А его взгляд? Затягивающий, тёмный по своей сути. Уверенный, обещающий что-то, отчего живот скручивает. Источающий силу, влекущий за собой в фантазии, заставляющий жаждать, чтобы обращался он именно к тебе. Страшная глыба, но защищающая от катаклизмов.

Тяжело сглатываю, не отрывая взгляда от его двигающихся губ. Он будет целовать ими кого-то, точно будет. А я больше не поцелую…

Так же резко отворачиваюсь. Зачем он здесь? Неужели ему настолько наплевать на меня, что он готов спокойно работать на кухне, пока я ем?

Не забывая о своём решении быть такой же равнодушной к его присутствию, я выкладываю на тарелку завтрак и хочу сесть за стол. И смотря на свою тарелку, а потом на сковороду, понимаю, что приготовила я не только для себя. Закрываю остатки еды крышкой и иду, наконец, к столу.

Мик продолжает говорить с кем-то, не обращая на меня внимания, и клацать по клавиатуре. Сажусь напротив него и приступаю к завтраку. С каждым занесённым кусочком в рот понимаю, что во мне всё больше растёт какая-то странная злость. Он не видит меня? Не слышит то, как громкость ударов вилки о тарелку нарастает? Так и хочется вскочить, захлопнуть его ноутбук и крикнуть, что вообще-то я здесь! Что у меня не получается игнорировать его так же. Хочется кинуть в него сковородой с завтраком, потому что я не такая бесчувственная скотина, как он!

Боже, надо выдохнуть. Что со мной? Что за приступы бешенства? Он точно заразил меня.

На столе лежит заранее принесённый планшет, и, чтобы отвлечься, я решаю включить сериал. Турецкий. Жутко сопливый и сладкий. Быстро тыкаю по экрану в поисках, а Мик вдруг рывком поднимается и выходит с кухни.

Не знаю, зачем. Мозг принимает решение мгновенно, по каким-то своим причинам, о которых я не в курсе. Вскакиваю с места и, обойдя стол, заглядываю в экран ноутбука. Тут же охаю и падаю обратно на свой стул. Там были открыты какие-то чертежи, а в углу висело маленькое окошко с мужчиной в нём. Видеозвонок! Мужчину рассмотрела лишь мельком. Всё, что успела отметить, это светлые волосы, убранные в низкий хвост. И он меня заметил!

Заливаюсь краской, но стараюсь невозмутимо жевать, когда Мик снова появляется на кухне. Включая сериал, слышу вдруг, как он смеётся на ходу, говоря так же на английском, и я хоть не в совершенстве владею этим языком, но многое понять могу…

– Да, русские девушки очень странные, брат… а эта в особенности… Что?.. У Вика… О, нет, мне такую не надо. По-моему, у неё не всё в порядке с головой…

Он садится за стол, вижу это лишь отчасти, так как прожигаю взглядом экран своего планшета. Мне становится так обидно от его слов, что злость во мне буквально вскипает. Он ведь знает, что я понимаю, о чём он говорит?

Зато я знаю испанский, а он вряд ли…

– Besa mi culo! (прим. авт. – в переводе с испанского "поцелуй меня в задницу") – тихо выплёвываю и наконец нажимаю на плей. По кухне разлетается красивая турецкая мелодия.

А Мик тем временем встаёт и идёт к рабочему столу за моей спиной, снова смеётся.

– …в задницу?! Спасибо, мой дорогой Рикардо, что бы я без тебя делал…

Задница? Рикардо? Он ему перевёл? Вот блин…

Делаю громкость на полную и решаю больше не вникать в его разговоры. Пусть говорит обо мне что хочет, пусть смеётся и продолжает делать вид, будто меня здесь нет. А мне нужно быстро завтракать и идти собирать вещи.

Когда от омлета ничего не остаётся, а я принимаюсь за кофе с шоколадом, Мик уже сидит напротив и пытается перебить громкостью сериал, а в сериале тем временем…

– Жизнь моя! Я не могу без тебя дышать! Ты как воздух мне нужна, Назлы…

– Нет! Перестань рвать мне сердце, прошу! Ты знаешь, что мои родители будут против! Я не могу пойти против своей семьи!

– Но я так люблю тебя, ты моё солнце на восходе и закате, ты моя луна, освещающая путь…

Звуки поцелуев и лирическая песня на фоне…

Я медленно поднимаю взгляд на Мика. Он по-прежнему смотрит в экран ноутбука. Но опустив глаза, я всё-таки вижу реакцию. Как сжат его кулак на столе рядом с чашкой кофе. Мик явно не смотрит такие сериалы и сейчас раздражён. Неужели услышал исходящие от моей стороны звуки?

В этот момент я отчего-то испытываю такую удовлетворённость, что еле сдерживаю улыбку.

