Когда он подошел ближе… не смог оставаться вдалеке?.. то оглядел ее с головы до ног. Ее сердце бешено забилось.

— Упакуй и пометь демонов, которые еще дышат, — крикнул он Акселю, не сводя глаз с Санни. — Мы их допросим. — Он сделал еще шал к ней. — Надеюсь, тебе было весело, так как больше ты никогда не покинешь конюшню.

Никогда? Он думает заточить ее в тюрьму на всю оставшуюся вечность?

Она глубоко вдохнула.

— Ты можешь взять свое рабство и засунуть… — Ее мир потемнел, колени подогнулись. Санни вновь рухнула на землю. Нет, она рухнула прямо в объятия Уильяма. Он поймал ее прежде, чем она совершила аварийную посадку.

Как раз перед тем как, сознание ее покинуло, в голове промелькнула мысль. «Не нужно размышлять о статусе наших отношений — между нами все кончено».

* * *

Казалось, бесконечно Санни то приходила в сознание, то снова отключалась. Первые пару раз ей привиделось, будто она плывет на облаке, покрытым бархатом, от которого пахнет Уильямом. Потом она лежала на кровати из облаков, а вокруг раздавался калейдоскоп звуков. Стоны боли. Лязганье цепей. Крики. Бульканье. Удары. Хлопки. Мычание. Снова хлопки. Еще стоны.

Ей показалось, что она слышит смех Уильяма.

— Куда ты хочешь, чтобы мой клинок попал в следующий раз? Твои гениталии или твой глаз? Нет, знаешь, что? Не говори мне. Я тебя удивлю.

— Ты не сделаешь ничего подобного, — заявил Аксель. — Теперь моя очередь.

Санни моргнула и открыла глаза. Сквозь дымку она заметила Уильяма, расхаживающего перед стеной, к которой прикованы четверо окровавленных, изуродованных демона. И как же он был великолепен! Ее сердце чуть не выпрыгнуло из груди. С лицом и руками, забрызганными черной кровью, он выглядел словно воин перед своей следующей битвой. Правдивая реклама. Латунные кастеты украшали их костяшки пальцев.

Он был без рубашки, дырки в его кожаных штанах показывали мускулы.

«Жаль, что я с ним рассталась». Глупый всхлип застрял в глубине ее глупого горла.

Аксель присел на корточки перед одним из заключенных, его золотые крылья блокировали ей обзор.

— Я дам тебе еще один шанс рассказать нам, что ты слышал и видел во дворце Люцифера, пока я не начал резать. Предупреждаю, собираюсь начать с твоих яичек. Я пообещал себе, что в это году, наконец, начну украшать дом к Рождеству яичками демонов.

— Чур, мое левое, — сказал Уильям.

Братья, которые пытают вместе, останутся вместе.

Зачем Уильям принес ее сюда? «Не мог вынести разлуки со мной?» Или просто понял, что сможет использовать ее магию, чтобы убедиться в правдивости слов пленников. Даже демоны не могли лгать в ее присутствии.

Что за сирень (сволочь)! Она согласилась расшифровать его книгу, а в обмен он согласился убить браконьеров и коллекционеров. Не больше, не меньше. Их сделка не имела никакого отношения к ее способностям детектора лжи. теперь он должен ей еще что-то. «И я знаю, чего хочу. Свободу!»

Однако, он наверняка откажется. «Меня это достало. Я продолжаю помогать ему, а он не может довериться мне настолько, чтобы освободить?»

Возможно, ей придется вернуться к наказаниям.

Санни нахмурилась и вновь погрузилась в темноту…

Однако, прошло много времени, прежде чем она открыла глаза и вспомнила. Пандора и Анья. Битва. Уильям. Его угроза. Потеря сознания. Пытки демонов. Черемуха (черт)!

Она огляделась по сторонам. Уильям вернул ее в конюшню и добавил украшений, пока она спала, поставив фруктовые деревья в горшках и кусты роз, чтобы аромат наполнил воздух. Он повесил три портрета в натуральную величину. Подождите. Это не портреты. А голограммы.

На первой обнаженный Уильям улыбался и держал бутылку шампанского, прикрывая свой член. Словно гифка, он вытащил пробку и отпил из бутылки, прежде чем изображение вернулось к началу. На второй одетая в бикини Санни танцевала у шеста. На третьей она напоминала школьную учительницу — ее розовые волосы собраны в пучок, очки сидят на кончике носа. Она погрозила зрителю пальцем, словно собираясь отругать за неподобающее поведение.

