И в тот самый миг, как он отвернул голову в точно противоположную от меня сторону и попытался рассмотреть что-то в соседних кустах, я совершила решающий прыжок, который и должен был определить успех всего дальнейшего мероприятия.
Я приземлилась стражнику точно на спину, заставляя его повалиться на траву от неожиданности и резкости моей атаки. Не позволяя ему перевернуться или отбросить меня в сторону, я перекинула через его голову свой ремень и сдавила его горло так крепко, словно всерьёз собиралась задушить своего соперника до самой смерти. Слуга Ле’Куинда, конечно же, попытался встать или хотя бы извернуться, чтобы просунуть руки под перехвативший его шею пояс, однако я с силой нажала коленом на его позвоночник и ещё туже затянула ремень, вынуждая своего противника захрипеть от моего напора и вонзиться ногтями в землю из-за охватившей его пронзительной боли. Да и то, что при падении я удачно попала ногой аккурат по его почке, положительно для меня сказалось на податливости стража и усердии его отпора. Мой оппонент ещё немного поёрзал, пытаясь сопротивляться моим действиям и перехватить инициативу, однако каждый раз встречал моё яростное возражение и новые вспышки боли, которую я всё-таки по роду деятельности неплохо умела причинять. А затем страж, наконец, отчаянно засипел вперемешку с давящимся, раздирающим лёгкие кашлем и, встряхнувшись в последний раз, уронил голову прямо на багровую отметину моей крови, лишаясь сознания, но, к моему удовлетворению, всё-таки не жизни.
Первый противник был повержен. Однако это был всё ещё не конец. Теперь действовать предстояло ещё быстрее прежнего, ведь кучер уже совсем скоро должен был бы обеспокоиться нашим длительным отсутствием и пойти искать своего напарника. И он ни за что не должен был обнаружить меня рядом с ним в таком виде и положении.
Крякнув от натуги, я перевернула побеждённого мною стражника на спину и изучила его тело на предмет оружия. Когда мой надсмотрщик бежал за мной по лесу, то держал в руке меч, однако тот выпал у него из руки, стоило мне осуществить задуманный бросок, и мой противник так и не сумел дотянуться до своего оружия. Недолго поразмыслив, я отбросила меч в ближайший овраг: мне эта железка была ни к чему, а вот слуге Дейрана я тем самым создавала определённые проблемы по поиску утерянного клинка. Зато на поясе моего противника обнаружился лежавший в ножнах кинжал, который я с большим удовольствием присвоила себе, соорудив из ремня своего платья своеобразную портупею вокруг бедра и присоединив к ней моё новое оружие. Ремнём же стражника я связала его собственные руки, для чего мне вновь пришлось перевернуть его на живот и немного повозиться. Зато теперь я была уверена в том, что он не стал бы преследовать меня (или, во всяком случае, того, за кого я пыталась себя выдать, сделав нападение настолько замаскированным, насколько было возможно) сразу после своего пробуждения.
Теперь я, наконец, была готова продолжать. И на этот раз моей целью должен был стать пока ещё ни о чём не подозревавший кучер, по-видимому, до сих пор ожидавший нас с моим поверженным надсмотрщиком у кареты.
Едва ли я сумела бы подкрасться к нему достаточно незаметно. Лес в этой части гор начинался в нескольких метрах от дороги, да и трава на обочине была не слишком высокой, так что если бы я просто вышла из-под прикрытия сосен или даже попыталась подкрасться, оставшийся стражник сумел бы легко обнаружить моё присутствие. Стало быть, мне нужно было придумать, как заманить слугу Ле’Куинда на занятую мной территорию, которая так удобно для моих помыслов была густо покрыта почти живым мраком разлапистых и недружелюбно колючих деревьев, услужливо маскировавших моё присутствие в своих тенях подобно благословению моего бога.
Пожалуй, я могла бы провернуть с кучером ту же схему, что и с первым стражем. Она вполне доказала свою эффективность, так что едва ли мне стоило придумывать что-то новое. А тело моего поверженного противника вполне могло послужить куда более заметной приманкой, нежели скромная лужица крови. Вот только в попытке увлечь своего надсмотрщика как можно дальше от дороги я забралась в лес довольно глубоко, а значит, просто не смогла бы докричаться до оставшегося у кареты кучера и направить его туда, куда мне было нужно. Ждать, когда он лишится терпения и сам отправится в лес на поиски, у меня времени тоже не было: первый стражник мог очнуться в любой момент, а мне бы очень не хотелось, чтобы он увидел меня рядом и понял, кто же всё-таки на него напал.
