Я сидел на крыше единственного сохранившегося высотного здания и взирал на следы былой цивилизации. В этом районе до сих пор можно было встретить остовы сгоревших машин и уцелевшие рекламные щиты. Все улицы, пригороды, природные комплексы — всё изучено вдоль и поперек. Изучено давно. Очень давно. Знакомые клочки мусора, знакомые обломки строений, знакомые травинки. Однообразие в чистом виде.

Здесь можно было найти книги, но листы сияли девственной чистотой. Изображение рекламного щита напоминало кляксу, созданную бессмысленным современным художником. Даже нумерация квартир — и та оказалась неразличима. Попытки что-то нарисовать или написать не имели смысла: всё стиралось, стоило лишь отвести взгляд.

Такое слово, как самосовершенствование превратилось в фикцию. Все бонусы от характеристик перцепции и мощи развеялись. Контроль и сила тела всегда оставались на одном уровне. Нет, первое время я, конечно, пытался тренироваться, стараясь прокачать координацию, меткость или выносливость, но мои потуги завершились ничем.

Хотелось ощутить чувство голода или желание поспать, но об этом оставалось только мечтать. Зато присутствовали боль и усталость, но это даже хорошо: напоминает о том, что я живое существо, а не робот.

Не было смены дня и ночи, не было календарей, не было таймеров. Сколько я провел в этом месте, оставалось только гадать. Год, десятилетие, век… Любой ответ окажется ошибочным, ведь я знал, что по факту прошло менее трех часов — именно столько длится межволновое задание.

А началось всё с оповещения:

Внимание!

Через тридцать секунд вас перебросит в воссозданное индивидуальное подпространство.

За тридцать секунд до начала восьмой волны вы вернетесь в зону процедуры призыва внерангового существа.

В случае смерти в подпространстве вы будете обнулены.

Я активировал стихийную свободу, готовясь встретить любую неприятность, но в следующий миг действие заклинания прекратилось. Доспех исчез. Направляющие навыки перестали работать. Интерфейс испарился. Тело стало слабым, каким было до подключения к системе. Хорошо хоть, что нога осталась на месте.

Перенос вышел не таким, как всегда. Обычно я ощущал рывок, а через мгновение оказывался в новом месте. Теперь же не меня перебросило в другую точку, а будто пространство само нарисовалось передо мной. Туши поверженных мобов истаяли. Два игрока, находящихся в моём поле зрения, тоже куда-то пропали. При этом сам пейзаж совершенно не изменился.

Снизившаяся реакция не позволила среагировать и устоять на ногах — обретя плоть, я грохнулся, но тут же, уходя из возможного вектора атаки, перекатился и вскочил. Попутно пытался выдвинуть лезвие хаотического клинка — кольцо, естественно, никак не отозвалось на мои потуги. Закрутил головой, выискивая возможного врага — противника не обнаружилось.

Подобрал камень с заостренными гранями — если придется сражаться с существами наподобие первоуровневых исчадий бездны, то у меня неплохие шансы на победу. Плохо только, что среди участников события попадаются подростки: не верится, что тот же Гарфилд без своего экзоскелетного костюма или морф Аделаида без формы смертоносного водного хищника смогут что-то противопоставить обычному мобу.

Я пробежался, привыкая к позабытому телу. Если предстоит отступать, то лучше быть готовым к своим невеликим физическим возможностям.

Смотря во все стороны, начал продвигаться к открытому пространству, чтобы заранее засечь угрозу. Конечно, можно было и затаиться в какой-нибудь дыре, но тогда есть ненулевой шанс, что окажусь в западне, которая не даст маневрировать в случае надобности.

Мысленно отсчитывал секунды. Старался уловить любые изменения: раскат грома, наползший туман, световые блики. Время шло. Мир оставался прежним.

Ментальная ловушка, в которой я оказался во времена тульской эпопеи, похождение в левитирующей бездне, испытанная на себе особенность истинной нулевой зоны — всё это позволяло чувствовать себя неплохо как без интерфейса, так и в полном одиночестве.

