонул в аплодисментах пассажиров.

Даже Катэрия начала хлопать, но поймав мой взгляд, её хлопки замедлились, пока полностью не остановились.

— Что-то не так? — поинтересовалась она.

— Это странно, — вынес я вердикт.

— Что именно?

— Это, — кивнул я на салон, в котором только-только начали затихать аплодисменты. — Эти аплодисменты.

— Пассажиры показывают восхищение перед мастерством пилота, который посадил корабль. В конце концов, от него зависят его жизни, не так ли?

— Ты хоть раз хлопала таксисту, который не разбился с тобой в дождь и довёз до дома?

— Это другое.

— То же самое. Это их работа.

И мне никто никогда не аплодировал, когда я вывозил своих из-под обстрела через работающее ПВО или когда садился под шквальным огнём, чтобы подобрать своих. Это была моя работа. Аплодировать за то, что ты должен уметь делать — это, как минимум, обесценивать твой профессионализм, как будто люди считают, что ты ни на что не годен и уже стандартная процедура едва ли не подвиг.

Странные люди…

Как и в прошлый раз, в аэропорту столицы было достаточно многолюдно. Кажется, ещё больше людей, чем в прошлый раз, так как теперь мне приходилось буквально держать за локти Марианетту и Катэрию, чтобы их не растерять по пути. Пройдя лабиринт в аэропорту, где я ориентировался чисто по указателям, мы вышли к выходу, где нас встретил проливной дождь.