– Позаимствовал, – миролюбиво исправил меня Раам, – Это ведь было нужно для нас обоих, так что я подумал, что ты не расстроишься.

– Да каким таким мраком нам это было нужно? – злобно рявкнула я, не выдержав туманных объяснений демона, – Ты хоть понимаешь, что из-за тебя весь наш план чуть не провалился в бездну?

– Он точно провалился бы, если бы Ле’Куинд не стал использовать амулет. И если бы ты немного подумала головой, а не тем, что у тебя между ног, то не стала бы со мной сейчас спорить, – вдруг неожиданно жёстким тоном возразил мой собеседник, и тьма в его взгляде угрожающе сверкнула обсидианом, заставляя меня прикусить язык и вспомнить, что, вообще-то, передо мной сидел совсем не человек.

И пускай даже какое-то время назад Раам признал во мне равного партнёра, а потом ещё и с нескрываемым и взаимным удовольствием со мной переспал, это совсем не означало, что все границы между нами оказались стёрты, и я имела право высказывать любые мысли по поводу его эксцентричных поступков.

Я крепко сжала руки на подлокотниках кресла и медленно выдохнула, успокаивая всколыхнувшееся в душе недовольство и заставляя разум сосредоточиться на деле, а не на бессмысленных разборках. Демон же, внимательно наблюдая за моим смирением с его внутренним могуществом, по-видимому, этим удовлетворился и снова приструнил тьму в своих глазах, смягчив её структуру, но притом добавив в неё ещё больше ехидства, нежели прежде.

Словно он невероятно сильно предвкушал тот момент, когда смог бы поделиться истинной сутью своей хитрой задумки, которую я пока никак не могла раскусить.

– Тогда, может быть, расскажешь, в чём именно состоял твой план, о мудрейший из служителей тьмы? – всё-таки не смогла удержаться от издёвки я, созерцая, как Раама распирало от гордости за самого себя.

Впрочем, такой уровень моего зубоскальства, кажется, демона вполне устраивал. Вместо новой порции моральных затрещин мужчина заложил руки себе за голову и начал великодушно мне объяснять, по-прежнему совершенно голый:

– Помнишь, я говорил тебе, что Теалинд и его приближённые будут ждать, что я приду за камнем? И что в графском замке наверняка расставлены ловушки, которые чувствуют божественную силу?

– Помню, – отозвалась я, а потом прибавила с заметным недовольством, – Ты ещё сказал, что мне очень повезло с моей потерей дара, из-за которой они на меня не сработают.

Раам кивнул, сделав вид, что пропустил моё возмущение мимо себя:

– Так вот, что-то подобное этим ловушкам окружает кольцом и весь Валесс. Чтобы не позволять никому из посланников Темнейшего проникать в город незамеченными. Не только демонам, но и другим носителям его дара. Хотя вряд ли эти ловушки так же, как и замковые, отслеживают любую силу… Скорее всего, они настроены только на след Агрифа. И только на достаточно сильный, чтобы он мог представлять угрозу. Таким образом, возможных врагов получается намного легче обнаруживать. Они, конечно, могут появиться и изнутри города, но в этом случае у них остаётся намного меньше возможностей для манёвра. Например, я вряд ли смог бы найти себе достаточно хорошее тело, подобное этому.

– Получается, ты позволил Дейрану себя запечатать, чтобы подавить свою силу и безопасно проникнуть в Валесс? Чтобы тебя не выдали ловушки? – уточнила я, к своему сожалению, готовая признать, что в плане Раама всё-таки имелся смысл.

Демон улыбнулся, и на этот раз изгиб его губ даже не получалось назвать ухмылкой. Скорее, он одобрял мелькнувшее в моём взгляде понимание его затеи.

– Верно, киса. И если теперь я не попытаюсь пролезть в замок к новым ловушкам, меня ни за что не смогут обнаружить, – Раам сделал небольшую паузу и продолжил уже более привычным для себя насмешливым тоном, – А делать этого, как ты понимаешь, я не собираюсь. Иначе зачем бы мне была нужна ты.

Услышав подтверждение своих мыслей, я чуть глубже погрузилась спиной в пространство кресла и начала перебирать свои спутанные волосы, намереваясь для удобства заплести их хотя бы в косу.