Значит, мне нужно было организовать ловушку в новом месте и повторить всё то же самое, что и с уже поверженным слугой Дейрана. Правда, снова ранить себя и тратить ещё больше своей крови я уже была не готова. Так можно было и без сил остаться, а мне как-никак предстояла неблизкая дорога. Стоило себя поберечь. В качестве альтернативы, прямо у моих ног сейчас лежал отличный источник свежей крови, которой мне было не жалко, но и у этого варианта были свои минусы. Во-первых, поверженный мною стражник прекрасно понимал, что бросившийся на него враг не применил против него кинжала или меча, а значит, было бы странно обнаружить на себе после пробуждения не смертельную свежую рану. И я, по своему обыкновению, не собиралась оставлять своим надсмотрщикам никаких ненужных подсказок и нестыковок, по которым они могли бы догадаться о моём непосредственном участии в нападении. Во-вторых, мне банально не в чем было отнести собранную кровь на какое-то расстояние от тела, чтобы организовать там новую ловушку. Разве что в собственных ладонях, но… Даже при мысли об этом меня как-то по-особенному передёрнуло от отвращения, что уж говорить о реализации.
Впрочем, приманке ведь необязательно было быть кровавой. Я могла бы оставить вместо свидетельства своей раны что-нибудь другое, чего в лесу не могло оказаться в принципе. Например, хорошим ориентиром для моего преследователя мог бы стать мой ботинок, но тогда пришлось бы так и бросить его в лесу, а мне, опять-таки, ещё предстояла долгая дорога. Вместо этого можно было бы оставить на земле лоскут ткани от моего платья, но здесь незаметность его невзрачного цвета, скорее всего, сыграла бы против меня, и кучер просто пробежал бы мимо, никак на него не отреагировав.
Другое дело – ярко-белый носовой платок с такой же ярко-золотой вышивкой, который всё это время был спрятан в удобно проделанном в моём платье кармане и который я сберегла на случай, если бы мне понадобилось избавиться от некстати попавших на меня следов крови. Белоснежный кусок ткани определённо был бы заметен среди игольника и зеленоватой травы, и страж едва ли сумел бы его проигнорировать даже на бегу, если бы я смогла направить его в правильную сторону.
С приманкой на этом всё было решено, однако мне также нужно было придумать для себя новое укрытие и новый способ разделаться с моим противником. Ремень оказался весьма хорош для того, чтобы забираться на приподнятые над землёй ветви деревьев, да и в качестве орудия удушения он был вполне сносен за отсутствием альтернатив, но теперь он удерживал кинжал на моём бедре, и я предпочла бы там его и оставить… Впрочем, я была бы не Кошкой из Валесса, если бы не сумела быстро подстроиться к изменившейся ситуации.
Я развернулась в сторону дороги и побежала вверх по склону, направляясь к одному запоминающемуся месту, которое успела рассмотреть чуть раньше, когда ещё притворялась Алиан О’Санна перед своим надзирателем. За размышлениями о своих возможностях я и так потеряла много времени, а потому теперь порядочно торопилась и мысленно надеялась, что кучер не успел отправиться на мои поиски. Мне вовсе не хотелось бы столкнуться с ним нос к носу и послать свою скрытность к демонам, хоть я и продумала пару реплик и отвлекающих манёвров на такой случай.
Впрочем, всё обошлось. Стоило мне несколько приблизиться к дороге, как я услышала голос стражника, доносившийся со стороны кареты:
– Виконтесса! Алек! Где вы?! Возвращайтесь уже! Ау!
По-видимому, кучер пока не решался оставить экипаж со всеми нашими вещами без присмотра и проследовать за нами в лес. Его можно было понять: едва ли граф Ле’Куинд обрадовался бы, услышав, что его карета вдруг исчезла за время незапланированной остановки в демон знает какой глуши, и виконтессе О’Санна с её сопровождающими пришлось добираться до Бронвида пешком, потеряв к тому же все дорожные сумки и, что важнее этого, прощальные дары, которые в них находились. И пожалуй, мне весьма повезло, что этот слуга оказался столь рассудительным, ведь именно его неторопливость оставила мне достаточно времени для того, чтобы как следует подготовиться к следующему нападению.
