Закончив свою тираду, дракон отвернулся, а я принялся размышлять. Сквозь бурю эмоций пробивались песчинки информации. Передо мной, по всей видимости, был один из первых эргов. Причем силища у него была такова, что он смог дать прикурить богам целого мира, ещё и свистнул под шумок у них какую-то реликвию. Но его поймали и отомстили, заточив здесь.

— А что хоть украли? — полюбопытствовал я. Ну надо же знать, чем можно ополчить против себя богов оптом. У меня был определённый опыт в этом направлении, но святош и инквизиторов я богами не считал.

— А то ты не знаешь? — буркнул дракон, не поворачиваясь.

— Нет! — честно ответил я. — Меня к вам случайно из другого мира забросило в результате резонанса артефактов.

— Случайности не случайны, Трай! Но я всё равно тебе не верю.

— Вы позволите отведать вашей крови? — спросил я, указывая на одну из сочащихся ран от цепей на шкуре дракона.

Тот резко дёрнулся всем телом и вновь уставился на меня немигающим взглядом.

— Хочешь меня отравить? Или сожрать? Хищник?

— Травить не планировал, нужно ещё придумать, как выбраться отсюда и мне, и вам! — по пунктам принялся объяснять я. — А вот пожрать бы не отказался, но это дело добровольное! Да и на вас без слёз не взглянешь нынче! Не сомневаюсь, что более питательной крови я в своих двух жизнях не пробовал, но всё же я не убийца, чтобы добивать и без того ослабленное пленом и голодом существо!

— Выбраться? — дракон хмыкнул, окидывая взглядом ненавистную темницу. — Удачи! Пожрать? А попробуй! Только смотри не отравись адамантом! За тысячелетия эта дрянь уже успела проникнуть в мою кровь!

— У тебя цепи из адаманта? — переспросил я. — Божественного металла?

Металл, из которого в мире Михаила боги создавали перстни родов, оказывается, использовался и для других целей.

— А чем же ещё можно нас пленить⁈ — грустно констатировал Райо. — И ведь не пожалели столько… — он обвёл взглядом свои оковы.

«Охренеть! — бились у меня в голове мысли одна невероятнее другой. — Адамант может пленить сущностей близких по силе к богам? Или и самих богов?»

— Так-с, давайте-ка я сначала посмотрю, что и как у вас случилось в прошлом, а потом займусь мелким взломом, — настроение у меня скакнуло в гору. Отчего-то казалось, что выход где-то рядом, и я его обязательно отыщу. Ну это примерно, как если бы я оказался в заднице, она и была бы выходом.

— Наивное дитя! — тяжело вздохнул дракон. — У тебя совершенно отсутствует инстинкт самосохранения, что неудивительно для твоего возраста. Не вздумай прикасаться к металлу. Меня он убивает медленно только из-за силы, тебя ж убьёт за одно прикосновение.

— Ну это мы ещё посмотрим! — улыбнулся я, позволяя перстню главы рода материализоваться на пальце. — Не убил же как-то до этого за полгода, значит, и сейчас не должен!

Тильда только и успела подхватить опадающее на пол тело Михаила. С другой стороны его уже подхватывал Эон, а остальные эрги, переворачивая всё на своём пути, взяли их в кольцо.

— Если с ним что-то случится, вы все здесь умрёте! — прохрипела Тиль. Взгляд её не обещал ничего хорошего принцу Есихито, но тот и сам выглядел поражённым донельзя.

— Я не хотеть! Я дарить подарка! Я искать артефакт древний! Не убивать! Отец, крятва! Мы не знать! — от волнения он безбожно коверкал слова. Его парализовало от страха, не позволяя пошевелиться перед лицом неминуемой смерти.

Тильда раз за разом звала друга, но не получала ответа. Проверив пульс на шее, она едва различила нитевидные толчки крови, постепенно затухающие в бессознательном теле.

— Лекаря сюда, живо! — рявкнула она так, что со своих мест сорвалось даже несколько высокородных аристократов, дёрнулся было и принц, но фиолетовое щупальце, отросшее из плеча у эрги, надёжно фиксировало в захвате шею Есихито и удерживало его от необдуманных поступков.

Лекарь появился спустя пару казавшихся бесконечными секунд. Ни много, ни мало, а лекарь самого императора.