Усмехнувшись, Санни попыталась сесть. Что-то дернуло ее назад. Сбитая с толку она посмотрела налево, затем направо, и крик заклокотал в глубине ее горла. Веревка привязала ее лодыжки и запястья к столбикам кровати.

Веревки для легкого бондажа? «Готова… с кем угодно, кроме Уильяма». Веревки для наказания? «Кто-то умрет!»

Ее тело болело, но видимых ран не было, все травмы, полученные ею на поле битвы, уже зажили. Учитывая влажные волосы и чистое нижнее белье… голубой лифчик и пару трусиков в тон… следовало предположить, что Уильям ее искупал.

Подождите. На ней… стринги?

— Уильям, — рявкнула она. «Следовало убить его, пока был шанс».

Нет! Нельзя так думать. То, на чем ты сосредоточен, разрастается. То, о чем ты думаешь, набирает силу. Подливать масло в огонь проклятья глупо.

Итак. Перефразируем. «Следовало врезать ему, когда был шанс».

Она не могла просить его отпустить ее или даже поторговаться за это. У нее не осталось рычагов воздействия, и только рала бы ее в его глазах, и в своих собственных. Значит, ей придется бороться и попытаться хитростью освободиться.

— Да, сандей? — Он появился у изножья кровати, словно все это время ожидал ее зова. Уильям тоже принял душ, ее волосы такие же влажные, как и у нее. Вокруг талии обернуто белое полотенце. — Приношу извинения за изображения на стене. Анья прибыла с двумя портретами сегодня утром. Я их сжег, поэтому она вернулась с этими.

— Зачем извиняться? Они потрясающие. Она потрясающая. В отличие от некоторых людей, которых я знаю. — Вид его татуированной кожи и впечатляющих мускулов превратил ее мозги в фарш, а тело автоматически воспылало к нему желанием.

Возможно, она все-таки с ним не рассталась.

Возможно, ей следует использовать его для секса и бросить при первом удобном случае.

— Я бы хотела поблагодарить ее корзинкой сердец демонов, — добавила Санни. — Или, думаешь, она бы предпочла отрубленные головы?

Уильям удивленно моргнул — реакция, которая ей начинала нравится. Учитывая его возраст, Санни была готова поспорить, что его мало что удивляло.

— Как остальные? — спросила она, стараясь смягчить тон. Черемуха (черт)! Похоже, вырвался намек на отдышку.

— Они живы, благодаря мне. После твоего обморока, к демонам прибыло подкрепление, и Аксель потерял руку в последовавшей битве. Пандору и Анью я с травмами переправил через портал.

Санни захлестнуло цунами вины. Если бы она устояла перед желанием написать Пандоре, обе женщины и Аксель были бы в безопасности прямо сейчас.

— Где Рассвет?

— На прогулке с Пандорой. — Прислонившись к столбику кровати, он скрестил руки на груди. — Ничего не хочешь сказать о твоей нынешней ситуации?

О, ей было что сказать. И она скажет. В отсутствие Рассвет Санни могла совершать все, что ей заблагорассудится, не пугая свою миленькую маленькую собачку.

— Я дам тебе один шанс меня развязать.

— Не волнуйся, сладкая. Я планирую развязать тебя… в свое время. — Уильям окинул ее пристальным взглядом, стояк уже приподнял полотенце. — Во-первых, тебе придется ответить за свои преступления.

Когда он погладил свою длину, она застонала, чувствуя себя так, словно все их предыдущее общение было какой-то прелюдией. Даже во время спора испытывали похоть.

— Я понятия не имею, о чем ты говоришь. Мои преступления? Мои? Нет! — Чем больше Санни говорила, тем злее становилась. — Мы поговорим о твоих преступлениях.

— Начнем с того, что ты проигнорировала мое последнее сообщение, — продолжил он. — Затем ослушалась прямого приказа, подвергнув опасности мою сестру, моего друга и моего дешифровщика, предупредив Люцифера о своем нахождении в аду. Без сомнения он узнает, кто ты. Он придет за тобой, желая тебя заполучить.

— И что? Пусть приходит. Я хочу с ним сразиться. Теперь о твоих преступлениях. Начнем с того, — сказала она, насмехаясь над ним, — что ты захотел пространства, и я тебе его дала. Но по какой-то причине ты не можешь оказать мне такую же любезность и оставить меня в покое.