Но на моём телефоне раздаётся мелодия звонка, и я тут же возвращаюсь в реальность.

– Привет, Лик, – отвечаю тихо, встав с места вместе с пустыми тарелкой и чашкой.

– Утречка, красотуля! – настроение у подруги хорошее, судя по голосу. – Тебя когда ждать? Может, за тобой приехать, помочь? А потом, как думаешь, может, в клуб смотаемся? Я плачу!

– Нет, в клуб я точно не хочу. А насчёт помочь… – раздумываю недолго, убирая грязную посуду в посудомойку. – да я справлюсь, вещей у меня не так много. А приеду, скорее, вечером. Я ещё ничего не собрала…

– Блин… – вздыхает она. – Ладно, позвони тогда, как выедешь. Я тебе уже место в шкафу выделила и всё такое. Скучно мне, понимаешь? В общем, жду…

Лика кладёт трубку, а я ещё какое-то время стою у рабочего стола, онемев телом. И хоть я пытаюсь настроить себя на новую жизнь, найти плюсы, но что-то полосует грудь, точно лезвием. В этой квартире я прожила больше года. Или и не из-за квартиры так плохо вовсе? А потому, что Мика я вряд ли ещё увижу по-домашнему раздетым? Кажется, я перееду, и между нами всё окончательно разоврётся. Смешно, что я думаю только об этом, а не о том, каково будет Вику.

Выдыхаю, разворачиваюсь, чтобы уйти, и тут же, наткнувшись на пристальный взгляд Мика, застываю. Он смотрит на меня, и в его глазах на мгновение вспыхивает столько эмоций, что сердце во мне точно обзаводится целью пробить грудную клетку. Он правда сейчас смотрит на меня? Испытал что-то от услышанного? Или мне показалось?

– Ты куда-то собралась? – спрашивает он, сняв наушники. И хоть я увидела его эмоции ненадолго, голос всё такой же ровный и безразличный.

Проглатываю ком в горле и скрещиваю руки на груди.

– А тебя это волнует? – отвечаю вопросом, и наверняка он звучит грубо и подразумевает то, что волновать его моя жизнь не должна. Но я в этот момент действительно хочу знать ответ.

И он мне его даёт:

– Ни капли, – дёргает он головой, ухмыльнувшись. И, опустив взгляд снова к ноутбуку, добавляет: – Удачи.

Быстро выхожу с кухни, дальше в свою комнату и падаю на кресло у окна. Сжимаю губы, пытаясь загасить в себе желание разреветься. Вот и всё, Аделина. Всё так, как есть, и нечего тут выдумывать. Нет и не было там никаких чувств, кроме твоих. Он Мик Самсонов, и у него уже наверняка есть более интересный вариант для своих развлечений. А ты просто очередная, которую забыть не составило особого труда.

Но почему тогда у меня такое чувство, что всё это напускное? Будто он специально заставляет меня мучиться в догадках, тонуть в мыслях. Ведь на кухне я действительно пыталась заполучить его внимание, и, не получая его, злилась и почти теряла самоконтроль. Решил поиздеваться напоследок?

Надоело.

На часах двенадцать дня. Я иду в душ, сушу волосы, выпрямляю их, наношу немного макияжа и даже не утруждаю себя переодеваниями. Расхаживаю по спальне в голубой майке на тонких бретелях и кружевных чёрных танга. Уже убедилась, что Мик ко мне не прикоснётся и вряд ли посмотрит, поэтому некого стесняться и нечего бояться. Хотя «бояться» тут уже вообще вряд ли уместно.

В какой-то момент мне звонит Вик, спрашивает, как дела, говорит о том, что не спал почти всю ночь, что сегодня, скорее всего, приедет только ночью, потому что скоро поедет с Виталием Михайловичем на кукую-то встречу в загородный ресторан. Я говорю Вику, что сегодня мы с Ликой хотим устроить девичник у неё. И, конечно, о том, что останусь там жить, умалчиваю.

С тем, что рассказала мне Милана, в Вике я уже не так фанатично вижу того, кому безоговорочно доверяла, кого считала самым близким и родным человеком. Я всё ещё его люблю, но только как человека, с которым прожила какой-то отрезок своей жизни, как человека, который очень многое для меня сделал. Он всё ещё для меня много значит, но при этом я уже не боюсь от него уйти. Поняла, что нужно отпустить. У Вика обязательно всё будет хорошо и без меня, а я просто не та, кто ему нужен. Лучше уехать вот так, без предупреждений, потому что чем дольше я нахожусь в этом подвешенном состоянии ожидания, тем мне хуже. Но поговорить я с ним потом всё равно должна, как бы тяжело это ни было, Вик не заслужил расставания без объяснений.