Сменяющиеся в голове цифры приближались к двадцати тысячам. Я успел сложить вокруг себя пару десятков булыжников, которые могут послужить отличными снарядами. Руки сжимали каменный диск, напоминавший ракетку для настольного тенниса — если ударить такой по голове, мало точно не покажется. Рядом стояла прислоненная ко мне увесистая длинная железяка — своеобразное оружие для средней дистанции.

— Ну и?.. — задал я вопрос, нарушая висевшую тишину.

Шесть часов постоянной концентрации могут утомить кого угодно. Я в этом плане не стал исключением. Хотелось действовать, а не ждать неизвестно чего, но казалось, что стоит расслабиться, как тут же пропущу какую-нибудь опасность. Чувства подвели…

Возникла мысль, что смысл этого задания — провести здесь минимум три часа, а после, отыскав проход, можно выбираться в зону события. Где мог находиться этот проход? В сознании всплывало только одно место: статуя царственного лягушонка. Если всё началось там, то именно там должно было всё и закончиться.

И тут возникла проблема: как именно добираться до острова? Прямой маршрут я знаю, но ауру блуждающего витязя активировать не получится, а десятикилометровый водный отрезок представлял собой непреодолимое препятствие. Чтобы обойти озеро и приблизиться к узкому месту, соединяющую большую сушу и жабий монолит, требовалось потратить несколько дней. К тому же без карты не мудрено было и потеряться. А ещё никто не отменял обычные потребности вроде еды и воды.

С провизией дела обстояли не лучшим образом — она отсутствовала. Артефакты насыщения остались в исчезнувшем инвентаре, навык обновления затерялся в другом мире.

Я прислушался к себе — есть, пить или спать совершенно не хотелось, будто моему организму и не требовалась подобная зарядка. С интересом ущипнул себя за руку — по телу распространилась привычная боль. Хоть я и был без одежды, но холод не ощущался. Прислонил ладонь к валяющимся камням — тепловые рецепторы никак на это не отреагировали, как это бывает при касании к предмету комнатной температуры.

Постепенно начал двигаться к воде. При этом не забывал крутить головой на триста шестьдесят градусов.

Одно из мест показалось подозрительным: на земле виднелось слишком темное пятно, выбивающееся из общего фона. Имитируя технику метания молота, швырнул туда железяку, а сам присел, спрятавшись за подвернувшийся валун. Ожидал, что сработает какая-нибудь ловушка, а это, в свою очередь, послужит показателем, что в этом подпространстве не всё так просто. Однако ничего не произошло — только избавился от громоздкого предмета. И всё же я обошел это место стороной.

К воде я выбрался через четыре часа. Передо мной предстал знакомый берег, где совсем недавно кружился вихрь, засасывающий в себя ближайших мобов. Горы из поверженных монстров исчезли, зато осталось импровизированное футбольное поле, где воротами служили вкопанные, невесть откуда взявшиеся штыри. Выдернул все четыре «штанги». Они представляли собой заостренные жерди, концы которых превратились в металлические навершия. Кто-то, видимо, трансформировал дерево, превратил его в довольно прочное и легкое копьё.

Сделал пару нелепых выпадов, пробивая воображаемые головы мобов. Бестолково крутанул над собой, проверяя баланс и поражая несуществующую конечность противника. Будто питекантроп с дубиной, долбанул им по земле, дробя чей-то ненастоящий хребет. В общем, я остался доволен, что разжился хотя бы каким-то приемлемым оружием. Не исключаю, что это копье было даже лучше, чем те вилы и лопаты, которыми я воевал в первые дни прихода системы. Осмотрел берег на предмет ещё чего-нибудь полезного, но больше ничего примечательного не нашлось.

Около получаса убил на исследование места, где недавно горел костер. Сейчас никакого огня не было, зато имелась вероятность, что пламя до сих пор полыхает там — в реальном мире. Для чего мне это? Чтобы ненароком не угодить в какую-нибудь аномалию, которую моё сознание не воспринимает. Никаких ожогов я так и не получил.