— Разойдитесь, — услышала Тильда просьбу в приказном тоне на чистейшем русском языке без акцента. Сквозь круг из эргов пробивался худой, словно жердь, иссохший от старости дедуля с длинной седой бородой и усами, но с совершенно лысой головой. Выступал он, высоко поднимая ноги, напоминая не то аиста, не то цаплю.

— Аистов Платон Иванович, к вашим услугам! — уже чуть приветливее улыбнулся он Тильде и присел возле Михаила. — Ну-ка, голубчик, что тут с вами приключилось? Не пугайте нас. Не хотелось бы лечить императора от заикания.

Лекарь проводил диагностику тела магией и всё больше хмурился:

— Аист мне помоги, но я ничего не понимаю. Тело у него абсолютно здоровое.

Затем Платон Иванович крикнул что-то на японском, отчего Тильду прошиб холодный пот.

— Что он сказал? — повернулась эрга к толмачу. — Что крикнул лекарь?

— Он потребовал срочно мага жизни и мага смерти, — заикаясь ответил переводчик.

Тильда ничего не понимала. В те моменты, когда Михаилу было плохо и он боролся за жизнь, она чувствовала это по связи. Чувствовали это и все кровники. Но сейчас ничего подобного не было. Было ощущение, что друг просто исчез, испарился без боли и страданий. Её мысли косвенно подтвердил и лекарь.

«И куда тебя опять понесло по Реке Времени⁈ — в сердцах крикнула Тиль по связи, пытаясь достучаться до друга. — Мне опять тебя искать в другом перерождении? А как же ребёнок? А как же эрги? А как же это всё?»

Эон осторожно обнял за плечи подругу, даруя той хоть островок стабильности в море паники, которое грозилось её захлестнуть.

«Он вернётся, просто дай ему время! — мысленно успокаивал он Тильду. — Возможно, он всё больше становится эргом и случайно освоил наш способ перемещения. Дай ему время найти путь обратно! Пока тело живо, ему есть куда возвращаться».

Кирана выслушала брата и, честно говоря, растерялась. Всё, что говорили Андрей и Михаил, было верно, с точки зрения политики, но совершенно не находило отклика в её душе. Ей невольно вспомнились Нарва и Киртас, их нежное отношение друг к другу и принятие такими, какие они есть. Их терпение и нежность, их подначки. А ещё на ум пришло генеалогическое древо Комариных. Все они выбирали себе партнёров со схожими взглядами. Один партнёр на всю жизнь. Спешить с этим вопросом она не хотела, как и выбирать супругов по общей полезности для рода.

До появления Андрея с его выпиской Кирана думала, что смогла себя обезопасить от притязаний со стороны охочих за её приданым. Но теперь всё менялось кардинально. Нужно было лавировать таким образом, чтобы не обидеть принца и не вляпаться в ещё большую задницу, чем сейчас, а самое главное не пойти против себя.

— Андрей, раз уж вы решились на откровенность, то я отвечу тем же. Совершенно не факт, что после моих слов мы не станем врагами, но тут уж… всё зависит от вашей адекватности, — Кирана выдохнула и собралась с мыслями. — Всё рассказанное вами вполне укладывается в местные рамки воспитания, этики и морали, но бесконечно далеко от принятия лично для меня. Я воспитывалась… кхм… не просто в другой стране, а в другом мире со своими законами и культурой. Чтоб вы понимали, я с пятнадцати лет успешно охотилась на тварей изнанки для того, чтобы участвовать в смертельном соревновании на звание лучшей охотницы. Победители этой битвы имели право самостоятельно решать свою судьбу. Я стала охотницей, чтобы меня насильно не выдали замуж, а потом за мной пришёл брат и забрал сюда. Как вы думаете, если я потом и кровью выгрызала себе право на самостоятельность и возможность не ложиться по принуждению под первого попавшегося мужика, буду ли я играть в политические игры и пропускать через себя табун этих самых мужиков, большинство из которых априори слабее меня только лишь для того, чтобы какой-то мифической общности людей, по недоразумению названных родом, жилось хорошо?

Кирана наблюдала, как менялось выражение лица принца в процессе её пламенной во всех смыслах речи. Щека охотницы начала гореть от едва сдерживаемых языков огня, жаждущих вырваться на свободу.