– Ты не задумывался о том, что мог бы просто рассказать мне о своём плане? Вместо того чтобы мной манипулировать? – не глядя на Раама, поинтересовалась я, слегка задетая его тайной игрой, в которой он обставил нас с Ле’Куиндом.

Притом что от меня-то он требовал беспрецедентного уровня честности и не собирался мириться с моим своеволием.

Демон иронически хмыкнул:

– И ты бы так просто позволила мне его осуществить, даже зная, что ради этого Его Высочеству придётся рискнуть его драгоценной жизнью?

От слов Раама перед моими глазами невольно предстала написанная кровавыми мазками картина, которую я как можно усердней всё это время старалась выбросить из сознания. Вспомнилась нечеловеческая боль Дейрана, вырвавшаяся из его вен и глубоко пропитавшая дерево его покоев мучительными страданиями, которые едва ли можно было теперь отмыть. Его безумное желание хотя бы ненадолго избавиться от демона, застывшее железным запахом в воздухе неприступной башни.

Отчаяние, которое Дей, должно быть, почувствовал в тот момент, когда осознал, что его жертва никак не хочет срабатывать…

– Ты знал, что так будет? Что ему придётся потерять столько крови, чтобы амулет Амелии её принял? – остановив бег своих пальцев по волосам, спросила я, одновременно с этим устремляя свой взгляд в темноту демонического зрения.

Я хотела хотя бы попробовать определить, насколько лживым на этот раз окажется ответ моего собеседника. И может быть, размышления об этом помогли бы унять тошнотворное нытьё, непрошенно разыгравшееся в глубине моей груди.

В ответ на мой вопрос демон медленно моргнул, а затем покачал головой из стороны в сторону:

– Не знал. Но предполагал, – Раам поднял взгляд куда-то к потолку, а затем указал в том же направлении рукой, – Видишь ли, Амелия при всей своей внешней благочестивости та ещё самовлюблённая дрянь. Особенно во всём, что касается приносимых ей даров. Она предпочитает, чтобы обращённые к ней жертвы отрывали буквально от сердца. Чтобы отдавали ей то, с чем особенно больно расставаться. Так что если человек слишком сильно желает ей что-то отдать, то это её не особо интересует.

Демон вдруг перевёл свой взгляд обратно на меня, слегка наклонив голову в сторону, и бездонная тьма в его глазах заговорщически сверкнула, оттеняя заигравшую на мужских губах ухмылку.

– Всё-таки вы, люди, такие загадочные создания. Ради того единственного, которого вы себе выбираете и кому посвящаете своё сердце, вы готовы пойти на что угодно. На любые муки и страдания, и даже на саму гибель, если это для чего-то оказывается нужно. Ради своей любви к нему вы убиваете, устраиваете войны, сжигаете города и даже уничтожаете сами себя. Восхитительно. Я никогда от этого не устану.

Пронизывающий взгляд мужчины вкупе с его увлечённым тоном вызвал стремительно пробежавшую по моей коже стайку мурашек, от которых мне немедленно стало холодно, и я неловко повела плечами, пытаясь унять эту странную дрожь. Слова Раама прозвучали будто бы в самом моём сознании, отстукивая неровный ритм на внутренней поверхности черепа. Отозвались в моём сердце, давно уже избравшем для себя того единственного, ради которого я и правда готова была пойти на любую дикость. И намекнули, будто жертва Дейрана так долго отвергалась Амелией именно из-за глубины его чувств ко мне…

О, Таящийся! Мне определённо стоило перестать сближаться с Ле’Куиндом и дальше, пока ситуация совершенно не вышла из-под контроля.

– В любом случае, – демон вдруг расслабился и перестал выглядеть таким таинственным, забросив руки себе за голову и посмотрев на меня с привычной озорцой, – Я понимал, что у Ле’Куинда были неплохие шансы выжить. Я бы сказал, процентов пятьдесят. Либо выживет, либо нет.

– Пятьдесят?! – взвилась я, неожиданно для себя самой подлетев с кресла и с бессильной злобой вонзив ногти в свои ладони, – Ты чуть не прикончил Дейрана ради пятидесяти процентов?!

– Но не прикончил ведь, – обезоруживающе усмехнулся демон, – И даже в какой-то мере ему помог. Всё получилось именно так, как я и рассчитывал. К тому же если тебя это успокоит, то я бы тоже немного расстроился, если бы это тело погибло. Всё-таки я порядком к нему привязался и пока не планировал ничего менять.