Французский консул звал давно
К себе позавтракать Гано,
И наконец собрался тот
С трудом, как будто шел в поход:
Надел волшебный амулет,
Чтоб охранить себя от бед,
Прощенный Мик бежал за ним
С ружьем английским, дорогим
И удивлял кругом людей,
Крича: «Дорогу, да живей!»
Гано у консула сидит,
Приветно смотрит, важно льстит,
А консул, чтоб дивился он,
Пред ним заводит граммофон.
Игрушечный аэроплан
Порхает с кресла на диван,
И электрический звонок
Звонит, не тронутый никем.
Гано доволен, тянет грог,
Любезно восхищаясь всем,
И громко шепчет: «Ой ю гут!
Ой, френджи! Всё они поймут!»
А Мик стоит в большом саду
И держит мула под узду.
У мула бегают глаза:
Боится он большого пса,
Что без ушей и без хвоста
Сидит, привязан у куста.
И Мик дивится на стекло,
Что солнце золотом зажгло,
И на фигуры у дверей
То Аполлонов, то зверей.
Но вот он видит, что идет
Какой-то мальчик из ворот,
И обруч, словно колесо
Он катит для игры в серсо.
«Ей, френдж!» — его окликнул Мик.
И мальчик обернулся вмиг.
«Ты кто?» — спросил он, и другой
Поник курчавой головой,
Ответив: «Абиссинский раб».
— «Ты любишь драться?» — «Нет, я слаб».
— «Я вижу, низок ты и тощ.
Отец мой консул». — «Мой был вождь».
— «Он умер?» — «Умер». — «Отчего?»
— «В бою зарезали его».
— «Пойдем играть». — «Я не могу».
— «Пойдем». — «Я мула стерегу».
— «Меня зовут Луи». — «А я
Был прозван Миком». — «Мы друзья».
И Мик охотно рассказал,
Что он давно бы убежал
На поиски счастливых стран
И с ним бежал бы павиан,
Когда б могли они стянуть
Себе еды какой-нибудь,
Пилу, топор иль просто нож —
Без них в пустыне пропадешь.
Луи клялся секрет хранить,
Но, важный, проронил едва:
«Я с вами. Я хочу убить,
Как мой отец, слона и льва».
И убежал, но через миг
Вернулся: «На́ конфету, Мик».
И равнодушно Мик кладет
Какой-то белый шарик в рот,
Зачем — еще не знает он...
И вдруг затрясся, удивлен,
Как будто вновь увидел свет...
Он до сих пор не ел конфет.
Луи трясет его плечо,
Крича: «Проснись, и на́ еще».
Доволен, пьян, скача домой,
Гано болтал с самим собой:
«Ну, френджи! Как они ловки
На выдумки и пустяки.
Запрятать в ящик крикуна,
Чтоб говорил он там со дна,
Им нравится. Зато в бою —
Я ставлю голову свою —
Не победит никто из них
Нас — бедных, глупых и слепых.
Не обезьяны мы, и нам
Не нужен разный детский хлам».
А Мик задумчивый за ним
Бежал и, грезами томим,
Чуть не сорвался с высоты
На дно, в колючие кусты.
Угрюмо слушал павиан
О мальчике из дальних стран,
О том, что Мик решил позвать
Его с собою убежать.
Но долго спорить он не стал,
О камень спину почесал
И прорычал, хлебнув воды:
«Смотри, чтоб не было беды».
